Танец гнева. Как управлять негативной энергией - Харриет Лернер

Прошло несколько месяцев, а Рич по-прежнему только выносил мусор и приводил в порядок сад. Лиза все так же сердилась на него. Однако в ходе нашего разговора я поняла, что она ничего не изменила в своем собственном поведении. Как и прежде, она развлекала коллег Рича, стирала за ним белье, готовила ужин, мыла посуду, даже пылесосила его кабинет. «Я устала и обижена, и мне нужно что-то с этим делать», – как бы говорила Лиза, но всеми своими действиями лишь поддерживала заведенный порядок, ничего не предпринимая для решения проблемы.

А почему она должна была что-то менять? Разве не Рич был виноват? Разве не его обязанностью было начать вести себя по отношению к жене более честно и уважительно? Почему вечно Лиза должна быть инициатором перемен, может быть, настал черед мужа?

Мы с вами можем думать в подобном ключе, но это к делу не относится. Ведь Рича эта ситуация полностью устраивает. Он доволен тем, как все сложилось, и ему не нужно ничего менять. И если Лиза не займется сама своей проблемой, никто не сделает это за нее – в том числе и муж.

И вот настал тот день, когда Лиза больше не могла терпеть свое положение и начала действовать в соответствии со своими словами. Прежде всего она разработала план: составила список дел, которыми намерена была продолжать заниматься. Например, для нее были очень важны чистая гостиная и кухня, и она не собиралась терпеть их захламление. Затем решила, от каких дел она откажется.

Она надеялась, что на эти дела обратит внимание Рич, в противном случае они просто останутся невыполненными и будут ждать своего часа. Лиза поделилась своим планом с Ричем, привела его в действие. Пару месяцев Рич испытывал ее (став еще большим неряхой, чем прежде), но женщина была непреклонна. Она по-прежнему занималась домом гораздо больше мужа, потому что для нее чистота была важнее, однако нашла другой способ беречь собственное время и силы.

Три вечера в неделю она готовила себе и детям сандвичи, а Рич должен был подумать об ужине сам, придя с работы. Если он приглашал в гости друзей и коллег, она не покупала продукты, хотя с радостью помогала ему готовить. Словом, Лиза тщательно разграничила те сферы, в которые ей хотелось вкладывать свое время и силы, и те, где она предпочитала их беречь. Эти перемены стали проявлением со стороны Лизы ответственности по отношению к себе, но не действиями назло мужу. Если бы она объявила «забастовку» или это был не более чем хитроумный план с целью досадить или отомстить Ричу, то вероятным исходом для этой пары вполне могло бы стать ухудшение ситуации.

В качестве постскриптума добавлю, что, после того как Рич скорректировал свое поведение, Лиза сделала ряд ответных шагов. Если помните, посылы «изменись!» и «верни все как было!» зачастую идут бок о бок. Стоило Ричу начать заниматься домом, как Лиза тут же принималась давать ему непрошенные советы и делать замечания, указывая на то, что он делал это без должного старания.

Если вы сначала просите человека больше заниматься домашними делами или воспитанием детей, а потом говорите «Поступай так, как поступила бы я» или «Поступай как я хочу» – это мешает реализации перемен.

Если Лиза и в самом деле была готова передать Ричу часть своих домашних обязанностей (а значит, перестать контролировать ряд сфер), значит, нужно было подготовиться и к тому, что он захочет делать это по-своему.

Иными словами, хочешь повысить его функциональность в этой области – снизь свою собственную. Конечно, Ричу ни за что не достичь ее стандартов уборки – которые, очевидно, отличаются от его. Однако, если Лиза будет поощрять его усилия и не вмешиваться (если, конечно, он сам не обратится к ней за советом или за помощью), то со временем его навыки в этой области повысятся. По мере происходящей в Риче перемены у Лизы возникла новая проблема: ей хотелось, чтобы он не просто занимался домашними делами, но испытывал бы к этому искреннюю тягу.

– Вчера он вымыл посуду, но при этом весь вечер дулся и ворчал, – жаловалась Лиза. – Это того не стоит.

И снова мы видим дискомфорт Лизы в связи с переменами. «Ныть» и «жаловаться» – это проблема Рича, и она не должна вмешиваться или брать на себя ответственность за коррекцию его эмоций. Конечно, от нытья еще никто не умирал, но женщины – эмоциональные спасительницы мира – просто не могут взять и бросить человека наедине с его чувствами, позволив самому в них разобраться. Если Лизе удастся не отдалиться от мужа и не переусердствовать с замечаниями, дать Ричу спокойно поныть, не реагируя на это, он постепенно перестанет. Однако, когда Лиза говорит «оно того не стоит» – это ее проблема, отражающая ее собственные смешанные чувства в связи со сменой давно устоявшейся модели отношений.

Так почему же Лизе должно быть легко отказаться от контроля в той области, где авторитет и компетентность женщины из поколения в поколение не подвергались сомнению? Занимаясь домашними делами, Лиза как бы поддерживает связь со своей матерью, своими бабушками и со всеми женщинами до нее. Это часть ее наследия и традиций, не говоря уже о том, что ведение домашнего хозяйства – важный и ценный труд, пусть даже его обычно не замечают. Конечно, заниматься этим скучно, и гораздо легче, если домашние дела делятся поровну, но то, что Лиза испытывает по этому поводу сложные, смешанные чувства, вполне понятно. Быть может, у Лизы не так много других областей, в которых именно она, а не Рич, чувствует себя компетентной. Наконец, последний вопрос: если Лиза серьезно настроена на перемены, то почему бы не затеять хорошую ссору? Разве Лиза не может громко дать понять Ричу, что она настроена серьезно?

В ссоре нет ничего зазорного, если Лизе от этого легче и если таким образом ей проще донести мысль о том, что она не намерена сохранять прежний порядок. В подобной модели выяснения отношений главное – не наша готовность ссориться и задавать вопросы, разговариваем мы спокойно или на повышенных тонах, а растущая внутренняя убежденность в том, что мы больше не готовы жить в состоянии гиперфункционирования (в случае Лизы это касается сферы домашних обязанностей) – ради нашего же блага.

Эмоциональная гиперфункциональность – больше «женского труда»

Мы уже говорили о том, что от женщин чаще всего ждут отказа от