Рабы «Microsoft» - Дуглас Коупленд

Ей почему-то трудно называть людей настоящими именами.

Дасти примеряла новое бикини цвета календулы, в котором собирается выступать на соревновании «Железная роза-IV» (оно будет проходить этой осенью в Сан-Диего). Сама Дасти была цвета жареной индейки.

Карла и Сьюзен долго на нее смотрели и в конце концов сломались. Они подошли к Дасти и начали осторожно задавать вопросы и трогать ее, как монолит в «Одиссее 2001 г.». Они — все мы — никогда не сталкивались с таким гиперартикулированным телом. Я почему-то вспомнил, как впервые увидел работающую на полную мощность графическую станцию SGI.

«Тодди» переехал из своего компьютерного дома на побережье в Редвуд, к Дасти. Узнав о таком скоропалительном решении, некоторые из нас удивленно подняли брови, но Тодд признался, что они встречаются уже несколько МЕСЯЦЕВ. Как он ухитрился держать это в секрете в нашей тесной компании?

Сегодня Пи и Си сбежали из переконфигурированного лабиринта и сгрызли служебный вагон поезда из лего. Майкл дал им условный срок.

Мы решили отметить первый день работы Дасти в «Тонга-Рум», баре в Сан-Франциско. Оттянулись по полной, как в универе. Дасти втерлась в начало очереди, а потом как ни в чем ни бывало позвала нас за свой столик. Круто! Она бульдозер.

В «Тонга-Рум» сидят толпы богатых стоматологов из Дюссельдорфа и любуются псевдогавайским плотом (как в «Острове Гиллигана»), который плавает по бассейну во вспышках искусственной молнии и под грохот поддельного грома. Все это время живые музыканты наигрывают дископопурри.

Мы заказали дурацкие коктейли с высокими центрами тяжести. Как только кто-нибудь вставал танцевать (Oye Como Va![100]), все бокалы падали. Вскоре официантки были готовы нас убить. Нам трижды пришлось пересаживаться, потому что на столике скапливалась фруктовая мякоть, похожая на болото рвоты.

Еще два момента.

Дасти призналась, что весь универ проработала официанткой.

— Парни меня обожали. Я приносила им жрачку и пиво — а потом их бросала. Свиньи!

Карла и Сьюзен, к моему ужасу, отозвались:

— Аминь!

У всех из волос торчали крошечные зонтики из коктейлей.

Майкл заметил, что в этом баре лед не кубической формы, но и не кашеобразный.

— Ребята, звоните в супермаркет! Мы нашли нишу!

Дасти преподала Сьюзен архитектуру взаимоотношений.

— У программисток все козыри, и они в курсе. На каждую женщину в нашей области приходится около трех мужчин. Выбирай — не хочу. Сама подумай. Если парень встречается с программисткой, это круто.

Я мысленно с ней согласился. «Компьютерные» девчонки кажутся гораздо мудрее и взрослее парней (Фактор Притягательности Карлы). Наверное, мы им страшно надоели.

Помню, на вечеринке в прошлом месяце Сьюзен и Карла жаловались на компьютерщиков. Меня это немного обеспокоило. В Microsoft все внешне были такими же, как внутри: нерды, не от мира сего, игроки в «Dungeons and Dragons», пришедшие на экскурсию. Здесь, в Долине, все классно выглядят и могут даже вращаться в «нормальном обществе», не бравируя своим математическим прошлым.

Как только Сьюзен и Карла вздыхали при виде какого-нибудь очаровашки, я вставлял: «Да он, наверно, из отдела маркетинга!» — и немного успокаивался.

Сьюзен спросила Дасти, почему же ей все-таки сложно найти парня. Дасти ответила:

— По-моему, твоя проблема в том, что ты считаешь фриками всех, кроме себя. А на самом деле все фрики, ВКЛЮЧАЯ тебя. Как только ты это поймешь, Мир Свиданий твой.

Я подумал, что сейчас Сьюзен страшно разозлится. А она согласилась!

ЧЕТВЕРГ

Сегодня отца не было на месте. Он уехал искать работу. В любой другой точке земного шара у него не было бы шансов, а в Долине может и повезти.

Баг напрягается: он не видит стереограммы Magic Eye (в девяностых они такие же модные, как когда-то флуоресцентные постеры). Он боится, не связано ли это с дальтонизмом, и позвонил в «Гараж» в Сан-Хосе, чтобы уточнить по их генетическим таблицам про «стереограммную слепоту».

Мы с Итаном снова поехали в бар. Он пил залпом одну рюмку за другой. Я спросил его, разумно ли пить, если принимаешь антидепрессанты.

Итан ответил:

— Теоретически — нет, это даже глупо. Зато алкоголь дает моей личности выходной.

Я поинтересовался, что он имеет в виду. Итан объяснил, что, поскольку новые изомеры антидепрессантов переподключают контакты в мозгу и делают из него нового человека, с каждым днем он все больше забывает себя старого.

— Спиртное не очень меня пьянит, но зато дает вспомнить себя «того». Ненадолго. Ведь тогда я жил неплохо. Я ни за что не вернулся бы туда навсегда, но иногда скучаю по своей старой личности. Мне кажется, что в другом конце развилки сидит грустный и пьяный Итан, который ничего в жизни не добился и задыхается в рутине. Не знаю… Когда ты познал турбоверсию себя, назад дороги нет.

Он потребовал еще один харви-уоллбэнгер.

— А знаешь, приятель… Может, и стоит убрать это «турбо»… Зато я подключусь к миру естественного времени: закаты, радуги, шум прибоя и смерфы.

Итан одним глотком допил коктейль.

— Не-е-е-е!..

Сьюзен простудилась.

— Правильно, потому что в баре мне в трусы постоянно забивалась фруктовая мякоть!

Завтра мы с Карлой переезжаем.

Перед сном я рассказал ей о том, как личность Итана берет выходной. Что можно с помощью алкоголя вернуть ощущение своей старой личности.

— Все сводится к личности, — задумалась Карла. — Мы смотрим на стаю птиц и думаем, что одна птица ничем не отличается от любой другой. Блок «птица». Но птица смотрит на тысячи людей, на трибуны стадиона и видит только блоки «человек». Мы для них такие же одинаковые, как и они для нас. Так что отличает тебя от меня? Его от тебя? Их от нее? Что отличает разных людей друг от друга? Где заканчивается твоя индивидуальность и начинается принадлежность к виду? Меня этот вопрос часто занимает. Между прочим, большинство из нас, приехавших в Кремниевую долину, лишены традиционных структур, формирующих личность: религиозных и политических убеждений, цельной семьи, корней, чувства истории или других предписанных систем верования, которые отнимают у людей необходимость разбираться в том, кто же они такие. Здесь мы сами по себе. Так жить очень сложно, но посмотри, какой фонтан идей бьет из этого серого пластика!

Наверное, Карла думала, что я перевариваю — компилирую — ее слова, но на самом деле я смотрел ей в глаза с одной-единственной мыслью: вот она, ее личность. Карла, не похожая на всех остальных, потому что в ней скрывается мыслящее существо, которое придумывает все это и рассказывает мне (и только мне). Может, я и неудачник, но везучий. Я чмокнул Карлу в нос.

Вот и все обо мне на сегодня.

Чуть не забыл: нашел в комиссионке большую стопку старых номеров журнала «Sunset» и купил их для матери (она фанатеет по «Sunset»). А она подняла их, как перышко! Мама стала сильной и хвалит Дасти за то, что та развивает свое тело. Теперь они делятся друг с дружкой своими успехами. Как здорово, когда друзья встречаются с классными людьми!

ПЯТНИЦА

Эйб:

>Сегодня звонил по бесплатным номерам и жаловался компаниям на их товары. Дозвонился по горячей линии в Маттел (1-880-524-TOYS) и сказал что новые модели HotWheels не такие классные, как те что были у меня в детстве. Единсвенная приличная модель — Лексус SC400. Теперь у меня три машины (игрушечных), но все равно Маттелу нет оправдания. Где все «капли»?

Вот так я и живу, Дэн. Селяви.

Карма Mattel! Под вечер в офис ворвалась Сьюзен, только что из игрушечного магазина, где искала подарок для племянницы. Сьюзен тоже возмутилась по поводу продукции Mattel, а именно кукол Барби. Поскольку, кроме нас, в офисе никого не было, заряд постфеминистской критики обрушился на меня.

— Весь проход розовый! Представляешь, Дэн, весь проход магазина — кричащего влажного розового цвета половых губ! Огромный! Десятки тысяч Барби тупо уставились на меня. Стена фальшивых волос. Там уже слышны призрачные звуки будущей рвоты анорексичек! У этих кукол шея толще, чем талия! Вот откуда вся эта анорексия, булимия, голодание…

Сьюзен не успокаивалась. Я применил такую же тактику, как к разоравшемуся младенцу — решил ее отвлечь. Говорю: если на каком-то этапе развития ребенка выбрать неправильный проход в магазине игрушек, можно навсегда испортить ему будущее.

— Например, целый проход посвящен McDonald’s: игрушечные машины для приготовления картошки фри, гамбургеров, коктейлей… Предположим, ты не видишь отдел компьютеров и сразу попадаешь в отдел «Мака». Одна крошечная ошибка, и в череп твоего чада намертво вживляется микрофон с наушником, как у продавцов фаст-фуда для водителей. Магазины игрушек — это дивный новый мир. Мама, папа! Внимательно выбирайте отделы. Это все, что я могу сказать.