Порочные ангелы (ЛП) - Карина Халле

— Без тебя понял, — бросаю я, смотря на ее неподвижное тело, лежащее на земле. — Иисус Христос. — Подбегаю к ней, выбивая патроны из электрошокера и бросая его на землю. Я присаживаюсь перед девушкой и нежно опускаю руку на ее шею, поворачивая ее голову из стороны в сторону. — Луиза? — зову я.

Она не отвечает и не двигается, но я вижу, что ее грудная клетка поднимается, когда она вдыхает, и это успокаивает меня. Аккуратно достаю дротики из ее спины, и из открывшихся ранок начинает бежать кровь. Эти ранки выглядят дешево и жестоко по сравнению с буквами моего имени.

Поворачиваюсь и смотрю на Эстебана, который наблюдает за мной на расстоянии.

— Ты чертов ублюдок! А что, если бы ты случайно ее убил? «Taser» должен был просто повалить ее на землю, а не вырубить. И на хрена ты вообще себя поставил в эту позицию? Твоим заданием было только принести ей завтрак и дать одежду.

Он пожимает плечами.

— Мне плевать, Хави. Я знал, что она может выкинуть что-нибудь подобное, и решил показать ей, с кем она имеет дело. Она пытается сбежать — я стреляю, чтобы она не совершила подобную ошибку дважды.

— Она имеет дело со мной, — говорю я, в то время как моя кровь закипает от гнева. — Не с тобой. Тебе нельзя к ней прикасаться, нельзя водить ее на прогулки и, черт возьми, тем более нельзя жестоко с ней обращаться.

— Думаю, Луиза права. Тебе нужно чаще подвергать сомнению то, о чем ты говоришь. Слышал бы ты, что за чушь вылетает из твоего рта, — он смеется.

Если бы заряды электрошокера можно было использовать снова, я ни капли не сомневаюсь, что все их вольты я направил бы в его крошечные яйца. Глубоко вдыхаю и пытаюсь восстановить свой контроль: нет никакого смысла в том, чтобы потерять его в данный момент.

— Почему бы тебе не свалить отсюда, — говорю я ему. — Проверь Хуанито. Возможно, Сальвадор с ним связался.

Эстебан некоторое время колеблется, как будто собираясь со мной спорить, но, наконец, после того как его мозг включается, мужчина разворачивается и направляется в сторону дома походкой несовершеннолетнего мальчишки. Дегенерат долбаный.

Возвращаю свой взгляд к Луизе и понимаю, что она надела юбку, которую я ей дал, вместо платья. Этот цвет выглядит просто ошеломительно на ее гладкой и загорелой коже, а длинные волосы девушки, светящиеся на солнце, каскадом спадают на землю вокруг нее. Протягиваю руку и пропускаю несколько прядей сквозь пальцы: они мягкие и влажные — скорее всего, она совсем недавно приняла душ. А теперь она снова грязная.

То, что Луиза лежит здесь без сознания, должно вызвать у меня улыбку и успокоить что-то внутри меня. В конце концов, ведь именно этого я и хотел. Но то, что произошло с ней, не одно и тоже: это незапланированно и незаслуженно, и, хоть она и выглядит слабой, я по-прежнему не сделал ничего, чтобы сломать ее. Если бы девушка находилась в сознании, то она боролась бы со мной телом, сердцем и мыслями.

Мне нравится, когда она борется.

Аккуратно беру ее под руки и поднимаю на ноги, отчего ее голова опускается, создавая занавес из волос, скрывающий ее лицо, после чего с легкостью беру девушку на руки и несу в сторону дома. По пути ее голова откидывается назад, открывая моему взгляду красивую ключицу, хрупкую шею и прекрасные черты лица.

Она настолько легкая, что я почти не ощущаю ее вес, пока направляюсь к двери, возле которой стоит Франко. Внезапно, я чувствую, как через меня проносится волна собственничества: я не просто считаю, что она моя, пока находится здесь, но также понимаю, что должен защищать ее. Если я этого не сделаю, то никто не сделает. Эстебан с легкостью выстрелил в нее электрошокером, а Франко смотрит на девушку с такой уродливой похотью, что я делаю мысленную заметку никогда не подпускать его к ней: его способности к истреблению просто огромны.

— Что с ней? — спрашивает Франко, облизывая губы и осматривая ее. — Эсте выглядел рассерженным.

Он протягивает руку и хватает несколько прядей ее волос, что заставляет меня автоматически остановиться и наградить его устойчивым и беспощадным взглядом.

— Не прикасайся к ней, — говорю я твердо и спокойно. — Никогда не прикасайся к ней. Уяснил?

Он медленно встречается со мной взглядом; его глаза дерзкие, а губы на мгновение изгибаются в гримасе, которая тут же исчезает за небрежной улыбкой.

— Как скажете, босс.

Я прохожу мимо него внутрь дома, отношу Луизу в ее комнату, пинком закрывая за нами дверь, и кладу на кровать — я не собираюсь оставлять ее: не тогда, когда она без сознания. В меня никогда не стреляли электрошокером, но я знаю, что иногда после такого бывают осложнения, и некоторые люди даже умирают от этого. «Taser» у меня для пыток, для причинения боли. В конце концов, тут, в Мексике, мы стреляем, чтобы убивать, и пуля отлично срабатывает для данной цели. А вот «Taser», он не убивает… Он только продлевает мучения. Однако я не представляю, какой эффект «Taser» оказывает на женщин.

В утреннем свете, проникающем в комнату через окно, Луиза напоминает ангела, только грязного. Почему-то чувствуя себя виноватым, я смахиваю с нее грязь, проводя руками по ее ногам, бедрам, животу, груди и рукам. Убирая землю с ее лица, я аккуратно провожу пальцем по ее скулам и понимаю, что ее кожа просто убийственно мягкая. Хоть мне и нужно разбудить Луизу, чтобы убедиться, что она в порядке, я также хочу, чтобы она поспала, поэтому подхожу к краю кровати и стягиваю с девушки обувь, позволяя кроссовкам упасть на пол, после чего подкладываю Луизе под голову подушку. Несколько минут