Твоя половина мира - Евгений Прошкин

— Выкинь свой пистолет, — буркнул Тиль.

— Да-да, — обронила Элен.

— Трудно сказать, имел ли место ошибочный диагноз или у Рудольфа Прутко на фоне одного заболевания развивалось второе, скрытое, — продолжал комментировать репортер. — Люди, страдающие дебильностью, как правило, не склонны к насильственным действиям. Вспышки агрессии более характерны для маниакально-депрессивного психоза. Если же мы имеем дело с убийством не случайным, а запланированным, то речь может идти о параноидной шизофрении. Ни того, ни другого у Прутко не наблюдалось. Однако восстанавливать картину теперь придется не врачам, а полиции.

Монитор показал огороженный турникетами подъезд. Ефимов неторопливо вышел из дома и поднял воротник — дождь закончился, но на улице было еще сыро.

— Господин следователь... — Ему в лицо ткнулись микрофоны.

— Рано! — Он раздраженно отодвинул камеру и направился к машине.

— Господин следователь!..

— Пока могу сообщить, что это... — Ефимов поморщился. — Это необычный преступник.

— Необычный преступник, совершивший необычное преступление, — подхватил голос за кадром. — Во время перестрелки были ранены двое сотрудников полиции, один находится в критическом состоянии. Необходимо добавить, что это опытные сыщики, за плечами у них долгие годы службы и множество блестящих операций. Как случилось, что душевнобольной человек сумел оказать им столь эффективное сопротивление, остается загадкой. Будет ли найден ответ — неизвестно. Ввиду особой опасности преступника полиция была вынуждена открыть огонь на поражение.

На экране вновь появился блондин: рубашка, изрубленная пулями в кашу, и расслабленное, ничего не выражающее лицо.

— Его все-таки пристрелили... — глухо произнесла Элен.

— Он возьмет себе другого, — отозвался Тиль. — Любого другого. Из любой психушки.

— Кто возьмет?..

— Не знаю. Но этот Рудольф Прутко... по-моему, он не форвард.

— Я тоже так подумала. Тогда, в “Поросячьем визге”... в какой-то момент. Но я ведь и раньше с ним сталкивалась...

— Да, я видел.

Они говорили о том, чего не было, — встреча Элен и блондина произошла не в реальности, а лишь в вероятном будущем. Нормальный человек не стал бы обсуждать это всерьез, но здесь, в гостиничном номере за семь евро в сутки, находились ненормальные. Будущее в их понимании мало чем отличалось от настоящего и было такой же частью жизни — странной, противоестественной жизни форварда.

— В доме у Козаса этот Рудольф Прутко... Он показался мне очень сильным, — проговорила Элен. — Там, возле лифта, меня спасла только Компания. Он опережал меня на каждом шагу. Судя по тому, как он себя вел...

— Не он себя вел, его вел кто-то другой. Ясно?

— Нет.

— Мне тоже неясно, — признался Тиль. — Зато теперь можно представить, как этот Прутко справился с Полушиным и с Козасом.

— Еще был Крафт из Австралии, — напомнила Элен.

— Н-да... И не только он. Их всех глушили. Я это на себе испытал.

— Я тоже. Значит, он умеет делать нас... слепыми?

— Умеет. Но это еще не самое страшное. Он может обмануть форвертс, показать тебе варианты, которых в будущем нет. И ты их не отличишь от настоящих. А Прутко... я ведь тогда выстрелил ему в спину. Ты его отвлекла, и я выстрелил. Элементарно.

— Только не с форвардом, — возразила Элен.

— Вот об этом я и говорю. Наши действия кто-то скоординировал.

— Да, может быть... В варианте я врезала ему по затылку, он упал на пол, и... в общем, у меня получилось. Должно было получиться! Я видела это совершенно отчетливо. Но когда взяла кий... Он сразу обернулся. И если бы ты не вбежал... или вбежал чуть позже... Он бы, наверно, меня убил.

— А если бы ты не замахнулась, он убил бы меня. А тебя он, кстати, мог застрелить сразу, еще в баре. Но он этого не сделал. Почему?

— Вопрос... Пришел в ресторан, бросил гранату, начал палить в людей... Он был как пружина, но при этом... у него не было цели. Вообще никакой.

— У Прутко — не было. Цель была у того, кто им управлял. А потом, когда все сработало, кукла стала не нужна, и он ее ликвидировал. Убрал идеально: показал нам хороший вариант, и мы им воспользовались. Мог ведь показать и другой какой-нибудь...

— И мы бы также воспользовались, потому что не верить своему форвертс труднее, чем не верить глазам.

Элен выключила монитор и отстраненно поковыряла в тарелке соевое рагу.

— Тиль, но зачем это? Кто-то взялся истреблять форвардов? Всех без разбора? Кроме тебя...

— Кроме меня, — согласился он. — Потому что исследование мертвого мозга менее продуктивно.

— Почему обязательно мозга?

— А форвертс где, по-твоему? В пятках?

— Да черт его знает, где он... — пробормотала Элен. — Значит, Компания?

— Хозяева “Глобал” воспользовались результатом, но они не смогли бы все это подготовить. У них на службе только один форвард, второго нет. А тот, кто вел Прутко... он же и нас с тобой... Аккуратненько так подталкивал. Тебя, меня. И Ситцева.

— И Альберта.

— Альберта? Ну, вероятно. Если в итоге его придавило, как гусеницу, вряд ли он сам это организовал. Да и слабак он, Альбертик твой.

— Почему мой? — фыркнула Элен. — Тиль, а это правда, что...

— Правда, сестричка.

— Ты...

— Да понял я, понял, — отмахнулся он. — Предки?..

— Ага.

— Правда, — повторил Тиль. — Лет сто назад... или чуть меньше. Федя точную дату называл, но я ее выкинул из головы. В общем, давно, до Объединения... — Он заметил, что Элен усаживается на диван, и вздохнул. — Сказка не длинная будет. И не очень интересная. Да и не сказка вовсе. Где-то здесь, в районе Москвы, пытались вывести новую породу... людей. — Тиль помолчал и поднес Элен зажигалку. — Первоисточников Полушин не нашел, но говорил, что в экспериментах участвовали около ста особей.

— Особей?..

— Людей с паранормальными способностями. Собрали из заключенных, из психов, из бездомных... Многие, может, ни на что и не годились — просто подвернулись под руку. Методика тестирования до сих пор толком не отработана, а уж в прошлом-то веке... Ауру видишь — наш клиент, голоса слышишь — наш клиент, вилку взглядом двигаешь — тоже давай сюда, в кучу... И воздействовали на них примерно так же: все, что было пограничного и не до конца изученного... вот через все это они и прошли, начиная с банального гипноза и заканчивая неопробованными препаратами.

— Чего от них добивались-то?

— Того, что есть у нас. Мы потомки одной особи, единственной из всей группы. Четвертое поколение. Мы — те, кого не ждали.

— Прекрати. Что еще за особь!

— Дяденька выходит за забор и насилует первую встречную тетеньку. Как хочешь его называй, а для меня он особь. — Тиль деловито перемешал в тарелке зеленоватую массу и, покосившись на Элен, подмигнул. — Шутка. Я не собирался это доедать. Только представил. Мы ведь тоже умеем друг друга обманывать. По мелочам.