Путь в архипелаге (воспоминание о небывшем) - Олег Верещагин

— Э! Народ! А тут сзади баня прилеплена — настоящая, честное слово!

Ленка Власенкова оживилась и испарилась с половиной девчонок.

— Сейчас заставят таскать воду, — проницательно заметил Сморч, — и дрова колоть до

опупения.

Его сетований никто не поддержал. Если честно, мы, как и большинство мальчи-шек, не отличались особой чистоплотностью, но полтора месяца мыться только в реч-ках, холодной водой, от случая к случаю — это слишком.

92.

Щусь тем временем извлёк из одной банки (где искал тушёнку, надо думать) листок бумаги и озадаченно на него уставился.

— Дай сюда, пень! — перегнувшись через стол, я выхватил у него листок и быстро подо-

шёл к окну. В меня засопели сразу со всех сторон. — Свет не закрывайте!

Пожелтевший листок из блокнота был украшен в левом верхнем углу блёклым рису-нком — плотина Днепрогэса. Я такие блокноты знаю — на каждом листке изображено ка-кое-нибудь здание, музей, памятник и прочее. Что-то, очень похожее на ностальгию, ох-ватило меня при виде побледневших строчек, написанных самой обычной пастой… Я пе-ревёл дыхание и начал читать вслух:

— 23 июня 1985 года. Оставаться здесь больше не можем. Уходим на ю.-з. — юго-запад,

наверное… Если кто найдёт то, что мы оставили — пользуйтесь и удачи вам, кто бы вы ни были. Не теряйте надежды и держитесь вместе. Может быть, когда-нибудь вернём-ся. Игорь Дашкевич, 15 лет. Всего нас пятеро, из парней остался я один.

Я сложил бумагу и убрал её в банку. Вадим, ни слова не говоря, достал складник и, открыв его, отошёл к стене, где начал вырезать почти сакраментальное "здесь были…", приобрётшее тут совсем иной смысл. Настроение как-то подскисло. Санёк (он, по-мое-му, просто не хотел признавать, что его мучает рана) завалился в углу на одеяла. Олег Крыгин присел и начал осторожно высвобождать раненое плечо. Игорь Северцев с Крис-тиной, взяв аркебузы Танюшки и Вальки, объявили, что идут на охоту, с ними заторопил-ся Андрюшка Альхимович, сказав, что попробует насторожить ловушки. Я крикнул им, чтобы далеко не уходили, но проследить не получилось — появился Игорь Мордвинцев и знаками вызвал меня наружу.

— Пошли посмотришь, — таинственно сообщил он. — Тут с полкилометра по ручью.

Я удивился, но попёрся следом. Ручей тёк недалеко, за теми кустами малины, из-за которых мы вышли, но в стороне. Вдоль берега была песчаная отмель, мы по ней и пош-ли, держа оружие наготове — это, кажется, стало уже привычкой. Игорь молчал, но яв-но волновался, и я заволновался тоже — что он хочет мне показать-то?! Редкостно ог-ромную рыбу?

— Мордва, — не выдержал я, — мы куда прёмся?

— А вот, пришли, — тихо сказал он, отодвигая ветви ивы. — Смотри и удивляйся.

Нет, я не очень удивился. Просто на небольшой весёленькой полянке, где часто ле-тали довольные жизнью пчёлы, стояли в траве на пеньках шесть серовато-жёлтых уль-ев. Настоящих.

— Ульи, — пожал я плечами. — Так мы же знали, что тут есть люди.

— Да я не про это, — он отмахнулся. — Ну, ты же знаешь, у моего деда… — он сбился, пе-

ревёл дыхание и твёрдо продолжил: — У него в Дербене пасека.

— Ну, знаю, — я вспомнил очень вкусный мёд, который часто притаскивал Игорь, и тут

же стал посматривать на ульи с эгоистичным интересом. — И что?

— А то, что он про это дело — ну, про пчеловодство — целую библиотеку собрал. Ну и я

читал, конечно… Ну, это. В наших местах все — и мордва, и русские — ульи делали из обру-бков колод. А тут смотри?

Я пригляделся и понял, что ульи сплетены из соломенных жгутов — а я сразу и не со-образил.

— Понял теперь? — двинул бровями Игорь.

— По-онял… — протянул я. — Ульи плели скандинавы, германцы… прибалты, кажется…

— Да не кажется, а точно, — кивнул Мордвинцев. — Тут где-то родня Арниса.

— Ну, не факт, может, и немцы, — возразил я. — А если прибалты — так это ещё и луч-

ше, они тоже из Союза.

— Может, и так, — кивнул Игорь. — Ладно, я просто тебе хотел это показать…

…Баня в самом деле работала, и Сморч оказался пророком. Правда, дров оказалось немало запасено в предбаннике, но воду пришлось таскать котелками (!!!) и двумя рассо-

93.

хшимися бадейками, найденными там же. Меня это дело миновало, раненых — тоже (Ол-ег Крыгин порывался помочь, а Саня наоборот — сделал вид, что уснул, измученный стра-шными болями), поэтому я, помотавшись без дела, сел затачивать все подряд клинки ос-колком найденного ещё у Волги песчаника.

Вжикая камнем по кромкам и стараясь уберечь пальцы, я думал о всяком-разном — благо, работа не мешала. Мысли отнюдь не все были радостные — всплыл образ могилы. Нет, всё-таки страшно, если честно, думать, что рано или поздно, но неизбежно твоя жизнь закончится гибелью. Не просто смертью, а именно гибелью — и неизбежно.

Мерзкая мысль, можете мне поверить. Но я отпихнулся от неё и всерьёз задумал-ся, что зимовать можно и здесь, а не волочься на Карпаты, тем более, что я про них про-сто так сказал.

Подошла Танюшка — в ковбойке с подвёрнутыми рукавами, подкатанных джинсах и босиком. Встала рядом, прислонившись плечом к дверному косяку — молча, но это было уютное молчание, тёплое, как наступавший летний вечер. Арнис, разведя неподалёку не-большой костерок, "отпускал" иголку, собираясь её превратить в хирургическую по зака-зу Ольги. За домом булькали водой, смеялись и неразборчиво переговаривались. Андрюшка Соколов с Ленкой Черниковой по-хозяйски возились с ремнями на ставнях.

— А вообще-то здорово, что мы все вместе, — тихо сказал я.

— Здорово, — согласилась Танюшка. Я посмотрел на неё снизу вверх — волосы упали мне

на глаза. — А как ты оброс — я у тебя таких ещё и не видала!

Это было правдой. У меня уже к началу каникул оказались длинные волосы, а прош-ло-то два половиной месяца — они отросли до кончика носа и до плеч. Ухаживать за во-лосами я не умел, да и проблематично тут это было. Поэтому я просто пожал плечами.

— А давай я тебе их подкорочу, — предложила Танюшка и чиркнула сзади по шее, — вот до сих пор. Я постараюсь поровнее.

От этого мимолётного прикосновения у меня захватило дух. Я смог только молча кивнуть. Татьяна сбегала в дом и, притащив ножницы, спихнула меня на нижнюю ступе-ньку, а сама устроилась выше и перехватила пальцами мои волосы сзади.

Я закрыл глаза и поплыл, мечтая только об одном — чтобы никто не полез с каки-ми-нибудь неотложными проблемами или просьбой показать, как фехтовать. Только не сейчас… Пусть она там как хочет меня кромсает, только бы подольше вот так переби-рала пряди волос, мимолётно касаясь шеи, висков, щёк, лба и сосредоточенно сопя. Я да-же не замечал, что ножницы тупые и дёргают.

— Вот так лучше, — сказала наконец Танюшка.

— Чего?.. — сонно спросил я и, помедлив, откинул голову ей на колени. На миг почувство-

вал, как напряглись ноги девчонки… но тут же расслабились, и я, запрокинув лицо, увидел, что и она привалилась спиной к косяку, задумчиво глядя в лес своими зелёными глазами. А руку… руку, помедлив, положила мне на плечо.

"Только бы никого не принесло!!!" — взмолился я.

Принесло, конечно же — вернулся Андрей Альхимович, и я оттолкнулся затылком от танюшкиных колен. Посмотрел на неё — ощущение было такое, что… ничего и не было. Взгляд Татьяны стал деловитым, она перешагнула через меня и отправилась куда-то, по пути громко вопрошая, нашли или нет орляк. Я подумал, что это и в самом деле вопрос — мыла-то у нас не было, а без мыла, как говорил один знакомый нам дед, "не мытьё, а одно паскудство". Только, если честно, мне сейчас было плевать на всё. А тут вдобавок мне по-пался на глаза Серёжка — он скромненько целовался у малинника с Ленкой, пользуясь тем, что большинство людей у бани. Причём целовались они самым настоящим образом "вза-сос". Я мысленно взвыл, запустил очередным клинком — как раз сергеевой дагой — в стену и убежал в дом, едва не сбив с ног Щуся, который нагло завопил вслед: "Ну ты чё — ду-рак?!" — и не получил по шее.

94.

* * *

Девчонки оккупировали баню первыми, демонстративно заложив дверь поленом из-

нутри, после чего из окна интенсивно повалили пар и дым, словно там раскочегаривали котёл паровоза. Мы, поглядывая на приземистое помещение и похмыкивая, занялись дела-ми по хозяйству, тем более что как раз тут Север с Кристиной притащили оленя и трёх глухарей, весом почти равных оленю.

— Слушай, — обратился ко мне Вадим, — а что если на зимовку определиться тут? Мне

кажется, место неплохое…

— Знаешь, я уже об этом думал, — признался я. — Завтра попробуем определиться с со-

седями, а там посмотрим.

Вадим кивнул. Мы разожгли костёр снаружи, а то спать будет невозможно — и за-нялись приготовлением оленины и птичек. Это мы умели не хуже девчонок, тем более, что Кристина принесла и можжевеловых ягод, с которым мясо приобретает совершен-но изысканный вкус.