Мириал. В моём мире я буду Богом - Моника Талмер

«Достаточно с меня Дика, -думал я.-Я и так едва не поседел. Разве что-нибудь может быть хуже?»

— Ты так привязан к Мерс, -прервал мои размышления мистер Джек.-Это трогательно.

— Страшновато наблюдать, -признался я.-Сначала я думал, что она валяет дурака…

— А она серьёзно.

— Да… Джек, а вы не могли бы привить ей какую-то более счастливую дессущность? Её героиня постоянно выясняет отношения, и это совершенно сбивает с толку.

— Привьём, -улыбнулся мистер Джек.-Всему своё время.

— А, ну да. Простите, что сую нос не в свои дела…

— Ничего, это даже похвально. Ну что, так и не нашёл склеп Керта Хорбла?

Я виновато поджал губы и спросил с наигранным смущением:

— Я излишне любопытен, Джек?

— Ты любопытен как раз в меру, -рассмеялся он и откинулся на спинку кресла.-Только не надо строить мне глазки, Гэл, побереги это для женского пола. Или кокетство вошло у тебя в привычку?

Я вздохнул. Я и в самом деле не отдавал себе отчёта, когда корчил перед своим собеседником приятные рожицы. Это получалось как-то само собой, от избытка хорошего настроения или по привычке, чтобы это настроение себе поднять. Но когда меня обвиняли в какой-то корысти, я обижался — это было не так, честное слово!

— Да ладно, Гэл, я пошутил, -улыбнулся мистер Джек.-Просто я тоже невольно попадаю под твоё обаяние -любуюсь и не могу оторваться. Это несколько отвлекает.

— Вы преувеличиваете, Джек, -упрекнул я.

— Вовсе нет! Думаешь, я не способен преклоняться перед чем-то исключительным? Я смотрю фильмы с участием Мерс и просто замираю от восторга, настолько она совершенна. Я читаю книги Алекса и каждый раз поражаюсь, как он умеет заворожить и настроить на желаемую волну. Он заставил всех полюбить своего Керта, благоговея и трепеща, и это создание его гения каждый раз поражает своей изобретательностью.

— Благоговея и трепеща -лучше не скажешь, Джек!

— Спасибо. Потерпи ещё немного -и Алекс снова засядет за работу.

— Как-то мне не верится, Джек… Ему такому вроде бы ничего и не нужно…

— Нужно, Гэл, нужно. Не захочет сам -я заставлю. История Керта неистощима, и никто не даст ему остановиться.

Я облегчённо вздохнул. Алексу, может и всё равно — будет ещё одна книга или нет, потому что прославиться больше, чем он, уже невозможно. Но рядом есть мистер Джек, и он всегда проконтролирует его и направит на верный путь, как и всех остальных.

— Зачем вы меня звали, Джек?-Спросил я.-Просто хотели избавить меня от дессущности Мерс?

— Вовсе нет. Тебя ждёт мистер С., ему надо с тобой побеседовать. Зайди в следующую дверь по коридору.

Я встал и театрально поклонился.

— До скорого, Гэл, -махнул мне рукой мистер Джек.-Точнее, до завтрашнего утра.

Я вышел из его кабинета и постучал в соседнюю дверь. Вот уж никогда не знал, что это кабинет мистера С.!

— Войдите, -ответил мне сухой надтреснутый голос.

Я открыл дверь и замер на пороге, ожидая увидеть всё, что угодно, кроме того, что предстало моим глазам. В своё время я обшарил все помещения в Мириале, но не помню, чтобы рядом с кабинетом мистера Джека находился подобный склад. Комната была пыльной и набитой всяким хламом, тёмной, как чулан, и только маленький лучик света, падающей из щели под потолком, освещал эту мрачную обитель. Однако сначала я немного ошибся в размерах, потому что это была не комната, а огромный зал, и размеры его не поддавались определению.

Мистер С. сидел ко мне спиной и рассматривал какую-то вещь, которую держал в руках.

Я смущённо кашлянул. Тот, кто должен был быть мистером С., повернулся, и крик застрял у меня в горле. Это был молодой араб, смуглый и красивый, одетый в пурпурную накидку и головной убор такого же цвета. Не веря своим глазам, я осторожно приблизился и безошибочно определил, что передо мной — мистер С.! Я определил это не сколько по глазам, которые были ЕГО глазами, столько по чувству робости, которое я испытывал только перед мистером С. Только он один на целом свете умел так парализовывать волю и подчинять себе. Скажи он мне выброситься из окна, я бы незамедлительно прыгнул, не посмев возразить, и даже не испытав обиды или досады.

Он заговорил, и его голос был тихим и бесцветным, словно звучал в последний раз. Более высокие нотки словно царапали воздух, и почему-то создавалось впечатление, что мистеру С. больно произносить слова. Не напрягать голосовые связки, а именно произносить слова, будто они шли не из горла, а откуда-то издалека, и он с трудом улавливал их неясные образы.

Вначале я не мог понять ни слова, и речь его показалась мне бессвязной. Я подошёл к нему вплотную и увидел, что он держит в руках маленькую бронзовую статуэтку. Он поднял её и показал мне. Я с удивлением обнаружил, что это была копия статуэтки, подаренной Мерс — мальчик-пастушок, похожий на меня.

Слов его я по-прежнему не понимал, но начал каким-то образом улавливать смысл его речи. Он говорил, при этом бурно жестикулируя, что у каждой вещи на свете существует копия, и все копии всех вещей в Мириале находятся здесь. В доказательство он извлёк из-под какого-то ящика коробку, достал оттуда мой форменный золотой значок с надписью «Гэл» и протянул его мне.

Я покрутил его в руках и вернул обратно. Мистер С. взял значок и тоже покрутил его в руках, любовно разглядывая. Удовлетворённый осмотром, он засунул его обратно в коробку и широко мне улыбнулся.

Я знаком попросил слова. Араб сверкнул глазами и расхохотался.

— Струсил, Гэл?-Спросил он меня знакомым голосом.

— О Господи, мистер С., -пробормотал я.-Что за маскарад?

— Это не маскарад, Гэл, это просто одежда. Вот ты, например, любишь ходить всё время в одном и том же?

— Нет.

— Вот и я не люблю. Мистер Деньги -это для начала. На первых порах нужное чувство уважения даёт именно этот образ — человека, ворочающего чужими капиталами и привыкшему к огромному количеству нулей.

— Ваш араб ещё более грозен!

— Это ещё что! Кстати, посмотри, какой у меня шрам!

Мистер С. повернул лицо, и я увидел кошмарный шрам на левой щеке, безобразный и рваный, словно незаживший.

— Он всегда такой, -похвастался мистер С.-Это предмет моей гордости. Присущая арабскому народу властность мне близка, она никому не позволяет перечить. Ещё по обыкновению я хожу с саблей, но сейчас это будет явно лишним.

Молодой арабский шейх снова посмотрел на меня надменно и гордо, демонстрируя свои достоинства, и меня очень тронуло такое доверительное хвастовство мистера С.

— А что вы делаете здесь?-Спросил я.

— Просто провожу ревизию, -ответил он.-Интересно, что нового появилось в Мириале за последнее время.

— И нашли статуэтку, которую мне подарила Мерс?

— Занятная вещица. А что ты об этом думаешь?

— Ничего, мистер С. Невозможно думать в присутствии того, кто знает.

Араб величаво повёл головой и самовлюблённо улыбнулся. Всё-таки он был настоящим, и вёл себя совершенно иначе, чем мистер Деньги, что наводило на мысль, что общее у двух этих образов — это только голос и глаза. И то глаза араба были раскосыми и чёрными, а мистер Деньги совершенно определённо походил на европейца, что позволяло думать, что общими были всё-таки не глаза, а их выражение, их блеск, сила и ещё что-то. Да и голос у мистера С. вначале был другим, и говорил он как-то непонятно. Но его голос звучал не сильно и звонко, как должен был он звучать у молодого человека, а сухо и натянуто, как у уставшего старика. Наверное, он немного смягчился и придал ему более привычное звучание, чтобы мне стало легче, и только прибавил своеобразный восточный акцент.

— Знаете, как-то неловко называть вас мистер С., -улыбнулся я.

— Тогда называй меня Аль Гоби. Так меня зовут все в моём дворце. Это сокращённо и просто, не имеет смысла перечислять все мои имена.

— О, да. Аль Гоби, а зачем нужен такой склад?

— Все вещи в Мириале вечны, Гэл, но вечна не материя, а их сущность. Оболочка, увы, не прочна, она может поломаться, треснуть, расколоться, заржаветь или покрыться плесенью. Но для того, чтобы она не перестала существовать, есть копия. Мы всегда можем заменить испорченную вещь на новую такую же, и всё останется на своих местах. Вечен стол, за которым ты обедаешь, стул, на котором я сижу, бронзовая статуэтка, значок и даже твоя любимая рубашка. Вечен и ты сам, и если ты вдруг сломаешься, мы всегда сможем тебя заменить.

Аль Гоби поднял брови и затрясся от беззвучного хохота, не сводя с меня блестящих влажных глаз. Его шрам съёжился и принял форму зигзага. Невозможно было определить, шутит он или говорит правду.

— Как успехи, Гэл?-Спросил меня Аль Гоби, перестав смеяться.-Клиф говорил мне, что он остался недоволен.

От страха, что кто-то мною недоволен, а тем более, Клиф Грант, я потерял дар речи.

— Ты ещё не готов, Гэл, и процесс идёт медленно. Так нехорошо, так нельзя. Что ты сам думаешь?

Я думал, что всё это было несправедливо.

— Но это не страшно, всё ещё случится. Просто я хотел тебя спросить -всё остаётся по-прежнему, ничего не поменялось?