Рабы «Microsoft» - Дуглас Коупленд

Я переслал свою хакслианскую мысль Эйбу. Он ответил так:

*1959*

Сотый «Макдоналдс»: г. Фон-дю-Лак (штат Висконсин)

*1960*

Двухсотый «Макдоналдс»: г. Ноксвилл (штат Теннесси)

*1964*

Филе-о-фиш

*1966*

Первый «Макдоналдс» со столиками в помещении: г. Хантсвилл (штат Алабама)

*1970*

Первый завтрак в «Макдоналдсе»: г. Вайкики (штат Гавайи)

*1973*

Роял де Люкс

*1975*

МакМаффин с яйцом

*1975*

двеговяжьикотлеткивспециальномсоусезеленыйсалатсырсоленыйогурецлукнакунжутнойбулочке

*1983*

Макнаггетс

Мы решили, что пятницу надо сделать днем не джинсов, а боксерских трусов. Это гораздо удобнее и сексуальнее. И вообще, прикольно наблюдать, как Майкл упрекает сотрудников мужского пола:

— Э-э… Ребята! Попрошу по возможности не демонстрировать лишних деталей!

Вечером вернулся отец с поисков работы. Мы залили ему кипятком лапшу и проиграли запись нескольких телефонных розыгрышей, чтобы его развеселить. Дасти попыталась засунуть его в полосатые шорты, но отец вежливо отказался. Я помог ему снять старое баскетбольное кольцо, которое висело над гаражом со времен брюк-клеш. Я даже упал и поранился о мамин розовый куст. Знаю, что банально, но все равно подумал: неудивительно, что розы — Официальный Цветок Любви.

Мой винт случайно запорол сегодняшний файл. Прилагаю кусок в качестве курьеза. Сплошные неприличности!

«М11111111ы рэ11шили, что пятницу F111111363611113неджинсов11111111113636373738абоксерских трус111138383939404041414242434344440В гораздо удобнее и сексуальнее, 1111 у 1111 прикольно наблюдать, как Майкл упрекает сотрудников мужского пола:

— Э-э1111451111114545464647474811114848Ребята! Попрошу по возможности не демонстрировать лишних деталей. 11114949505051 &ф&в&у&х&з&А&ё&и&1&1&*&Q’4’0'ST_’q'??’U**»*t*l*}+++L+h+v, 9 — а — }А — О — * —© = «— А? — fl — «— AQU..?.G.O.S.T.b.l.”.N.O.e.e.!.l.U.U.b.o.//

/S/b/c/d/e/A/EOOO$Oy?U?U?U?U?U?U?U?U?UU?U?U?U?U?U?I?I?I?I?l?A?l?l??l?l A A?l «„«„«„««U «U «««Ü ««U «] c U A V A] ‘UAcH]UA]c$]c PR5151525253535454555556561111111111 Дасти попыталась засунуть его в полосатые шорты, но отец вежливо отказался.

СУББОТА

Сегодня мы с Карлой наконец перебрались в собственный (временно) дом. Хозяйка, знакомая Анатоля из Apple, уехала на восемь месяцев в Тасманию изучать искусство батика (ее сократили и выплатили выходное пособие — Microsoft наоборот). А мы присматриваем за домом. Как многие дома компьютерщиков, он большой, стерильный и набит всякой электроникой. Здесь около шести пустых комнат, освещенных дюжинами лампочек в потолке. Стены голые. Хорошо хоть нам не достался средиземноморский дом с лепниной (как строили в восьмидесятых). Сьюзен называет такие дворцы с Porshe 928-S перед входом «поместьями наркобаронов».

Короче, чтобы уменьшить эту стерильность, мы решили последовать примеру Итана, который приклеил на стену фотографию разрушенной дороги. Мы увеличили и распечатали несколько классных снимков: портрет Барри Диллера (это он придумал рубрику «Фильм недели» на канале АВС) и фотку башен-близнецов этой телерадиовещательной корпорации.

Еще я увеличил элегантный «клеверный лист» на калифорнийском шоссе (все из того же «Учебника дорожного строительства»).

Разумеется, мы дважды распечатали портрет БИЛЛА: один боком, другой вверх ногами.

Итан привез на новоселье бутылку каберне семьдесят седьмого года и позавидовал нашим постерам. Лучшего комплимента и быть не может.

Тодд и Дасти, похоже, нашли друг в друге свою половинку. Они проводят вместе все драгоценное свободное время и обсуждают превратности создания Нового Тела — что на работе, что в качалке. Советуются, какие мини-мышцы подкачать, говорят о стероидах так, будто это конфетки, и даже затрагивают тему косметической хирургии. Они мечтают стать «постчеловеками» — сделать себе тела бионической женщины и человека за шесть миллионов долларов.[101] Выйти на новый уровень «телесности».

Сегодня Тодд был в разговорчивом настроении (эйфория влюбленности, мне ли не знать) и рассказал мне, как он счастлив с Дасти, какая она красивая и какие у нее твердые убеждения, в отличие от самого Тодда.

— Все эти случайные связи словно никогда ничего не значили. Мне сейчас нужно только одно: чтобы Дасти придавливала меня к кровати (Дэн, с тобой так когда-нибудь делали? Это ужасно сексуально!) и говорила со мной. Раньше ведь со мной никто не говорил! В смысле, говорили, но не со мной. Я был или душой, за которой охотились, или блоком «человек». А с Дасти я — это я, и мне не нужно притворяться нормальным.

— Я с Карлой тоже так себя чувствую, — сказал я.

— Она меня подкачивает. Любовь — это огромный насос.

В придачу к кодированию Тодд пишет базовый модуль для «Ооп!» под названием «Силач». Он будет сворачиваться или мутировать (как робот-трансформер или белковая молекула) в бульдозеры, танки, орбитальные станции и автоматы Калашникова. Майкл гарантирует ему большой успех.

Майкл предложил каждому написать базовые модули, чтобы мы использовали все части мозга, а не только тот зашоренный участок, который занимается кодом. Майкл оказался умелым надсмотрщиком. Выжимает из нас все, что можно. Очень по-билловски, значит, нам знакомо.

Я строю космическую станцию.

Сьюзен, помимо других заданий, главное из которых — разработка пользовательского интерфейса, пишет модуль с танцующими скелетами. Один бывший аспирант из Стэнфорда превращает человеческие кости в блоки «Ооп!», чтобы потом сделать из них виртуальный скелет. Еще Сьюзен оцифровывает скелеты животных и встраивает в программу возможность создавать новые виды. Мясо на костях нарастим потом.

Итан разрабатывает игру, где пользователь дрессирует дельфинов для Министерства обороны; еще он создает для «Ооп!» оружие, корабли и подводные лодки.

Карла строит консервный завод, откуда бурундучки должны сбежать, пока их не порезало на консервы (Боже, храни Warner Brothers).

Баг делает средневековый замок с темницей; между прочим, классно получается. Он придумал даже «пыточные узлы».

Майкл хочет, чтобы пользователи могли играть в игры типа Doom в любых постройках, и ведет переговоры с одной компанией из Сан-Франциско, у которой есть мультилинейный сервер. Так к игре смогут подключаться нерды по всему миру.

Майкл сильно возмутился шумихой, которую СМИ устроили вокруг поколений. (Нас, судя по всему, относят к «поколению бездельников»).

— Дэниел, кто это все придумывает?! Люди — единственные живые существа, у которых обнаружились какие-то поколения. У медведей, например, нет поколений. Мама-медведица и папа-медведь не думают, что их отпрыски станут питаться другими видами ягод и впадать в спячку в другое время. Мысль о том, что завтра будет совсем не такое, как сегодня, характерна только для нашего биологического вида.

Майкл выдвинул такую теорию: поколения возникают и формируются под влиянием технологии. Когда развитие технологии ускоряется и достигает критической точки, как сейчас, поколения становятся нерелевантны. Мы все — отдельные люди, как дискеты с персональной версией программы. И это логично.

Мама никак не могла заставить работать пульт управления гаражной дверью. Я его починил, и мы пошли выгулять Мисти по Ла-Креста. На углу Арастрадеро знак «стоп» был весь залеплен скотчем, ленточками и сдутыми воздушными шариками. Смешно!

Автомагистраль Итана отнимает гораздо больше времени, чем он думал, и «жрет блоки как сумасшедшая».

Я спросил Дасти, была ли у нее в детстве кукла Барби.

— Нет, но в глубине души я ее очень-очень хотела. Мои родители — хиппи, понимаешь? Тяжелый случай. У меня была тряпичная кукла из, типа, Сьерра-Леоне. А мне дико хотелось Барби с розовым корветом (*вздох*). Поэтому я играла с числами и уравнениями. Так себе замена… Единственная магазинная игрушка, какая у меня была — это спирограф, и то я еле выклянчила его на День Труда. Пришлось сделать вид, что он мне нужен из-за математики. Он же такой четкий, управляемый… Мои родители даже к математике относятся с подозрением. Ведь она никак не связана с политикой. Фрики они, короче.

У Дасти на предплечьях пульсируют вены. Мы с Итаном как-то болтали, и вдруг он как крикнет на весь офис:

— Дасти, боже! Я отсюда могу посчитать твой пульс!

Я спросил у Карлы про Барби, и она ответила (не отрывая глаз от клавиатуры):

— Мне очень стыдно, но я играла с Барби до непозволительно позднего возраста. До девятого класса.

Она посмотрела на меня, ожидая упреков. Я, конечно, удивился, и это наверняка отразилось у меня на лице. Карла начала снова печатать. Ее голос донесся до меня из-за стука клавиш.

— Но прежде чем ты запишешь меня в безнадежные случаи, учти, что я придумывала своим Барби достойные занятия. Я разобрала автомобильчик брата и построила завод по сборке тойот. Одела Барби в белые комбинезоны, дала им по планшету и трудоустроила еще много других безработных американок и американцев.