Планы на лето - Лавринович Ася

– Готовишься к свиданию? – спросила я, моя руки и поглядывая на Соню в зеркало.

– Мы с твоим братом в ссоре, – сказала Аверина, – а красиво выглядеть я хочу всегда. Ради себя самой, а не ради кого-то.

– Милые бранятся – только тешатся, – сказала я.

– Угу. А ты, как бабка, поговорками говоришь. Чего, кстати, кислая такая? – спросила Соня, оглядев меня.

– Почему это я кислая? – искренне удивилась я. Настроения и правда не было. Из-за физики, из-за Динки, с которой мы по-прежнему не общались, из-за предстоящей поездки к родителям… А еще из-за Матвея, который в последние несколько дней не появлялся ни в школе, ни у нас дома.

– Не знаю, вид у тебя какой-то побитый. Синяки под глазами. Ты мало спишь?

Спала я в последнее время действительно неважно, но не думала, что это уже успело отразиться на моем внешнем виде.

– Вова сказал, ты физику классно подтянула. Ни одной плохой оценки в последнее время. Это из-за Кейптауна так стараешься, да?

Я лишь растерянно кивнула.

– Но ты уж не насилуй себя, спать тоже надо, – Соня снова взглянула на себя в карманное зеркальце. – Здоровый цвет лица – превыше всего. У меня вообще скоро экзамены, но даже я не драматизирую…

– Ты не понимаешь, – перебила ее я, – насколько мне это важно.

Настолько, что я даже пошла на преступление.

Соня убрала зеркальце и удивленно посмотрела на меня.

– Ты как будто сейчас заплачешь, – наконец сказала она.

Так и было. Не выдержав, я всхлипнула. Не думала, что эта афера с физикой дастся так тяжело. А еще, чем ближе был отъезд, тем сложнее мне давалось решение – ехать или нет. Как и Вова, я уже не понимала, действительно ли хочу этого.

Соня спрыгнула с подоконника и подошла ко мне. Осторожно погладила по спине.

– Кать, ну ты чего? Если тебе вдруг нужно выговориться…

Не помню, когда в последний раз я слышала эти слова. Наверное, в прошлом году, когда мы еще с Динкой были близки. Тогда я могла рассказать подруге что угодно, а теперь все держала в себе. После слов Сони я глупо разрыдалась, как маленький ребенок. Ее участливый и неравнодушный голос меня тронул.

– Но здесь я говорить не могу, – наконец немного придя в себя, шмыгнула я носом. В туалет время от времени заходили девчонки и с удивлением косились в нашу сторону. – Я сделала кое-что нехорошее.

– Ты меня пугаешь, – притворно схватилась за сердце Аверина. – Ладно, отведу тебя в одно проверенное классное место с азиатской кухней. Мы там с Вовой после уроков зависаем, когда не в ссоре.

Я послушно закивала, а Соня принялась скидывать косметику обратно в пушистую сиреневую косметичку.

В кафе мы расположились в укромном месте в конце зала. Только в уединении я могла доверить Соне свою страшную тайну. Аверина расположилась напротив меня и, подперев рукой щеку, приготовилась слушать. Но я, выплакавшись в туалете, уже почувствовала облегчение и теперь даже не знала, с чего начать.

– Что же ты натворила? – поторопила меня Соня. – Навела на кого-то порчу? Увела парня? Или кого-то убила?

Я, на всякий случай оглядевшись по сторонам – мало ли, вдруг Клава после уроков тоже решила испробовать гедза с креветками, – рассказала, как мы с Матвеем пробрались перед майскими в кабинет физики. Соня, внимательно выслушав меня, вдруг начала хохотать.

– Что смешного? – оскорбилась я.

– Да нет, ничего, – продолжала звонко смеяться Аверина, привлекая к нашему столику внимание. – Я-то по дороге сюда уже напридумывала себе всякого. Ты так горько рыдала…

– Я рыдала не только из-за этого, – обиженно произнесла я. Открываться перед Соней расхотелось. Да и рассказывать ей про тесты тоже не очень хорошая идея. Вон как развеселилась!

– Так вот чем вы занимались в кабинете физики в тот вечер.

– Конечно, а ты что подумала?

– Думала, вы целовались.

– Сдурела совсем? У тебя всегда одно на уме!

– А что такого? Между нами, девочками, Матвей очень хорош. И он такой… Чувствуется опыт, понимаешь?

Я понимала лишь то, что Соня меня нарочно дразнит, поэтому показала ей кулак. Аверина снова звонко рассмеялась и продолжила свой допрос:

– Значит, это была идея Матвея – сфотографировать ответы?

– Не моя же!

– И он, рискуя собой, ради тебя был готов взломать кабинет физики… – мечтательно вздохнула Соня. – Какая любовь!

– При чем тут любовь? – снова рассердилась я. – Ты опять начинаешь?

Соня, облокотившись на стол, сказала:

– Дура ты, Катя! Будто ничего не замечаешь, хотя со стороны все ясно.

Щеки горели. Чтобы скрыть смущение, я потянулась за меню и принялась внимательно его изучать.

– Начинаем наш блиц, – Соня торжественно постучала по стулу ладонями. – С кем бы ты составила пару: Джейкоб Элорди или Тимоти Шаломе?

– А обязательно выбирать?

– Обязательно, – серьезно кивнула Соня.

– Хорошо, тогда Элорди.

– Том Холланд или Том Харди?

– А можно том ям? – помахала я меню. – Я и том ям – идеальная пара.

– Мальцев или Перов? – не унималась Соня.

– Я сразу поняла, к чему ты ведешь, поэтому отстань.

Когда мы наконец сделали заказ, Соня вдруг тоже огляделась, а затем склонилась ко мне:

– По поводу тебя и Перова. Ты только не обижайся, ладно? Просто ты так чиста и невинна…

– Ты о чем? – насторожилась я.

– Ты говорила Давиду, что для тебя это первые отношения?

– Какая разница? – снова возмутилась я. Честно говоря, разговоры с другими о Перове надоели мне до чертиков. – Да, Давид в курсе, что раньше я не встречалась с парнями, но остальным до этого не должно быть дела.

– Не знаю, как сам Давид, но у парней из его компании пунктик на таких невинных девочек, как ты. Имей в виду.

– Ты откуда знаешь?

– Мы учимся в одной параллели, и слухи быстро доходят. Он встречался с одноклассницей, а потом, когда у них все произошло, бросил ее. По крайней мере, мне так девчонки говорили. Мое дело предупредить.

– Ну, раз информация неподтвержденная, то и обсуждать это не вижу смысла, – отрезала я, хотя в голове тут же всплыла страшная история, произошедшая со Светой. Нет, Давид не может так поступать. Он никогда не относился ко мне плохо. Всегда вежлив, галантен, внимателен…

– Знаю, Давид производит впечатление настоящего джентльмена и умеет расположить к себе любую девчонку. Он ведь и ко мне в сентябре подкатывал, но не мой типаж. Я считаю, что дыма без огня не бывает, поэтому будь начеку. Ты понимаешь, как важен выбор первого партнера? Ты должна быть в нем уверена на миллиард процентов. Вот мы с твоим братом…

– Может, сменим тему? – попросила я.

– О’кей! – сжалилась надо мной Соня. – Сменим так сменим… Что ты теперь будешь делать с физикой?

– У тебя дар говорить только о неприятном? – проворчала я. – Думаю удалить все фотографии с телефона и плыть по течению. В последнее время мне даже как-то плевать стало, какая оценка у меня будет.

– А хочешь, я тебе помогу с физикой? – вдруг предложила Соня. – Какие там у вас темы тестов остались?

– Ты поможешь мне? – не поверила я.

– Вообще-то я в десятом от старой школы на городскую олимпиаду по физике гоняла, – рассмеялась Соня. – Ты многого обо мне не знаешь.

Это правда. До недавнего времени я не знала о Соне вообще ничего, но с каждой нашей встречей она удивляла и располагала к себе все больше.

– Ну ничего себе! – наконец проговорила я. – Твоя помощь была бы очень кстати. Я только сегодня думала, что неплохо было бы найти все-таки репетитора.

– Договорились! Тогда после кафешки идем ко мне. И мама как раз с дежурства вернется, я вас познакомлю.

Соня жила в доходном доме 1900-го года постройки с красивой парадной и консьержем внизу. Пока мы поднимались на последний, пятый этаж, Аверина выдала мне краткую справку о своей семье: мама – врач акушер-гинеколог, а папа – настоящий ученый. Прямо как наш, только не историк, а физик. Что ж, теперь мне понятна любовь Сони к этому предмету. Родных братьев и сестер у Авериной не было, зато в квартире проживала мальтипу Муни, с которой я уже была знакома.