Лестинца - Егор Фомин

— С какого Ёнка?

— Так, понимаешь, ты, — ответил Ригг, — вроде того, как нанимать нас тут собрались, а мы и отвечаем им, по-хорошему отвечаем, дескать, и без того дел невпроворот. А они…

— Кто они? — прервал Итернир.

— Да есть тут один, важный такой, этим, как его… капитаном тогда, на дороге назвался. Он и говорит, без вас, дескать, никак нельзя. А мы, опять-таки по-хорошему ему и отвечаем, это нам никак здесь нельзя задерживаться. Ну, он, значит, и осерчал…

— И сколько их них в живых осталось? — скромно поинтересовался Итернир.

— Да, почитай, все что были и ушли, — спокойно ответил Ригг, одному только Ланс голову с горяча отрезал, да другому нож в спину определил. Так тот все одно не помер. Даром, что тот ему нужен, как зайцу сапоги.

— Кто кому нужен? — не понял Итернир.

— Ясное дело — нож в спине.

— И что же ему надо было?

— Кому? — в свою очередь не понял Ригг.

— Да капитану этому.

— Я же говорил чего, — с добродушной терпеливостью ответил Ригг, — нанимать он нас пришел. Вояки, говорит, славные. На лук мой позарился, да на крынов топор.

— Нанимать, говоришь, — призадумался Итернир.

— Ага, — вернулся к оттиранию от болотной грязи куртки Ригг, оно самое.

— Тогда, братцы, — заключил Итернир, — худо дело.

— Это того… — всполошился Крын, — от чего же?

— В такой гадючник мы попали, — пояснил Итернир, — что вам и сниться никогда не могло. Мне, кстати, тоже предлагали…

— Что, работу? — радостно улыбнулся Ригг.

— Ну… — замялся тот, — вроде того… Это, выходит, они и принца нашего вербуют сейчас? Выходит, они нас специально и разделили, чтобы по одному?

— Это вот слово, которое ты сейчас сказал… — озадаченно поднял голову Ригг.

— Которое? — рассеянно переспросил погруженный в свои мысли Итернир.

— Это… «вербуют»…

— А-а, — все так же рассеянно протянул тот, — работать, значит, предлагают…

— А-а, — облегченно вздохнул Ригг, — а я то уж подумал, дескать, они совсем что-то непотребное с ним творят.

— Сваливать нам пора отсюда, ребятки, — тем временем выдал Итернир итог своих рассуждений, на всякий случай, оглянувшись в сторону конвоиров и понизив голос, — совсем нам тут не место. Хотя, если Лестница и правда здесь кончается, лучше уж здесь остаться, чем на принцев батрачить.

— Это ты верно сказал, — поддержал Ригг, — только оставаться мне здесь никак нельзя. А наверх идти все ж пора.

— А это… — подал голос Крын, — а принц-то, Кан-Тун-то как же?

— Да нужен нам твой Кан-Тун, как птице репейник, — отмахнулся Итернир.

— Не, — поддержал того Ригг, — не по-людски это как-то выходит. Вроде он с нами пришел, не бросать же его здесь…

— Да на пьяна он нам с вами нужен? — совершенно искренне удивился Итернир, — толку от него, как от тулупа летом! Одна тоска высокородная!

— Все ж не по-людски выйдет, — наставительно покачал головой Ригг, — вместе же мы с ним пришли, вместе, вроде бы и уходить бы надо.

— А ну и Ёнк с вами! — махнул рукой Итернир, — вот помяните мое слово, нам еще с этим бездельником придется намучаться! Эх! Выходит, не судьба мне помыться-побриться. Ты-то, Ланс, с нами?

Ланс, не поворачивая головы, безразлично кивнул.

— До пьянки нам с вами при любом раскладе оставаться надо, сказал он подойдя ближе и вновь понижая голос, — сейчас нас не выпустят, силой удержат. А вечером на посвящении принца нашего в государственные идиоты ужрутся все, так, что пьянов зеленых десятками видеть будут. Вот ночью и двинемся. А я сейчас к принцу двину. А то он таких дел наворотит.

Он отошел, потом оглянулся и добавил:

— И глядите, чтобы все тихо было!

Потом еще раз оглядел их: Ланса, застывшего, словно каменное изваяние безразличием своим вгоняющего в дрожь конвоиров; Крына, в попытках объять все непростое их положение, открывшего настежь рот; Ригга, безмятежно приводящего в порядок одежду.

— Не-ет, — не выдержал Итернир, — пойдемте-ка уж лучше со мной. Одних вас я не оставлю!

Спутники поднялись и, несмотря на слабый, даже не родившийся протест конвоиров, проследовали за Итерниром.

Окончив процедуру омовения, Кан-Тун выбрался из бочки и, злорадно ожидая, что служанка будет стыдливо отводить взгляд от наготы, приказал вытирать себя. Та, нисколько не смущаясь, опасаясь только излишне сильно задеть нежную кожу принца полотенцем, принялась исполнять приказание.

Неожиданно снаружи послышался разговор, затем ругань, и, наконец, шум, весьма напоминающий падение тел.

Без всякого намека на стук, дверь распахнулась. На пороге возникла чрезвычайно заинтересованная фигура Итернира:

— Еще не всех служанок снасильничал? — оглядевшись, подмигнул он принцу.

Следом в комнату вошли Ригг с Крыном. Зайдя последним, Ланс прикрыл дверь и невозмутимо вытянулся рядом с ней. Поймав взгляд служанки, Ригг ободряюще ей улыбнулся.

— Шум слыхал? — продолжил Итернир линию разговора.

Кан-Тун, восстановив на лице высокомерно-аристократическую маску, кивнул.

— Повздорили малек с замковой стражей, — прокомментировал тот, — говорят, впускать никого не велено. Я вот чего не понял: ты что плохо им объяснил, кто тут твои люди? Хотя ладно, мы к тебе что пришли — сматываться отсюда надо бы, да поскорей. Что-то в глубине меня неустанно твердит мне, что попали мы в такой змеючник, что ёнково царство забегаловкой покажется.

— Мне самому решать, куда идти моим людям, — чуть подумав, гордо вскинув голову, ответил принц.

— Не понял, — вздернув брови, шагнул Итернир к принцу, — ты что это?

— Ребятки, вы бы полегче, — уловив угрозу, придержал Ригг его за локоть.

— Ладно, оставь, — отмахнулся тот, и опять обратился к принцу, — ты зря забываешься. Мы не твои люди и никогда ими не будем.

— Все люди моего государства — мои люди! — невозмутимо ответил принц.

— Твоё государство?! — воскликнул Итернир и даже обернулся к спутникам, — слыхали? Его государство! Не было его у тебя и нет! И не пытайся обмануть себя, что эти добрые дяди и правда дадут постоять у кормила.

— Погоди, — прервал Ригг, — не кипятись. Дай-ка лучшее я скажу. А уж коли чего не так, тогда подправишь. Я как думаю? Не могет Лестница кончаться, никак не могет, на то она Лестница и есть. А ежели и впрямь конец ей тут, так то надоть своим глазом поглядеть. А то же не простим себе ни в жисть. Потому надо бы уходить отсюда, и побыстрее, а ежели задержаться, то опосля труднее уходить будет. А то, глядишь, и вовсе — осядем здесь, как остальные. А нам бы вниз вернуться надо. Верно я говорю? — оглянулся он на Крына.