Бомба. Тайны и страсти атомной преисподней - Станислав Пестов

Обсуждение пошло по той же схеме — идея так увлекла академика, что он сам начал расчеты для ее обоснования. Но плотность плазмы, считал Леонтович, мала и «термояд» не пойдет. Отверг Михаил Александрович и недавно возникшую идею Олега — реактивный плазменный двигатель для космических ракет.

Лаврентьев стал спорить с ним с такой горячностью и упорством, что Леонтович решил— перед ним «чайник», «шизик» — изобретатель. Они потом встречались еще много раз, и академик признал правоту Олега, о чем и сообщил ему.

А когда студент лихо решил одну трудную задачу, стал приглашать его к себе в аспиранты. Он во многом помог Олегу, но своего первого официального отрицательного отзыва не аннулировал, по-видимому, из-за самолюбия. Это задержало, как считает Лаврентьев, работу над ловушками лет на пять.

Заявка

Настырный студент раздражал многих ученых, у которых были свои идеи, слаженные коллективы и готовые наработки — оригинальными идеями и упорством в их «пробивании». Считалось, что за ним стоит министерство, а может даже и сам Берия, чей, кстати сказать, псевдоним был «Лаврентьев».

А после ареста и расстрела этого палача житья Олегу не стало вовсе. С него сняли «допуск» к секретным работам, и он не мог уже попасть к Головину. У Лаврентьева настала пора дипломной работы, но ему не дали научного руководителя и диплом он «сделал» самостоятельно.

К тому же его лишили повышенной стипендии, а оставшиеся деньги отняли, как плату за обучение. Лаврентьев пробился к новому декану физфака, но тот развел руками: «Ваш благодетель умер. Что ж вы хотите?». В тот же день он написал письмо Хрущеву, и вскоре его вызвали в ЦК. Там проконсультировались с Арцимовичем и после его очень лестных отзывов помогли со стипендией.

Но на работу после окончания МГУ к Головину он не попал, хотя была предварительная договоренность — вдруг «не оказалось» вакансий. Он мог устроиться в университет, но не по специальности, а заниматься Олег хотел только «термоядом». Такие исследования тогда проводились лишь в двух местах — «курчатовском» институте и в Харькове.

Бросив московскую квартиру, Лаврентьев отправляется в 1956 году в Харьковский физтех. Здесь его уже ждал «сюрприз» — директор физтеха Синельников сразу же огорошил его вопросом: «Что вы там не поделили с Головиным?» Оказывается кто-то из курчатовского института уж позвонил в Харьков и упредил: «К вам едет скандалист и автор путанных идей».

Были и еще звонки — конкуренты магнитных ловушек не стеснялись, старались утопить «выскочку», в чем и преуспели. Олегу не предоставили даже рабочего места, а в общежитии поселили в комнату, где было 12 человек. Совершенно случайно он узнал, что есть подпольная в буквальном и переносном смысле слова группа исследователей, занимающаяся «термоядом» в самых поганых условиях.

Олег рассказал им о своей идее и они немедленно переключились на нее. Работы не финансировались, ко всему тому руководитель группы был «на ножах» с директором. После ряда успешных экспериментов группу разогнали, а стенды разгромили.

Под давлением ЦК Синельников выделил-таки смехотворную сумму — 10 тысяч рублей — на дальнейшие эксперименты. И В 1958 году Лаврентьев соорудил первую ловушку С-1. Результаты опытов были обнадеживающие, о чем Олег доложил на конференции по физике плазмы. Об этом же он написал статью и отослал в московский научный журнал, где ее зарубил «темный» рецензент, приславший только через год безграмотный ответ. А статью Олег все же опубликовал на украинском языке.

Успешное начало позволило в 1967 году создать новый вариант ловушки С-3, где удалось добиться температуры в три миллиона (!) градусов.

К тому времени появились первые иностранные публикации об экспериментах, где использовались аналогичные идеи. Некоторые авторы, правда, ссылались на Лаврентьева.

Чтобы «застолбить» идею, Олег Александрович послал заявку на открытие. Перед этим он долго и упорно звонил Сербину, чтобы тот подтвердил текст сахалинского письма, однако секретарша упорно отвечала: «Нет на месте». После ему сказали, что архивы ЦК тех времен уничтожены, и Лаврентьев стал тогда просить подтверждения у Сахарова.

Это оказалось еще более трудным делом, но, в конце концов, Сахаров прислал подтверждение. Однако Госкомитет по изобретениям этой справке академика и трижды Героя не внял — там верили только бумажке с печатью. Еще год ушел на то, чтобы уговорить академика поставить печать на справке. И вот, наконец, после многих напоминаний, писем и звонков Андрей Дмитриевич сделал то, что нужно было давно — прислал подтверждение и справку:

Уважаемый О.А.!

Я вчера сделал то, что было нужно сделать год назад — заверил «Справки» в канцелярии ФИАН. Мне очень неудобно перед Вами, что так получилось. Некоторым слабым оправданием является сложная обстановка моей жизни. Горы бумаг лежат на маленьком секретере в квартире моей тещи, а канцелярист я некудышный. С наилучшими пожеланиями и извинениями.

13/XI — 74.А Сахаров.

СПРАВКА

Подтверждаю, что в июне или июле 1950 г. я рецензировал работу О.А. Лаврентьева. В этой работе автор выдвинул предложение об использовании «управляемых» термоядерный реакций в промышленных целях и предложил конкретную схему, основанную на тепловой изоляции высокотемпературной плазмы электрическим полем. Это предложение, сделанной задолго до каких-либо публикаций по этой проблеме и совершенно независимо от других авторов, произвело на меня сильное впечатление своей оригинальностью и смелостью мысли. Я отразил это мнение в официальном отзыве. Ознакомление с работой Лаврентьева послужило толчком, способствовавшим ускорению моей совместной с И.Е. Таммом работы по магнитной термоизоляции высокотемпературной плазмы.

24 ноября 1973 г. А. Сахаров, академик АН СССР,

Трижды Герой Социалистического Труда.

Подпись руки тов. Сахарова А.Д.

ЗАВЕРЯЮ

Зав. канцелярией

ФИАН

А в украинском сборнике «Наукова думка» вышла статья Лаврентьева о ловушках. Один студент Иллинойского университета Том Долан — специально выучил украинский, чтобы читать в оригинале статьи Олега — настолько он увлекся его идеями. Он шлет запрос:

УССР

Киев

Владимирская улица 54

Академия наук, УССР.

Уважаемые господа:

Пожалуйста, что адрес О.А. Лаврентьева? Он — автор «Исследование электромагнитной ловушке» в книге МАГНИТНЫЕ ЛОВУШКИ (Наукова думка, Киев, 1968). Спасибо за беспокойство.

С уважением,

Tom Dolan

69-4-14

Позже в Квебеке Долан строит электромагнитную ловушку, предлагает заключить соглашение о научном обмене, но Госкоматом отвергает переложение.

Лаврентьева приглашают на международные конференции, предлагают совместную работу и оплату всех расходов по переезду, но его не выпускают из этого большого концлагеря — СССР. Замалчивать его успехи уже нельзя и, в конце концов, принимается программа «Юпитер» по созданию термоядерного реактора на базе электромагнитной ловушки.

Начало было оптимистичным, первые результаты радовали, но позже, при переезде в новое здание, его установкам не нашлось места, а потом не нашлось и денег…

В недавних опытах, проведенных Лаврентьевым, было получено увеличение энергии на выходе, плазма уже удерживается секундами — значит, термоядерный реактор становится реальным. Нужны деньги на полномасштабную установку «Юпитер-2», но их нет.

Деньги тратятся на ТОКАМАКИ — огромные сооружения стоимостью 4 миллиарда долларов. Хотя Лаврентьев считает, что удержание плазмы в ТОКАМАКАХ на два порядка хуже — теоретически, а практически — на все три порядка. И строить такие «египетские пирамиды» под силу только сообществу государств, но большие деньги — это большие зарплаты, зарубежные командировки, конференции…

Даже если ТОКАМАКИ заработают, полагает Олег Александрович, практическая ценность их будет нулевой. Чтобы получить увеличение энергии на их выходе, нужно на вход подавать гигаватты мощности — для этого потребуется отдельная электростанция. Ловушкам же требуется на входе в тысячи раз меньшая энергия — мегаватты, стало быть, они станут источниками электроэнергии в любом городе, районном центре. И строить их несравненно дешевле.

А топлива нужно всего десятки граммов (!!) в год, причем, ни топливо, ни отходы не радиоактивны. Проблема энергетического кризиса станет решаемой даже в бедных государствах…

В свои 70 лет Олег Александрович Лаврентьев бодр, полон силы и твердо намерен реализовать мечту всей своей жизни. У него более 100 опубликованных работ, более 30 изобретений. Но самое любимое, самое важное детище его еще не стало полностью на ноги.