Севастопольский путешественник. Историко-туристический путеводитель - Владимир Виленович Шигин

недолго думая, прицепил ее себе на пояс. Все ожидали возможного штурма города, и сабля в данной ситуации могла оказаться далеко не лишней. Почему Корнилов в тот момент не надел свою собственную саблю нам неизвестно. Может потому, что очень торопился и схватил то, что попалось под руку. В горячке событий первой бомбардировки города, он даже, если и знал раньше о сабельном проклятии, в тот момент просто не вспомнил о нем.

С раннего утра Корнилов был на четвертом бастионе, затем на шестом и третьем. Наведя там порядок, он около 11 часов утра прибыл на Малахов курган. Моряки, стоявшие у морского госпиталя в готовности к отражению штурма, встретили вице-адмирала криками "ура".

– Будем кричать "ура", когда собьем английские батареи! – ответил им вицеадмирал.

Огонь англичан был так силен, что орудийная прислуга верхних орудий, вынуждены была перейти в укрытия. Командир бастиона контр-адмирал

Истомин отстреливался из пушек нижних земляных батарей. Вице-адмирал хотел было взойти на верхнюю площадку башни, но Истомин загородил ему путь:

– Вам решительно нечего там делать, Владимир Алексеевич, уезжайте с этих гибельных мест. Поймите, что есть ваша жизнь для нашего дела!

Осмотрев укрепления и дав указания, где лучше устроить перевязочный пункт, Корнилов решил проверить состояние в укрытых в ближайшей балке. Бутырского и Бородинского полков. Он, было, направился к своей лошади, когда ядро выпущенное из английского орудия, поразило его в бедро и раздробило левую ногу. Это же ядро перебило пополам и висевшую на поясе саблю. Смертельно раненного вице-адмирала подхватил на руки его новый адъютант капитан-лейтенант Александр Жандр.

– Отстаивайте же Севастополь! – произнес Корнилов и потерял сознание. Прибежали два фельдшера, принялись перевязывать, удрученно качая головами. Корнилова быстро перенесли на перевязочный пункт. Там он пришел в сознание, причастился Святых Тайн. Сделал указания относительно своих сыновей. Заметив, что его хотят переложить на носилки, но затрудняются приподнять, опасаясь затронуть рану, Корнилов сам перевернулся через раздробленную ногу. После этого его перенесли в госпиталь на Корабельной стороне. Там Корнилов простился со своими адъютантами:

– Смерть для меня не страшна! – сказал он им. Передайте мое благословление жене и детям. – Скажите всем, как приятно умирать, когда совесть спокойна! Благослови Господи Россию, Государя, спаси Севастополь и флот!

Доктор пытался дать вице-адмиралу какие-то капли, но Корнилов, поняв, что это морфий, покачал головой:

– Напрасно вы это делаете, доктор! Я не ребенок и не боюсь смерти!

Через некоторое время, услышав шум за дверью, Корнилов приоткрыл глаза:

– Что там такое?

– Все английские батареи нами сбиты, осталось каких-то два орудия!

Собрав последние силы, Корнилов произнес:

– Ура! Ура!

Через несколько минут его не стало. Капитан Асланбеков рассказывал, как приехав вечером поклониться праху убитого, он, войдя в комнату, увидел Нахимова, который плакал и целовал мертвого товарища.

Из записок унтер-офицера Егеря: "Вечером разнесся слух "адмирал убит", никто не поверил. Но когда получены были достоверные сведения, то все были поражены этим несчастием. Отчаяние же матросов убедило нас в потере благородного вождя. Вечером 6 октября были похороны адмирала Корнилова. Мало мне приходилось видеть подобных похорон. Плакали не только офицеры, к нему приближенные: плакали чужие, плакали угрюмые матросы, плакали и те, которым слеза была незнакома с пеленок. " Перебитую пополам проклятую саблю оставил у себя на память капитан-лейтенант Жандр. Ему удалось живым и невредимым пережить всю Севастопольскую оборону, может быть потому, что перебитую пополам саблю носить и использовать было уже нельзя. Свой кровавый путь она уже завершила, напившись крови и накликавши последнюю смерть, которая погубила и ее саму. Один из историков, занимавшийся биографией Корнилова, высказал мнение, что, возможно, энергетические поле знаменитого вице-адмирала оказалось все-таки сильнее всех родовых проклятий. Именно оно, изменив чуть-чуть направление полета ядра, и уничтожило погубительницу Корнилова. Как знать, возможно, в этом что-то и есть доля истины.

* * *

Когда в 80-х годах XIX века в Севастополе создавался музей обороны города, Жандр, ставший к тому времени уже сам адмиралом, передал обе части переломленной сабли в музей. С тех пор она там и находится.

Если вам когда-либо доведется побывать в Севастополе, найдите время и посетите музей Черноморского флота. В экспозиционном зале первой Севастопольской обороны под стендом, посвященном вице-адмиралу Корнилову в витрине и сегодня лежат два обломка той самой проклятой сабли.

На Малаховом кургане место, где был смертельно ранен Корнилов, обозначено крестом из старых ядер. Рядом поставлен памятник и самому вице-адмиралу. На постаменте смертельно раненный Корнилов приподнимается, опершись одной рукой о землю, вторую простирает вперед, словно обращается к черноморцам. Внизу на постаменте слова: "Отстаивайте же Севастополь"!

Однажды, будучи в музее, я попросил у начальника музея разрешения подержать ее в руках. Хранитель фондов открыл витрину. И вот я держу ладони обломок знаменитой сабли. Покрытая желтизной времени слоновая кость рукоятки… почерневшая сталь клинка… Несмотря на летнюю крымскую жару, сталь обжигающе холодна, словно послание из мира мертвых. И я начинаю верить, что старое проклятье реальность, а не легенда. Лермонтов. Железнов. Корнилов. Сколько страшных и печальных историй могла бы рассказать эта старая сабля, если бы могла говорить!

Золото "Черного принца"

История легендарного "Черного Принца" вот уже полтора столетия волнует умы людей. О "Черном Принце" писали в свое время А.И. Куприн и С.Н. Сергеев-Ценский, М. Зощенко, Е.В. Тарле и Т. Бобрицкий. О "Черном принце" снято множество фильмов, к месту его гибели организовывались многие десятки, а то и сотни экспедиций. И сегодня тайна "Черного принца" – это одна из самых интересных и волнующих загадок нашего прошлого.

…В самом разгаре была печально известная Крымская война 1853–1856 годов. Англо-французские войска, высадившись в Крыму, попытались, было, захватить Севастополь. Однако, потерпев полную неудачу в первом штурме, союзники вынуждены были приступить к его осаде. Осадная армия нуждалась в постоянном пополнении припасов, а потому к крымским берегам почти со всех стран Европы непрерывным потоком шли груженные транспорта. Главной базой английской армии в Крымы стала Балаклава. Балаклавская бухта, глубокая и прекрасно защищенная, была почти идеальной стоянкой для флота. При длине около одной версты и ста саженей и ширине около ста или полутораста саженей, Балаклавская бухта имела глубину от четырех до восемнадцати саженей, и наиболее глубокосидящие суда того времени свободно могли стоять в ней. Бухта тянулась с севера на юг и у выхода делала крутой поворот к западу; потом еще более резко поворачивала в другую сторону, к юго-востоку, огибая обрывистую скалу с остатками генуэзской цитадели и выходила в открытое море. Скала с генуэзским замком защищала бухту