Пещерные девы - Ллойд Деверо Ричардс

волос и козлиной бородкой а-ля Ван Дейк [18]. Одет он был в коричневый костюм в «елочку».

– Спасибо, что согласились встретиться со мной сразу, без долгих согласований. Хотя мне, конечно, следовало бы сначала позвонить. – Она взглянула на картонные папки на его столе. – Надеюсь, я вам не помешала?

– Нет, нет, все в порядке, – сказал он. – В данный момент у меня нет срочных дел. Пожалуйста, садитесь.

Кристина поставила на пол свой портфель и опустилась в кожаное кресло, на которое указал ей Малиновски. Он тоже сел, подвинув к ней свой стул и обхватив обеими руками закинутую на колено ногу, ту же, на которую избегал опираться раньше.

Усевшись, она услышала знакомые звуки: из небольшой стереосистемы на шкафу негромко журчала музыка.

– Какая прелесть. «Второй Бранденбургский концерт».

– Да. – Малиновски поднял палец. – Слышите звук трубы? – Он подвигал рукой в такт музыке. – Тонко структурированная композиция, такая божественно целостная и в то же время такая доступная для восприятия, – добавил он. – Очень приятная вещь, вы согласны?

– Конечно. Очень сильная, – согласилась Кристина, – к тому же одна из моих любимых. Как я понимаю, завтра вечером в местной музыкальной школе состоится выступление, и в программе будет что-то из Баха.

Малиновски кивнул.

– Да, верно, я тоже там буду. У меня сезонный абонемент. – И он игриво закатил глаза. – Это один из главных плюсов работы в провинциальном университете, особенно учитывая цены на посещение концертов в больших городах в наши дни. – Он подался к Кристине. – Мы здесь и правда очень избалованы, ведь к нам едут учиться музыке студенты буквально со всего мира.

– Да, я слышала об этом. Как, должно быть, приятно работать в таком красивом кампусе и иметь возможность ходить на первоклассные концерты. – Музыка замедляла темп, приближаясь к финалу. Когда зазвучали горны, Кристина едва сдержала улыбку.

– Вижу, вы такая же поклонница классики, как и я. Вам стоит подумать о том, чтобы сходить на этот концерт. Если вы, конечно, планируете задержаться у нас, – сказал он.

Раздался резкий стук в дверь, и в кабинет ворвался студент:

– Профессор Малиновски, прошу прощения, сэр, но мне нужно поговорить с вами о моей оценке за участие в вашем семинаре. Завтра утром у меня собеседование в Индианаполисе по поводу летней стажировки. Извините, что я не позвонил.

Малиновски холодно посмотрел на студента:

– Мистер Эдвардс, вы видите, что я занят?

Студент умоляюще посмотрел на Кристину:

– Простите за вторжение, мэм, но…

– Вам прекрасно известно, мистер Эдвардс, что я назначаю встречи только по предварительному звонку или договоренности. А теперь выйдите отсюда.

Студент аккуратно свернул листок, который держал в руках, и, не сказав ни слова, вышел, тихо прикрыв за собой дверь кабинета.

Малиновски повернулся к Кристине.

– Примите мои извинения, агент Прюсик, за это непредвиденное вторжение. Все мои студенты знают правила. – Он приятно улыбнулся. – Так на чем мы остановились? Что ФБР хочет услышать от меня?

Кристина достала свой блокнот, оценив Малиновски как человека педантичного и не любящего давления.

– Я здесь главным образом по поводу недавней смерти студентки вашего университета, Наоми Винчестер. Ее тело нашли в пещере неподалеку отсюда.

– Ах да. – Малиновски помрачнел. – Несколько дней назад я видел в местных новостях репортаж об этом печальном происшествии. Мне кажется, – тут он понизил голос, хотя дверь в кабинет была закрыта, – что эта история взволновала весь наш кампус так, как ни одна другая за многие годы.

– Вы знали Наоми?

– Нет, лично не знал, – сказал он. – Она училась на бакалавриате, а не в юридической школе. Позвольте мне уточнить. Время от времени, когда меня просят, я читаю один-два курса бакалаврам. В основном гражданское право, но в прошлом году это был спецкурс по сложным юридическим вопросам, связанным с современными научными достижениями.

Кристина задумчиво кивнула:

– Да, понятно. Вам что-нибудь говорит имя Джейн Пиррунг, профессор?

Малиновски ненадолго задумался:

– Нет, боюсь, я никогда о ней не слышал. А должен был?

– Извините меня за то, что я опять задаю неприятный вопрос. Но вчера вечером в серьезной дорожной аварии погибла еще одна студентка Университета криминалистики. – Кристина внимательно изучала лицо профессора, ища какой-то реакции. Но ее не было.

Он медленно покачал головой.

– Боюсь, здесь я тоже ничем не могу вам помочь, специальный агент Прюсик. – Он наклонился вперед, переплел пальцы и расслабленно положил руки на колено.

– Ничего страшного. Вообще-то я пришла к вам совсем по другому поводу, и, думаю, здесь вы как раз сможете мне помочь. Насколько я понимаю, Комитет по академическому надзору регулярно собирается здесь, в университете?

– Да, верно, – ответил он с легкой усмешкой.

– Вы туда входите?

Малиновски улыбнулся:

– Видимо, вам уже известно, что я член Комитета, специальный агент. И, как таковой, я должен предупредить вас, что я не имею права разглашать информацию по ряду вопросов, которые могут возникнуть у вас в отношении конкретного студента или студентки, из соображений конфиденциальности и согласно политике университета.

– Ясно, – сказала она. – Однако студент, который меня интересует, тоже умер.

Малиновски наморщил лоб:

– Питер Франклин? Так вы о нем пришли говорить?

Он был озадачен.

– Вы же говорили, что расследуете смерть Наоми Винчестер?

– В общем, да, но, если вы не возражаете, профессор, уделите мне немного внимания, и скоро все прояснится.

Он кивнул:

– Вы можете называть меня Корбином, если хотите. Я буду более чем счастлив оказать вам любую помощь.

– Спасибо, Корбин. Пожалуйста, зовите меня Кристиной. – Она заправила за ухо короткую прядь. – Насколько я понимаю, Питер Франклин перед смертью подал заявление о пересмотре решения о поступлении им в аспирантуру по направлению биологии?

– Да, это так, – сказал Малиновски, сложив руки на коленях. – Он подал такое заявление в Комитет.

– И, насколько я понимаю, вы единственный юрист – член Комитета по академическому надзору?

– Да, верно, – кивнул он. – Но я должен напомнить вам, что членам комитета запрещено разглашать информацию о заявлениях студентов на повторное рассмотрение. – Профессор положил локти на подлокотники и сцепил пальцы. – Видите ли, с точки зрения политики университета роль юриста в Комитете очень важна. И поскольку я преподаю здесь, на юридическом факультете, то университет ждет от меня строгого контроля за соблюдением правил и процедур.

– Безусловно, я это понимаю. Позвольте мне говорить откровенно. Меня не интересует, соблюдал ли ваш комитет надлежащие процедуры в деле Питера Франклина. Известно ли вам, что смерть Питера Франклина наступила в течение недели после того, как в лаборатории Исследовательского центра Пембрука, где он работал, произошла кража со взломом – были похищены опасные биологические материалы?

– Кража, да еще и со взломом? – непритворно