Планы на лето - Лавринович Ася

После того как нас объявили, мы дружно вышли на сцену. Выстроились, как и репетировали, я подалась чуть вперед. Вплоть до начала второго куплета я пела свои слова, стараясь справиться с волнением. А когда на строчках: «Открывались в утро двери, и тянулись ввысь деревья…» за спиной грянула гитара, а затем и подключились барабаны, по рукам и спине табуном пробежали мурашки. И, кажется, не у меня одной. Живая музыка, наше красивое многоголосье вызвали такой эффект в зале, что в конце выступления некоторые повскакивали со своих мест. На последнем припеве мой голос все-таки дрогнул от переизбытка чувств. Эмоции захлестнули не только меня. Наше выступление произвело эффект разорвавшейся бомбы. Овации так долго не утихали, что на радостях мы принялись обниматься и скакать по сцене.

Когда мы спустились в зал, нас уже поджидала Ирина Вадимовна. Несмотря на всеобщее одобрение зрителей, вид у нее был рассвирепевший.

– Как это понимать?! – воскликнула она, обращаясь ко всем. – Кто устроил эту самодеятельность?

– Это я пригласила ребят помочь нам, – подала я голос, – вместо Перова.

– Ты?! – поразилась Ирина Вадимовна. – Без году неделя, и уже самовольничаешь?

– Да ладно вам, Ирина Вадимовна, прикольно вышло! – сказала Настя.

– Прикольно? – еще больше рассердилась Ирина Вадимовна. – Да что вы понимаете в конкурсных выступлениях?!

Тут к нам подошел один из организаторов и попросил занять свои места – совсем скоро должны были подвести итоги и огласить результаты. Мы послушно направились к своему ряду. Напоследок я обернулась и посмотрела на сцену. Матвей и его команда молча собирали оборудование и инструменты.

По пути к своему месту я заметила в проходе Вову и Соню. Даже притормозила, из-за чего сзади меня тут же образовалась пробка из ребят.

– Вы чего здесь забыли? – обалдела я.

– Как это чего? – откликнулась Соня. – Вас пришли поддержать!

Аверина показала большой палец.

– Ты просто красотка! А как ребята классно лабали…

– Да, пацаны молодцы, – согласился Вова. – А ты, малявка, лучше всех!

Я улыбнулась брату:

– Из твоих уст это звучит как сарказм, но я рада, что вы все-таки пришли…

Меня легонько подтолкнули в спину, и пришлось пройти вперед.

Результатов мы дожидались с большим нетерпением. Возбужденно и громко обсуждали прошедший концерт. Главного приза мы не взяли – в жюри сидели такие же консервативные дядечки и тетечки, как наша Ирина Вадимовна. Но зато нам достался приз зрительских симпатий. И эта победа была важнее, чем признание занудной комиссии.

Когда лауреатом в номинации объявили наш коллектив, зал снова встретил нас громкими аплодисментами и криками.

Свою победу мы решили отметить все вместе в кафе. Туда же я позвала Соню и Вову, которые присоединились к нам после выступления. Девчонки из хора обступили смущенных Севу и Борю, которые грузили инструменты в машину, и приглашали их пойти в кафе с нами. Однако рядом с ними я не обнаружила Матвея. Мне так хотелось его поблагодарить за помощь. На улице совсем распогодилось. В сверкающих на солнце лужах отражались белые облака. Я подошла к Вове:

– А Матвей где?

– Да только что ушел. Вы разминулись, пока ты свой трофей получала.

Я прижимала к груди небольшой кубок, которые ребята доверили мне.

– Только что? – Я взволнованно завертела головой. – А в какую сторону?

– Туда! – с готовностью указала Соня.

Я понеслась за угол концертного зала, куда меня направила Аверина. И тут же увидела удаляющуюся спину Мальцева.

– Матвей! – выкрикнула я.

Мальцев тут же обернулся. Ждал, пока я добегу. Лучи майского вечернего солнца разлились по всему широкому проспекту, и из-за них Матвей забавно щурился, пытаясь разглядеть меня.

– Ты уже уходишь? – спросила я, добежав до Мальцева.

– Как видишь, – улыбнулся он.

– Я хотела бы поблагодарить тебя, – быстро начала я. – Прости, что сначала наехала… Знаю, что ты хотел как лучше, и получилось правда очень круто! Я ценю то, что ты для нас сделал.

– Я сделал это конкретно для тебя, – возразил Матвей. – Но, похоже, вашей Ирине Вадимовне это не особо понравилось.

Теперь заулыбалась я, крепче прижимая к груди кубок.

– Это да… Она расценила наш поступок как предательство. Но если бы мы предупредили ее, она не разрешила бы ничего менять. Так уже было с песней и нашими костюмами. Скорее всего, после этого меня выгонят из школьного хора. Так что это было мое первое и последнее выступление.

– Уверен, что не последнее, – возразил Матвей. – Ты уже распробовала весь кайф сцены. Это как наркотик. Ты должна меня понимать.

– Понимаю, – серьезно кивнула я.

Теперь мы молча смотрели друг на друга. Матвей по-прежнему щурился от вечернего солнца. Мне хотелось протянуть к его лицу руки и прикрыть глаза ладонями. А потом поцеловать…

– Мы идем отмечать нашу победу, – сказала я наконец. – Ты не с нами?

Матвей только покачал головой.

– Снова дела? – Я хотела спросить как можно более равнодушно, но прозвучало все равно обиженно.

– Ага.

– Вова мне все рассказал, – не выдержала я. Ответил бы прямо: у меня вечером свидание. «С чего бы ему перед тобой отчитываться?» – ехидно вопросил мой внутренний голос.

– Прямо все? – усмехнулся Матвей. – Для чего?

Я только пожала плечами.

– И что ты об этом думаешь? – спросил Матвей, заглядывая мне в глаза.

– Мне плевать, – ответила я.

– Вот как, – немного обескураженно сказал Матвей. А какого ответа он ожидал? Мальцев нацепил любимые солнечные очки, и теперь я не видела его глаз. – Ну и хорошо. Это тебя никогда не касалось. Я ухожу.

– Не смею задерживать, – бросила я.

Матвей развернулся и быстрым шагом направился в сторону метро. Я смотрела ему в спину до тех пор, пока он не затерялся в толпе. Свежий ветер трепал мои волосы, и мне приходилось отбрасывать их от лица. Интересно, если бы я сказала, что мне неприятно их с Мартой общение, что-нибудь изменилось бы? Если бы призналась, что меня задевают его отношения с другой девчонкой… Призналась, что часто думаю о нем; вспоминаю выступление на свадьбе, нашу прогулку на лодке; ценю, что он всегда приходит мне на помощь… Еще недавно я думала, что для полного и безграничного счастья не хватало нескольких пазлов. И вот, кажется, нашла один – самый главный…

Из-за угла показалась Соня. Подошла ко мне, взяла за руку и потянула за собой.

– Ну где ты застряла? Мы тебя ждем! Все уже собрались. И Сева с Борей тоже идут. Ты Мальцева-то, кстати, догнала?

– Догнала, – глухо отозвалась я. Почему Матвей так рассердился на меня? Из-за того, что я не порадовалась его отношениям с Мартой? Не проявила ревность? Но ведь я сама еще состою в отношениях. Вспомнив о Давиде, захотелось простонать. Звонки от него не прекращались. Перов не терял надежды поговорить со мной, а мне его видеть совсем не хотелось. – Но у Матвея на этот вечер другие планы.

– Не поверишь, кто идет в кафе с нами! – продолжила веселым голосом Соня. – Ирина Вадимовна нарисовалась.

– Серьезно? – не поверила я.

– Конечно, серьезно! Как вы отхватили награду, так сразу смилостивилась. Выплыла на крыльцо и поинтересовалась, у кого кубок. Будет теперь чем хвастаться перед директором. Училки все такие… Кать, ну ты чего отстаешь?

Я еще раз оглянулась в надежде, что Матвей передумает и вернется, но его не было.

Глава двенадцатая

Домой мы с Вовой вернулись только в двенадцатом часу. У меня было негласное правило приходить в десять, но раз я вместе с совершеннолетним братом, то и привычный распорядок можно и нарушить. Да и повод весомый. Но мама, кажется, не особо хватилась своих детей. Встретила нас на пороге с телефонной трубкой в руке. Судя по восторженному выражению ее лица, говорила с папой. Вовка хотел задать какой-то вопрос, но мама только поморщилась и отмахнулась.

– И что теперь? Будет какая-то премия? С ума сойти! Ты уже всех обзвонил? Да, понимаю, что час поздний…