Измены - Джина Кэйми

Потертый бархатный занавес едва закрылся на пятом вызове, когда Лорис — в ее ушах еще звучали бурные овации — сбежала со сцены, чтобы отыскать Кэла, с нетерпением ожидающего ее за кулисами. Окрыленная успехом, в восторге, она, не задумываясь, бросилась в его объятия.

— Боже, ты была прекрасна!

Подняв ее за талию, он закружил ее, и они оба, задыхаясь рассмеялись. Их смех прервался, когда ее тело заскользило по его, и он поставил ее на ноги. В одно ослепительное мгновение они увидели в глазах друг друга все свои чувства. Их быстро окружили остальные участники спектакля. Все говорили одновременно, обнимались и целовались. Казалось, будто праздник Нового года и День независимости слились сейчас в один.

— Люди! — старалась перекричать Пат веселое столпотворение. — Чем быстрей вы снимете костюмы, тем быстрей мы сможем попасть на нашу вечеринку. Нам надо покинуть это помещение до полуночи.

Она направилась в фойе, чтобы проследить за поставщиком продуктов, которого они наняли для обеспечения буфета в обмен на три рекламы в программе, а артисты разбрелись по своим уборным.

Кэл схватил руку Лорис.

— Можно тебя на минутку? Я хочу поговорить с тобой. — И не ожидая ответа, потащил ее за кулисы.

Лорис не могла представить, что хотел сказать ей Кэл, но она очень хотела, чтобы они вдвоем отметили их праздник. Он создал эту пьесу специально для нее, и это был их общий успех.

— Я хочу поблагодарить тебя, — сказал он. — За все.

Он не хотел вдаваться в подробности. Все, чем они делились на протяжении четырех последних месяцев и что это значило для них, они понимали без слов, и сейчас это было в глазах у каждого.

— Я любила каждую минуту этого, Кэл, — вспыхнула Лорис. — Очень жаль, что все закончилось.

— Но еще ничего не закончилось, — настаивал он, его тон был требовательный. — Все только начинается.

— Что ты имеешь в виду?

— Кэл еще здесь?

Они оба замерли, потом повернулись в направлении голоса Пат.

— Ты не видел Кэла, Грэг?

— Он был здесь всего минуту назад, — отозвался Грэг из технической будки.

Кэл на мгновение разозлился и вышел из-за кулисы. Лорис последовала за ним.

— Да, Пат, что такое?

— Твоя жена тебя разыскивает.

— Я еще кое-что недоделал здесь. — Лицо и тон Кэла были совершенно ничего не выражающими. — В первую очередь мне надо позаботиться о коробке освещения.

— А я еще не переоделась, — громко напомнила о себе Лорис.

Пат подождала, пока Лорис скрылась через дверь, ведущую в уборные, и повернулась к Кэлу.

— Ты не думаешь, что теперь мы должны прятать коробку освещения во вспомогательной комнате?

— Ты что, ребенок? Половина детей в этой школе сидят на наркотиках. Они разломают ее, чтобы продать по частям.

— Мне кажется, что наши дела идут так, что она будет здесь в большей безопасности, чем у тебя дома.

Кэл задумался.

— Да, ты права.

— Я сказала твоей жене, что ты сейчас уже выходишь. Мы не хотим задерживать ее, — сказала она саркастически.

Пока Кэл и Грэг запирали звуковое и осветительное оборудование, Лорис переоделась в свитер и джинсы. Ее нервное состояние, связанное с открытием сезона и первым успехом на сцене, было ничто по сравнению с тем, что она ощущала в ожидании встречи с женой Кэла.

Джулия Энн была совсем не такой, какой, по описаниям Пат, ожидала увидеть Лорис. Не было жены, которая бы так внимательно относилась к работе своего мужа. За ближайшие десять минут она оглядела все костюмы и оборудование, с благодарностью раздавая комплименты Россу, Леонор и Лорис.

— И я так горжусь Кэлом, — сказала она им. — Спектакль был на самом деле потрясающим! Хотя должна заметить, что не поняла и половины.

Она засмеялась немного наигранно, когда поняла по взглядам, что сказала не совсем то, и быстро поправилась:

— Кэл настолько великолепен, что даже не знаю, что он нашел такого во мне.

Лорис никак не могла понять, почему Джулия Энн все время говорит о своем муже в третьем лице, ведь он стоял рядом g ней. Наверно, это было из-за того, что мнение Кэла исключалось, и она обращалась к другим. Чем больше его жена продолжала вести себя в такой неестественно бодрой и веселой манере, тем больше он становился расстроенным.

Его молчание только провоцировало Джулию Энн.

— Я бы очень хотела во всем быть ему помощником, но из-за моего несчастного случая…

Ее голова была неподвижной из-за корсета из пено-резины вокруг шеи. Все ее пальцы были забинтованы.

— Как же это произошло? — спросил Росс, все еще сияя от ее высказываний по поводу его игры.

Леонор застонала. Она бы пригласила свою мать на открытие, если бы хотела стоять и слушать профессиональную мученицу.

Вспомнив интерпретацию Пат об этих несчастных случаях, Лорис внимательно прислушивалась к объяснениям Джулии.

— Все произошло действительно так глупо, хотя, конечно, я могла разбиться, — она весело рассмеялась. — Мне не надо было залезать на неустойчивую табуретку, чтобы дотянуться до кухонного шкафа, но я так хотела подать вовремя обед Кэлу. Знай я, что он придет так поздно, потому что занят на собрании…

Зафиксировав вину своего несчастного случая, она создала впечатление, что не относится к ноющим людям, и даже одарила мужа всепрощающей улыбкой. Но он был слишком занят прикуриванием сигареты и не заметил этого.

Хотя Кэл казался спокойным, Лорис чувствовала, чего ему это стоило Напряжение подавленности, исходящее от него, было почти осязаемым. Росс и Леонор, почувствовав это, обменялись смущенными взглядами. Они совершенно не хотели вдаваться в подробности семейных дел Кэла. Только Джулия Энн, казалось, полностью забыла о чувствах собственного мужа.

— После вашего несчастного случая прошло уже четыре месяца, — сказала ей Лорис, не удержавшись. — И вы до сих пор носите корсет?

— О, я не всегда хожу в нем, — согласилась Джулия Энн. — Только когда дает о себе знать мой сломанный позвонок.

Из ее слов Лорис поняла, что она очень открытый человек.

Джулия Энн вздрогнула, показывая, что чувствует боль, даже когда вздыхает. Ее легкая отважная улыбка предполагала показать, что она проходит тяжелое испытание. Она положила свою любящую руку на руку мужа.

— Ничто не могло заставить меня пропустить премьеру Кэла.

Кэл вырвал руку. Он уже получил все что мог от ее представления в качестве жены года. Без слов он подошел большими шагами к импровизированному бару рядом с буфетом. Основная часть артистов и технического состава уже собралась там, ожидая получить кусок от героического, легендарного сандвича длиной в пять футов.