Завещание Петра - Велиханов Никита

— Ну...

— Я так и подумал. Да-да, я так и понял: случайный набор букв, и подбирал этот набор капитан Ларькин.

— А в чем дело?

— А что это за Лариса? — вдруг спросил Большаков. — Помнится, в последнее время были только. Лена и Тамара.

— Не понял... —после паузы проговорил Виталий. — А ну, колись!

—Значит, есть Лариса, —вздохнул внимательно следивший за его реакцией Илья. — Прошу минутку вашего внимания, дорогой ротмистр...

Он плюхнулся в свое кресло, взялся за клавиатуру, и на одном из экранов появилась широкая непрерывная полоса, состоявшая из букв русского алфавита. Букв было около трех тысяч.

— Узнаёшь?

— Ну, допустим.

— Где взял? —осведомился Илья.

— Из справочника по гинекологии, — смущенно признался капитан. —Взял у Ларисы почитать.

Большаков некоторое время ничего не мог сказать от смеха. Отдышавшись, он спросил:

— Долго мучился?

— Порядочно. Все утро угробил. Выбирал по десять— двадцать букв на странице и набирал... Чаще всего — последние буквы в строке...

— Дилетант. В следующий раз поручай такие вещи машине. Она это сделает быстрее и не проболтается.

— Все ещё не понял...

— Объясняю для самых одаренных. У меня есть программка, которая очищает текст от фоновых помех. Построена на довольно сложных функциях, сам лабал. Смеха ради решил применить. Смотри, как она работает...

Большаков нажал несколько клавиш, и Ларькин увидел, как буквы стали валиться вниз одна за другой, а текст —сокращаться и уплотняться.

— Вообще, наш так называемый случайный выбор букв и чисел, когда мы его делаем лично, — интереснейшая штука, — сонно бормотал Илюша. —Ты смотри, смотри...

Он нажал ещё клавишу, и буквы посыпались градом. Очень скоро на экране осталось всего восемь букв, программа соединила их вместе, переставила в обратном порядке и, по команде Большакова, увеличила раз в десять, чтобы Ларькин мог их без труда прочесть. Капитан молча, не отрываясь, смотрел на экран. Большаков с наслаждением любовался выражением его лица и говорил:

— Коэффициент фоновых помех — примерно 99,7%. Достаточно много, но это ещё далеко не предел. Глядя на вас, кэп, я готов спорить, что данные буквы случайными не являются.

Он тоже посмотрел на образовавшееся восьмибуквенное слово и продолжал:

— Думаю, смысловая граница проходит ровно посередине. Здесь даже уместен пробел. Вот так. А в конце я бы поставил восклицательный знак...

Что он и сделал, и откинулся в кресле, ехидно улыбаясь и глядя поочередно то на Виталия, то на монитор. После всех операций на экране крупными буквами значилось: «ХОЧУ ДАРУ!»

Капитан покачал головой и открыл рот.

— Хат-то-плат-т, —невнятно произнес он.

— Чего?

Ларькин, наконец, обрел дар речи.

— Ладно, иди спать. Ты хорошо поработал.

— Благодарю вас, господин ротмистр. Я удаляюсь. Очевидно, мне так и не суждено узнать, что за таинственная и, очевидно, приятная Лариса скрашивала вашу Суровую спартанскую жизнь в Оренбурге.

— Пошёл ты...

— Пошёл-пошел, уже пошёл... Пойду забудусь сном.

Большаков удалился, напевая, чрезвычайно довольный собой. Ларькин задумчиво опустился в его кресло, все ещё глядя на лаконичную надпись. Губы его тихо повторяли «хат-то-платтт», первый звук с хрипением зарождался глубоко в горле.

Запись из архивов КГБ СССР.

Беседа идет на английском языке.

— Приветствую вас, братья.

—Добрый вечер. Как вам понравилось сегодняшнее заседание?

— Это было великолепно. Сегодня я с необыкновенной ясностью почувствовал, как пристально следит за каждым нашим шагом Великий Архитектор Вселенной, и как близко участвует он во всех земных делах...

— Прекрасно, брат. Но не следует забывать, что именно через нас, нашими трудами строится то великое здание, которое стоит перед мысленным взором Великого Архитектора Вселенной.

— Я помню об этом постоянно.

— Прекрасно. У нашего Братства есть для вас поручение. Оно очень ответственное для первого вклада в дело великого строительства, но ваши поручители уверили меня, что вы в состоянии с ним справиться.

— Я готов отдать все свои силы служению Великому Братству.

— Мы не просим так много. Вам необходимо встретиться с одним человеком. Вот с этим. Вы знаете, кто это?

— Конечно, это сенатор...

— Прекрасно, значит, мы все его знаем. Вам поручается переговорить — вам помогут добиться с ним встречи —и от имени вот этих людей — я надеюсь, вам знакомы их имена? — прекрасно, не стоит произносить их вслух — от их имени предложить сенатору снять свою кандидатуру с предстоящих президентских выборов.

— Но... Да, конечно, я понимаю.

— Вы готовы предложить это —я подчеркиваю: не попросить и не потребовать, а именно предложить ему сделать это — во имя будущего Америки и спокойствия всего человечества?

— Безусловно. Это для меня великая честь, магистр. Я благодарю вас за оказанное мне доверие.

— Более подробные инструкции вы найдете в этом конверте. После того как вы их изучите, верните инструкцию своему наставнику. От посещения собраний ложи временно, до выполнения поручения, воздержитесь. В разговоре с сенатором держитесь корректно, но уверенно, вы представляете очень влиятельных людей. Это ему следует волноваться. Особый акцент сделайте на то, что сенатору никогда —понятно? —никогда не суждено стать президентом таким образом, каким он это задумал, потому что это нанесет ущерб безопасности и внутренней стабильности Соединенных Штатов.

— Мне всё понятно. Разрешите мне удалиться?

— Мы желаем вам успеха, брат... Как вы думаете, Джордж, он сумеет убедить сенатора?

— Я думаю, что сенатор благоразумный человек. Он должен понять, что дело не только в том, что мы болеем за своего кандидата — как бы мы ни ценили его энергию и хватку. Вовсе нет. Это дело принципа. Мы бы ничего не сказали в том случае, если бы он выдвигался от республиканцев. Так нет же, сенатор задумал подорвать устои, на которых зиждется покой и благополучие Америки. Эта страна достаточно богата для того, чтобы в ней никогда не было революций. А поскольку их не будет, Америка будет оставаться богатой.

— Стабильность в политике —процветание в экономике.

— Именно. Кстати, раз уж мы говорим о деньгах. После того, как наш парень побеседует е сенатором, и всего, что за этим последует... надо будет оформить какую-то пенсию его близким. Пусть это будет, предположим, страховка?

— Хорошо, мы сделаем это.

— Парень действительно не женат?

—Да, мы тщательно подобрали человека. Из близких у него только родители и сестра. Родители развелись шесть лет назад.

— Ну, это их семейное дело, как они поделят страховку. Но никто не должен сомневаться в том, что конституционное право сенатора поступить так, как ему вздумалось, не существует. Оно существует. Но мы обязаны предупредить сенатора, что у нас есть свобода отстаивать систему власти в этой стране.

— В нашем кандидате заинтересовано слишком много, очень важных персон. Не только в этой стране, но и во всем мире. Он прекрасно зарекомендовал себя, работая в «Трехсторонней комиссии».

— О нет, Джордж, я не об этом. Я хочу сказать, что Америка не может позволить себе такой прецедент, как победа независимого кандидата. Люди должны чувствовать, что политические устои этой страны незыблемы. Ну, хорошо, пусть сегодня победит сенатор. Я ничего не имею против, в конце концов, он стопроцентный американец. Да и он не одинок. Мы все его хорошо знаем и уважаем. Но если так пойдет дальше? Завтра президентом Соединенных Штатов станет какой-нибудь ненормальный проповедник, Джонс или этот Бха... как его? А послезавтра —коммунист?! Мы видим на примере Европы, что это вполне реально. Сколько раз после войны только мощь и влияние Соединенных Штатов удерживало Францию и Италию от коммунистического сумасшествия? Мы не можем себе позволить потерять эту страну. Поэтому сенатор должен перестать быть кандидатом в прецеденты.