Обратный отсчет - Ринат Таштабанов

– Спасибо, – Сергей берет сумку с одеждой, разворачивается и уходит. Он идет по коридору, стараясь не смотреть в глаза идущим ему навстречу людям и не отвечая на вопросы. Подходит к блоку с нужным номером, поднимает руку и, задумавшись на секунду, громко стучит в металлическую дверь.

– Заходи! – слышится изнутри.

Сухов открывает дверь. На него смотрят пять пар цепких настороженных глаз вооруженных людей – двух парней и трех мужиков, лет тридцати пяти – сорока, сидящих за столом с картами местности.

– А, Сухов! – произносит, вставая, один из них.

– Вы Игорь Буров? – спрашивает Сергей, переступая порог и протягивая руку.

– Для кого Игорь, а для кого командир или Винт, – поправляет мужик, крепко пожимая ладонь Сухова. – Наслышаны о твоих приключениях! Проходи, садись, знакомиться будем.

Бойцы чуть сдвигаются, освобождая место Сергею. Внезапно один из них – крепкий парень лет восемнадцати, переглянувшись с Игорем, поднимается и шагает навстречу мальчишке.

– Давай, пацан, рассказывай, чего умеешь, чего не умеешь, чтобы сюрпризов потом не было, – говорит он, толкая Сухова в грудь. – Я – Митяй. А тебя Серым звать или… – парень делает паузу, – как раньше – треплом?

Сухов раздувает ноздри и внимательно смотрит в глаза парня, чувствуя, как ярость застилает разум.

– Меня зовут Сергей Сухов. Для тебя – Тень, – глухо отвечает пацан, понимая, что его проверяют на «слабо».

– Тень? – наигранно удивляется Митяй. – Смешное погоняло. Сам придумал? Типа невидим в ночи или, может, крадешься как тень, а?

Бойцы смеются.

– Время покажет, кто из нас трепло, – небрежно роняет Сергей.

Митяй меняется в лице. Под одобрительные возгласы остальных бойцов он резко, на выдохе, бьет Сухова ногой в живот.

Дыхание у мальчишки разом перехватывает. Он сгибается пополам, но не падает, пятясь и прислоняясь к двери. Сергей понимает: от того, как пройдет проверка, зависит его положение в отряде.

– Ну, и кто из нас трепло? – словно издалека доносится голос Митяя. – Получается, что это ты, сопляк. Может, баба та, которая с тобой приперлась, медведя завалила, а ты за ее юбку прятался, а, пацан?

Злость молотом ударяет Сухову в голову. Кровь приливает к лицу. Сергей, не сводя взгляда с Митяя, засовывает руку в карман, нащупывает баллончик и сжимает кулак, чувствуя, как холодный металл придает сил.

Понимая, что он значительно слабее Митяя, и ударить сможет только один раз, Сухов чуть распрямляется и резко, почти без замаха, изо всех сил бьет Митяя снизу в челюсть.

Слышится хруст. Голова парня дергается назад, и, не удержав равновесие, он под хохот мужиков падает на спину.

– Ах ты, сука! – парень медленно поднимается, готовый наброситься на Сергея.

Мальчишка склоняет подбородок к груди, сгибает руки в локтях, готовясь отразить удар и понимая, что в этой драке ему не победить.

– Отставить! – слышится приказ Игоря.

Митяй тяжело дышит и с ненавистью смотрит на Сухова.

– Повезло тебе, щенок! Но мы еще не закончили!

– Митяй! – веско говорит Игорь. – Мы в одной лодке. Пацан доказал, что не мямля. Тронешь его – я лично тебе все зубы вышибу, понял?!

Митяй мнется, сопит и, утирая кровь, текущую по подбородку, бурчит:

– Хорошо, я понял.

– Тогда пожмите руки, и продолжим.

Сергей и Митяй нехотя жмут друг другу руки.

– Теперь, – Игорь возвращается к столу, – нам надо обмозговать, как от мародеров район очистить и где оружием разжиться. У меня есть кое-какие мысли. Тень, садись уже, – кивает Игорь Сергею, – чего мнешься? Ты теперь с нами, так что сиди и слушай, предложения свои вноси. Ты теперь не «дух», на поверхности был, медведя завалил, вроде как стрелять умеешь. Батя мне уже сказал, ты у нас за снайпера будешь, а на первых порах наблюдателем поработаешь. Вот и расскажи нам свои соображения, не стесняйся. Чего не умеешь – научим, чего мы не знаем – ты расскажешь. Как нам, по твоему мнению, от падальщиков этих избавиться? А то достали они нас, прохода поисковикам не дают, стреляют исподтишка. Причем оравой налетают, а к каждому отряду группу прикрытия не приставишь… Так чего делать с ними будем? Предлагай, а мы перетрем!

Сергей, ловя на себе вопросительные взгляды чистильщиков и понимая, что проверка не закончилась, теперь его прощупывают «на мозги», задумывается.

– Ну, хорошо, мысли у меня такие… – мальчишка азартно щурится, осознавая, что впервые за столько лет он, наконец, причастен к настоящему делу…

Часть вторая

Выбирая жизнь

Если я пойду и долиною смертной тени, не убоюсь зла,

Потому что Ты со мной;

Твой жезл и Твой посох – они успокаивают меня…

Глава 1

Отряд

Подмосковье. 2033 год

Меня зовут Тень. Я – снайпер. Серый, Серега, Сухов, сопляк – все это осталось в прошлом. Теперь ни у кого в Убежище не хватит духа меня так назвать. За прошедшие годы я показал, чего стою в бою. Чем докажешь, спросите вы? Достаточно посмотреть на зарубки, по числу убитых мною, на прикладе «мосинки» и посчитать следы от пулевых ран, собачьих клыков и ножевых шрамов, украшающих мою шкуру.

Я иду с отрядом чистильщиков по скованной ледяными торосами Москве-реке. По правую руку виден Дзержинский. Мне кажется, что город следит за отрядом, исподлобья взирая на нас глазами мертвецов. Хочется как следует рассмотреть здания, теряющиеся в серой дымке, словно что-то манит к себе, заставляя еще раз убедиться в реальности выхода на поверхность. Но я не поддаюсь призрачным чарам. Нельзя, плохая примета. Как говаривал Палыч: «“Герму” закрывши, дорогу в подземье забудь, а если суждено, то ноги сами выведут, смерть упреждая».

Зимой реки Подмосковья превращаются в дороги жизни. Притоки, впадающие в русла – это перекрестки. Прогулочные суда и катера, если они не затонули, а вмерзли в лед – ориентир, убежище и место, где можно спрятаться и отдохнуть, не боясь, что к тебе подкрадутся. Конечно, мы здесь хорошо заметны, но и к нам так просто с берега не подойти.

И еще. Многие из мутантов, лютуя в жару, с наступлением морозов впадают в спячку, забившись до весны в свои логовища и укрывища. Летом я бы не рискнул зайти в реку, даже по пояс. Кто знает, какая мерзость, помимо водяных, может подстерегать тебя под темной водой? Поэтому зимой ходить на «дальняки» проще – оправданный риск. Главное – быть начеку, а то мало ли чего. Лед местами бывает тонким, а окунуться в воду или замочить ноги в минус тридцать желающих нет. И о мутантах, обитающих подо льдом, тоже стоит помнить. Щелкуны, как мы называем огромных членистоногих тварей с клешнями, пробив лед, могут оттяпать руку или ногу. Или ползуны, гнездящиеся в камышовых зарослях, – слизь, выделяемая тварями, расплавляет даже резину, а прикосновение к коже вызывает долго не заживающий гноящийся химический ожог. Не говоря уже про волкособов, псов и прыгунов. Эти зимой даже опасней, чем летом, жрать на холоде больше хотят. Так что, веселуха продолжается…

Всего отрядов чистильщиков десять. Мой под номером три. Нас шесть человек. Кажется, еще недавно мы шли по реке Пахре, петляющей между поселками и городами, пока в районе Мячково ее не поглотила река Москва. Там мы повернули налево. Позади осталось Лыткарино, впереди Капотня.

Уже день как мы пытаемся оторваться от группы каннибалов, преследующей нас по пятам. Как так случилось, что охотник превратился в загоняемого зверя? Признаюсь – моя работа. Я сделал так, что нюхачи людоедов взяли след, а их передовая группа вышла на нас. Дальше последовал скоротечный бой. Мы перебили с десяток потрошителей, как мы их называем, и нас отрезала от Убежища вторая, более многочисленная группа. Тогда-то я и подкинул идею уйти на запасную базу, вроде как заныкаться, переждать, а на самом деле с целью, ведомой лишь мне. Остальные, включая командира отряда, думают, что обычная вылазка, просто провалилась из-за неудачного стечения обстоятельств, но нам, «пока», удалось оторваться от каннибалов. Это не так. Если нюхач взял след, от него не уйти. У нас в запасе есть лишь несколько часов. Людоеды идут за нами. Надо спешить. Я знаю, что мы идем, соревнуясь в скорости со смертью. Игра на выживание, где на кону стоят жизни моих друзей и моя жизнь. Но время узнать правду для них еще не пришло. У меня не было иного выхода. И на это у меня есть свои причины…

Я иду чуть впереди основной группы. Обычная для нас практика. Мне с моим «ночным» зрением так проще засечь опасность даже без ПНВ. Да и опыт. Пройдя через настоящий ад и десятки боев, я стал совсем другим человеком.

Догорающий закат окрашивает черные небеса кровью. Ветер швыряет комья снега в лицо, заставляя постоянно протирать стекла противогаза. Я низко пригибаюсь. Защитный костюм парусит. Каждый шаг в снегоступах дается с трудом. Ледяные вихри, громко завывая, норовят сбить с ног. Плечи режут туго натянутые лямки рюкзака и снайперской «трехлинейки».