Твоя половина мира - Евгений Прошкин

Евгений Прошкин

Твоя половина мира

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

НИКТО

За окном завыла сирена, и Тиль открыл глаза. На черном стекле вспыхивали отсветы мигалки — наполняли комнату фиолетовым, проворачивались по потолку бледными сполохами и таяли на стене, возле самой двери.

Сирена вновь заголосила, протяжно и тоскливо. В ее вой влились гудки клаксонов, стрекот мотороллера и рев громкоговорителя — кто-то командовал оцеплением.

Тиль осторожно вылез из-под одеяла. Сверху слышалось легкое дыхание кондиционера, на кровати так же легко дышала вчерашняя подружка. Почему вчерашняя?.. Потому, что сегодня будет не до женщин.

— Разойтись! Очистить улицу! — вопил полицейский. Не приближаясь к окну, Тиль собрал с пола вещи и торопливо оделся. К фиолетовым зарницам добавились оранжевые — фазы не совпали, и вспышки смешались в суматошное мелькание. Как вчера в баре. Да, как вчера...

Девушка во сне беззащитно улыбалась.

Тиль вышел из спальни, глянул в дверной “глазок” и, никого не увидев, вернулся. Прикусил губу, зачем-то проверил время — ох ты!.. три часа ночи!.. — и выстрелил.

Девушка не шелохнулась. Отверстие в одеяле промокло и расползлось красной кляксой.

— Прости, — шепнул Тиль.

В коридоре по-прежнему было пусто, все четыре лифта двигались вверх. Добежав до лестницы, Тиль прижался к стене и толкнул створки. Никого.

Двадцать семь этажей до крыши. Пятьдесят четыре марша, или шестьсот сорок восемь ступеней. Много...

Перед тем как выйти на смотровую площадку, Тиль спрятал пистолет и отдышался. Спокойное лицо, желательно с улыбочкой. Улыбка — слегка хмельная, здесь это считается хорошим тоном, особенно в ночь с субботы на воскресенье.

Вдоль поручней прогуливался народ — в костюмах и в вечерних платьях, с нерационально изогнутыми стаканами, с сигарами и снова вошедшими в моду веерами, от которых на этой высоте едва ли был прок. Двести метров до земли, на севере — такие же небоскребы, на юге — россыпь тусклых огней. Смотреть на них неинтересно, все города одинаковые, просто это возможность проветриться между коктейлями и заодно погладить по заднице чужую любовницу, в то время когда кто-то так же ненавязчиво лапает твою. Бомонд. Тиль знал его изнутри, но теперь он жил по другую сторону, и эти милые люди с антикварными “Ролексами” на бледных запястьях были для него просто толпой, мешающей добраться до вертолета.

“Улыбайся, — приказал он себе. — В своей плебейской куртке сойдешь за обкуренного арабского туриста. Два дня не брился, это кстати. Голубых глаз в темноте не разглядят”.

— Покиньте площадку, — процедил официант. — Сегодня площадка закрыта. Вы не видите?.. Вы не понимаете?..

Решив, что его действительно не понимают, он повторил требование на русском и английском.

Тиль счел за лучшее промолчать и, взяв с подноса последний бокал шампанского, направился к стоянке аэротакси. Выбора не было: вертолет на платформе оказался лишь один. Зато и свидетелей не было тоже. Единственный пилот, дремавший в пляжном шезлонге, вздрогнул и почти уже вскочил, но вовремя разглядел тертую кожаную куртку и сбитые носы ботинок.

— Я не нанимаю на работу, — отмахнулся он, вновь прикрывая лицо фуражкой. — Обращайся в офис, но вряд ли тебе...

— Три часа.

— Что “три часа”? А-а... Уже десять минут четвертого. Выброси свои...

— Арендую машину на три часа, — внятно произнес Тиль. — Тысяча евро устроит? Покататься. Без посадок.

— Э-э... — Пилот растерялся. — Конечно, устроит... Но три часа — это не с моим ресурсом. Лошадка-то уже не девочка, — пояснил он, торопливо обходя вертолет. — Жрет, как прорва. Два с половиной, это максимум. Потом заправимся, и еще два с половиной. И еще, если захотите. Пока вам не надоест.

— До Брянска долетим?

— До Брянска? Конечно! Нет проблем. Только, простите...

Тиль сунул руку в карман и вытащил наугад одну из карточек. Пилот на мгновение приложил ее к сканеру и, зафиксировав счет, распахнул пассажирскую дверцу.

— Прошу вас, господин Кучеренко. Простите, что я сразу не...

— Я сяду рядом.

— Э-э... слегка противоречит правилам...

Тиль усмехнулся. Что он особенно любил в Восточной Европе, так это формулировки. Чуть западнее говорят либо “Verboten”, либо “Sorry, it`s impossible”. А здесь — “слегка противоречит”.

— Чаевые будут наличными, — пообещал он, усаживаясь справа от штурвала.

На экране светился длинный идентификационный номер, под цифрами маячило: “Семен И. Кучеренко”. Возможно, Ильич. Возможно, Иванович.

Тиль обернулся на смотровую площадку. Отсюда, с высокой угловой платформы, люди сливались в бубнящую массу и напоминали кукол из набора “Barbie & Pat”. На земле, в ущелье между бетонными башнями, они и вовсе были как точки.

— Музыку? — осведомился пилот, запуская мотор.

— Новости.

Тиль провел пальцем по экрану, и две строки сменились ячейками тематических блоков. Он ткнул в квадрат “Криминальные” и в новом меню выбрал “Горячие репортажи”.

Винт залопотал и размылся в диск с желтой окантовкой. Оторвавшись от шасси, белый крест стоянки стремительно ушел вправо и назад. В нижней части стеклянной кабины, как по стенке мыльного пузыря, бежали радужные дорожки от красно-голубых огней города.

— Успешно завершилось спасение самоубийцы на улице адмирала Мартыненко, — объявила дикторша.

— Ого, это же прямо под нами, — заметил пилот. — Не интересуетесь? А то облетим...

— В Брянск, — отрезал Тиль.

— Мужчина пытался свести счеты с жизнью, — продолжала ведущая. — Жильцы из дома напротив заметили человека на карнизе и позвонили в Службу спасения. Высотная группа доставила на место страховочный бандаж, предназначенный для насильственной эвакуации. Всего было задействовано четыре наряда полиции, один пожарный расчет, две бригады “Скорой помощи” и уже названная высотная группа. В настоящее время с мужчиной работает кризисный психолог. Подробнее о происшествии — в утренних выпусках.

— Полиция тоже была, — пробормотал Тиль.

— Что? — встрепенулся пилот.

— Ничего.

“Целых четыре машины, — подумал он. — И все — не за мной. Снимали со стены какого-то придурка. А я... Это нервы, нервы...”

— Только что пришло новое сообщение с улицы Мартыненко, — запинаясь, проговорила дикторша. — Из того самого дома, жильцы которого недавно предотвратили самоубийство. К сожалению, второй трагедии избежать не удалось. В своей квартире убита двадцатилетняя Ирина Кравец. Сосед, разбуженный полицейской сиреной, услышал звук, похожий на выстрел...

— Да что ж такое?! — воскликнул пилот. — Никогда и ничего!.. Приличный район! И на тебе... Это там, где я вас посадил. В том же доме! В том самом... — он вдруг осекся.