Рабы «Microsoft» - Дуглас Коупленд

— Ну, Карла, что в таких случаях говорить? С какой частотой человек способен генерировать свежие и остроумные реплики? O-о, классное ковровое покрытие! У-y, какой симпатичный переключатель на этом термостате рядом с ксероксом! Люди не созданы для того, чтобы натыкаться друг на друга в коридорах. Я предложу им ценную постиндустриальную услугу. Если бы мою систему установили в Microsoft, работать там было бы одно удовольствие.

СУББОТА

Новый 1994-й год

Эйб уехал в аэропорт, а мы — Карла, Итан, Тодд, Баг и я — решили покататься на Карпе.

Мы проехали мимо дома Томаса Уотсона-младшего (Нотрдам-авеню 99, Сан-Хосе, Калифорния), человека, который ввел IBM в компьютерный век. Между прочим, Уотсон стал президентом компании в 1952 г. и уже через год выпустил первое коммерческое устройство для хранения информации на компьютере. Уотсон умер вчера, в новогоднюю ночь.

По радио передали, что Билл женился (на острове Ланаи). Мы так громко заорали, что Карп чуть не съехал с дороги! Как мы поняли, на свадьбе играл Элис Купер. В честь этого события мы включили старую кассету Элиса Купера, нашли в комиссионке фондюшницу и отправили посылку для Билла. В Microsoft наверняка решат, что там бомба.

— O-о, Билл! Пожалуйста, дай мне еще кусочек этого горячего, пузырящегося сыра… — пропищала Сьюзен детским голоском с заднего сиденья.

— У меня такое чувство, будто мы идем по программе защиты свидетелей, — сказал Тодд. — Можешь уехать от Билла, но Билл все равно тебя найдет.

Еще мы сходили в Гараж — Музей технологических изобретений в Сан-Хосе. Мы ожидали что-то вроде «Пиратов Карибского моря» в Диснейленде — биоаниматронных дедхедов, которые хачат «Альтаир» в тщательно воссозданном саннивейлском гараже семьдесят шестого года.

А вместо этого в отделе биотехнологий нам показали фальшивую «чистую комнату», 3D-симулятор белка и карту хромосом.

Базедова болезнь: самый низ пары генов № 8

Эпилепсия: нижняя часть пары генов № 20

Рыжеволосие: середина пары генов № 4

Альбинизм: нижняя часть пары № 11

Карла сказала, что четверть всех белых кошек — глухие. Признаки белой окраски и глухоты переплетены в генах, поэтому не бывает одного без вероятности другого.

Мы плавно перешли к дискуссии об алгоритмическом разведении животных, которая закончилась только в Беркли (мы приехали на вечеринку для яппи, которую проводила университетская знакомая Карлы).

Итан перепил и начал громко рассказывать анекдоты — к неудовольствию яппи. Пришлось вывести его на задний двор и дать остыть.

Итан проговорил:

— Что есть счет в баре, как не добавочный налог на реальность?

Мы так и не поняли, алкоголик он или это случайно.

Из музыки были Херб Альперт и Brazil 66 — латинский джаз, как на вечеринках времен «Аполлона-9». Хотя мы пообещали друг другу, что не будем этого делать, очень скоро мы столпились вокруг «мака» и начали восхищаться какой-то софтиной.

О жизни: Пабло и Кристина, друзья Карлы, любят показывать всем, что живут нормальной жизнью. Это они устроили вечеринку.

Я спросил их:

— Вы женаты?

— Ну, — протянул Пабло, — мы были в Таиланде, и какой-то тип в желтой шелковой мантии помахал над нами руками… — Пабло помолчал. — А знаешь, мы и сами не в курсе!

— Все получилось как у Мика и Джерри,[94] — добавила Кристина.

А потом Пабло начал рассказывать очень личную историю о том, как он обрел веру в заповедных уголках Таиланда. В самый напряженный момент рассказа на кухню вернулся Итан. Краем уха уловив, о чем речь, он встрял:

— Таиланд! Обожаю Таиланд! Моя мечта — построить там целую сеть курортов, как «Клуб Мед»,[95] только в стиле девяностых. Назову «Клуб Дзен», а? Типа буддизм. Для правдоподобности поставлю кучу всяких статуй и памятников. Будет как в монастыре, только с бухлом и бикини. Вот это нирвана, я понимаю! Как только сделаю очередной миллион…

Очень по-итановски получилось.

Чуть не забыл: в музее в Сан-Хосе было много материала под названием «аэрогель». Он твердый, но почти целиком состоит из воздуха. Как застывшие мысли. Красота!

Еще одно «чуть не забыл»: Сьюзен жалуется, что у Бага всю ночь гудит шредер.

Я: пообещал себе проникнуть на кампус Apple

Карла: не сказала (чтобы не сглазить)

Итан: замедлить время

Тодд: почаще ходить на автомобильную свалку, выжать четыреста двадцать фунтов и найти девушку

Сьюзен: взломать базу департамента транспортных средств и найти парня

Баг: сменить имидж и найти парня

ВТОРНИК

4 января 1994 г

Утром проснулся больным. Грипп наконец добрался и до меня. Подумал было, что это похмелье, но нет. Хотя я чувствую себя как ходячая смерть, надо записать все, что сегодня было.

Кстати, Итан продал феррари, потому что нечем было платить за аренду. Сказал: «Прощай, восьмидесятые, здравствуй, универ!» (и пересел на хонду восемьдесят седьмого года).

Итак, около полудня к нам ворвался Майкл (в радужном настроении) и сказал голосом ведущего игрового шоу:

— Приглашаю всех посмотреть… на наш новый офис! Ребята, поехали! Вы тоже, миссис Андервуд! С «Лабиринтом» покончено!

Мы втиснулись в две машины и поехали по оплетенным виноградом пригородам, мимо тщательно подстриженных газонов «научных парков» Пало-Альто, где не играют во фрисби. Мы остановились на Гамильтон-стрит, в квартале от Юниверсити-стрит. И наконец узнали, чем все это время занимался мой отец.

Майкл открыл дубовую дверь на втором этаже и сказал мне так, чтобы слышали все:

— Я подумал, что таланты твоего отца как любителя моделей поездов могут найти приложение в нашем мире…

Сырая краска пахла огурцами со сметаной, и меня начало подташнивать. Правда, все мигом прошло, когда я увидел…. самую скульптурированную среду в мире. Сотни серых пластин на полу и стенах, привинченные крошечными латунными шурупами, а на них — небоскребы, звери, лабиринты, железные дороги, торчащие из стен, заворачивающие за углы, проходящие сквозь арки. Цвета классического лего — очень яркие. Рядом со взводом роботов — скелет; у вагонов, груженных монетками, — клумбы из кубических цветов. Мэрия Пало-Альто — модернистская коробка из семидесятых, боинг-747, огромная курительная трубка и… все на свете! Разноцветные башни и пилоны, собаки и шале…

— Мне кажется, Дэн, твоему отцу пора поклониться публике!

Папа, который возился где-то у стены с замком, смущенно, но гордо выпрямился, перебирая в руках стопку желтых блоков с двумя выступами. Построенная им вселенная была похожа одновременно на музей Гуггенхайма и на магазин игрушек. Мы совершенно растерялись. Сьюзен побагровела от ярости.

— Ты потратил мои деньги на… лего?!

Итан покосился на меня.

— Это и есть наркотик Майкла.

Я тоже не знал, что думать. Я каким-то чудом взглянул туда же, куда смотрела мама, и заметил в дальнем углу белый домик с крошечной изгородью. Его жилец, конечно, видит все, что происходит у него за окном.

У меня вырвалось:

— Ух, папа! Это такое… такое настоящее!

Как понять, что за красота таится в человеке? И как мир умудряется выманить эту красоту наружу?

Дальше записываю только ради бэкапа, потому что я совсем заболел и не хочу, чтобы это стерлось из памяти.

А было вот что: пока все охали и ахали над лего-скульптурами (и забивали новые рабочие места), у меня перед глазами все поплыло и слова перестали складываться в предложения. Я решил, что надо подышать свежим воздухом, и пробрался к выходу.

Стоял жаркий солнечный день — о Калифорния! Я пошел куда глаза глядят и в конце концов оказался на площади перед мэрией Пало-Альто, под слепящим белым светом, отражающимся от цемента. Вокруг туда-сюда сновали госслужащие, кто с обеда, кто на обед. Мимо проносились машины.

Мое тело разучилось регулировать температуру. Мне было то холодно, то жарко. Я не мог понять, то ли я хочу есть, то ли вирус деактивировал мой желудок. Казалось, что организм готовится к полному шатдауну.

Я сидел на низких ступеньках мэрии. У меня кружилась голова, я почти не соображал, где я, и вдруг понял, что рядом кто-то сидит. Папа.

— Ты себя плоховато чувствуешь, сын?

— Д-д-да…

— Я шел за тобой. Все время шел. У тебя, наверное, грипп? И не только грипп.

Я молчал.

— Да? — спросил он.

— Да.

— Дэниел, я молодой, но застрял в старом мешке с костями. Я ничего не могу с этим поделать.

— Папа…

— Дай закончу. Ты думаешь, что я старый. Ты думаешь, что я ничего не понимаю. Что я не вижу, что происходит вокруг. Но я вижу. Я заметил, что, пожалуй, слишком отдалился от тебя. Что я уделяю тебе слишком мало времени.