Один час - Эшли Дьюал

— Робкого старика вы нашли, — язвительно усмехнулся Маркус. — Там в соседней палате есть ещё один, может, к нему зайдем?

— Замолчи! — недовольно вспыхнула Рейчел, и гневно посмотрела на вестника.

— Что? — удивился он. — Я ведь помочь хотел…

— От твоей помощи мне становиться дурно!

— Тогда я буду ещё упорней стараться, — довольно заметил Маркус.

— Гарри, решаются последние минуты, — напомнил Метт. — Если вы сейчас не ответите, девушка навсегда умрет, и больше никогда не вернется!

— Сложно, — заколебался старик, и вновь схватился руками за голову. — Сложно…

— Это уже похоже на принуждение, — внезапно заметил Рафаэль.

— Но они ведь оставляют ему выбор! — спохватился Себастьян.

— Что ты ещё сделаешь ради этой смертной девчонки? — удивленно спросил вестник в черном. — Ты даже нарушил правила!? Это уже очень много…

— Следи за своей жизнью, Маркус…

— Моя жизнь не очень интересна…. Она ограничивается походами от ада до земли и обратно…

— Моя так же не сильно отличается от твоей, — заметил Себастьян.

— Нет, братец! У тебя всё гораздо интересней, — протянул Маркус, покосившись на Рейчел, которая, сгорая от волнения, наблюдала за Гарри.

— Что ты имеешь в виду? — внезапно спросила она, услышав последние слова вестника в черном.

— Именно то, деточка…

— Не называй меня так! — яростно вскрикнула Рейчел.

— Почему же? — с притворным удивлением, воскликнул Маркус. — Тебе не нравиться?

— Мне всё, что связано с тобой, заведомо противно…

— Очень жаль! Ты многое упускаешь!

— Уверена, что ты ошибешься…

— Ты всегда так уверена в себе? — с сарказмом спросила вестник. — Или это у тебя перепадами?

— Всегда, — решительно отрезала Рейчел.

— Отлично, значит, тебя совершенно не должно волновать то, что осталась одна минута, а твой старичок никак не может дать ответ…

— Знаешь, Маркус, когда-нибудь, я тебя…!

— Я согласен, — внезапно воскликнул Гарри, и все удивленно уставились на него. — Я согласен умереть, — повторил он более уверенно и встал с кровати.

— Боже, мой, — не веря, прошептала Рейчел.

— Мне и так скоро придется покинуть этот мир, если это сможет спасти кого-нибудь, я буду только рад. Надо же когда-то начинать делать хорошие поступки? — усмехнулся он.

— Гарри, — благодарно протянул Метт, и неожиданно бросился к удивленному старику, крепко прижимая к себе. — Спасибо вам! Спасибо!

— Да, что там! Я ведь просто собираюсь умереть…

Яркая вспышка света осветила всё вокруг, и Гарри увидел в палате трех мужчин. Он ошарашено раскрыл голубые глаза, и судорожно вдохнул, сильней втянув воздух. Время, будто замерло, вокруг всё стихло…

— Кто вы? — хрипло спросил старик.

— Мы вестники смерти, — миролюбиво пояснил Рафаэль.

— А мне так сразу не объяснили! — язвительно буркнула Рейчел, и вышла чуть вперёд.

— Соня! — внезапно вскрикнул Гарри, чем заставил всех присутствующих удивиться.

— Я…, я Рейчел…

— Ты так похожа на Соню…, на мою дочь…

Старик ошеломленно разглядывал девушку, с шоколадными волосами, зелеными глазами и смуглой кожей. Она казалась, ему такой знакомой, такой родной…

— Разве это возможно? — ошарашено прохрипел он.

— Нет ничего невозможного…

— Пап, Браин, хватит на меня так пялиться! — в сотый раз повторила Рейчел, стоя напротив ошеломленных отца и брата, до которых никак не могла дойти суть произошедшего. — Я в порядке…

— Ты жива, и…, ты жива! — запинаясь, промямлил Стив.

— Ты уже это говорил…

— Но как? — не унимался Браин. — Ты же…, мы видели, как…

— Давайте, просто забудем, — неуверенно предложила Рейчел, понимая, что такое забыть невозможно. — Будто ничего не происходило…

— Ты считаешь это нормальным? — вскричал отец. — Ты умерла! Мы все видели!

— И что ты предлагаешь? Может, мне пойти и умереть ещё раз, чтобы ты успокоился?!

— Я не…

— Тогда просто перестань, — взмолилась девушка. — Такое чувство, словно ты совсем не рад, что я стою перед тобой…

— Рейчел, ты же знаешь, это не так, — прошептал отец, и подошел ближе к дочери.

— Как я должна понять? Ты мне это показываешь?

— Рей, это же очевидно, — вмешался Браин, и так же сделал шаг вперед. — Просто, тяжело поверить в то, что ты вернулась с того света…, уж прости…

— А вы попробуете, — робко предложила Рейчел. — Ведь пока я туда не собираюсь, и вам придется жить со мной…. Снова терпеть мой ужасный характер, слушать недовольные вопли…

Стив искренне улыбнулся и прижал к себе дочь, так крепко, что ей стало трудно дышать.

— Ты даже не представляешь, как я за этим все соскучился!

— Прости меня, пап, — тихо буркнула Рейчел и подняла свои неестественно зеленые глаза. — Я вела себя отвратительно по отношению к тебе, и…, и сейчас я поняла, что надо ценить то, что у тебя есть. Поговорка о том, что ты начинаешь ценить вещи, только тогда, когда их потеряешь — как никогда оказалась правдивой, — усмехнулась она. — Так что, прости…

— Эх, Рейчел, — на выдохе, протянул отец. — Я никогда не злился на тебя, ведь во многом, твоё поведение было заслуженным. Моя работа встала на первое место, в то время как, дома во мне нуждалась моя родная дочь — это не правильно, и я надеюсь, такого больше не повториться! Так что боюсь, тут не ты должна извиняться…

— Я тоже молодец, — виновато признался Браин. — Раз уж, у нас сегодня собрание потенциальных виновников — я с вами! Моя жизнь в Нью-Йорке была лишь поводом отвлечься от событий происходящих здесь, в родном доме. Я поступил по-свински, когда уехал, и оставил вас втроем с бабушкой…, простите…

Стив и Рейчел одновременно рассмеялись, пристально наблюдая за парнем.

— Иди к нам, сынок…

Браин довольно улыбнулся, и с удовольствием обнял свою семью, которая теперь значила для него гораздо больше…

— Не думала, что когда-нибудь такой момент настанет, — робко призналась Рейчел, сдавленная с двух сторон Браином и папой.

— Теперь всё будет по-другому…

Девушка стояла перед зеркалом и с удовольствием смотрела на своё отражение. Как же давно она этого не делала! Целых два дня!?

— Смотрю, ты уже привыкла, — внезапно сказал чей-то голос, и Рейчел взвизгнув, отпрыгнула назад.

— Ну, хватит так делать! — взмолилась она, увидев перед собой довольного Себастьяна. — Ты же знаешь, я очень эмоциональна!

— Именно поэтому, я это и делаю, — с издевкой признался он, и улыбнулся ещё шире.