Приют для беглянки (СИ) - Бальс Лора

Глава 19

Арсений вышел из отделения ЗАГСа и замялся, повернувшись к уже официально бывшей жене. Только что они подписали документы о разводе, покончив с последними формальностями.

Наверное, нужно было что-то сказать, но подходящие слова упорно не приходили в голову. Произнести поздравления? Но, хоть они оба хотели этого расставания, всё равно необходимая процедура воспринималась тягостной рутиной, а не праздником. Поблагодарить за потраченные годы? Смешно. Они ведь сами пришли к выводу, что в своё время ошиблись с выбором, так зачем теперь изображать другое. Пожелать удачи в будущем? Вот это, пожалуй, подойдёт.

Но не успел он начать, как Ольга заговорила первой.

— Ну вот и всё, — она едва заметно повела плечами, очевидно, тоже испытывая смешанные чувства.

— Да, — согласился он с очевидным. — Ты куда сейчас? Может, подвезти?

— В каких облаках ты витаешь? Я тоже на машине, как и всегда.

Оля звонко рассмеялась, и это разрушило повисшее было в воздухе напряжение.

— И правда, не подумал.

— Знаешь, я хотела сказать тебе спасибо, — снова становясь серьёзной, произнесла Ольга.

— За что? — неподдельно озадачился он.

— За то, что у тебя первого хватило смелости задуматься о нашем будущем. И заговорить об этом. Ты нас обоих вытащил из тупика. Я только теперь начинаю до конца понимать, как давно не жила полной жизнью.

Последнее могло бы прозвучать обидно, если бы он не чувствовал то же самое.

— Значит, у тебя всё хорошо? — с теплотой уточнил он.

Слышать это было настоящим облегчением. Пусть между ними давно не было любви, Оля всё же оставалась для него близким человеком, и Арсений искренне желал ей счастья.

— Да, всё замечательно. Я тут… — Ольга слегка порозовела, смутившись. — Пару раз обедала с одним коллегой. Теперь вот думаю — может, пора согласиться на свидание. Конечно, всё это слишком быстро, но можно ведь просто жить сегодняшним днём и посмотреть, что будет?

— Конечно, — горячо поддержал он. — Нам только кажется, что всё должно развиваться определённым образом, по каким-то правилам. А на самом деле стоит почаще слушать себя, и жизнь окажется куда проще.

Оля улыбнулась.

— У тебя ведь тоже наметились перемены? — поинтересовалась она. — Ирма обмолвилась парой слов.

— Да. Хотя ещё рано о чём-то говорить.

— Что ж, желаю удачи, — бывшая жена протянула руку и мимолётно прикоснулась к его плечу — без тени нежности, только в знак дружеской поддержки. — Я рада за тебя. И вот ещё что — пока мы не попрощались, я хотела сказать насчёт праздников…

Арсений невольно напрягся. Он заранее предполагал, даже ожидал, что с празднованием Нового года ситуация может сложиться неловкая. Все последние десять лет они собирались тремя парами — родители, брат с невесткой и он с Ольгой. Теперь всё изменилось, однако их расставание не разрывало другие связи. Оля по-прежнему оставалась близкой подругой семьи, и было бы нечестно требовать, чтобы другие теперь подстраивали свои планы под него.

Однако Арсений совершенно не представлял Ольгу и Майю в одной компании. Боялся, что для Майи это покажется слишком неловким, что она будет переживать и чувствовать себя не в своей тарелке, а этого он допускать никак не собирался.

Он уже некоторое время размышлял в поисках выхода, однако пока ничего не подходящего для всех придумал. Разве что предложить Майе поехать куда-нибудь на несколько дней.

— Наверное, вам лучше обсудить это с Ирмой и Аркашей, — вслух произнёс он. — Думаю, в этом году я не присоединюсь ко всем.

— Ох, перестань! — отмахнулась Ольга. На её лице промелькнуло странное выражение, будто она не могла решить, стоит ей рассмеяться или разозлиться. — Я ценю твою предупредительность, но это в первую очередь твоя семья. Я как раз хотела сказать, что в этом году решила поехать к родителям. Так что чувствуй себя спокойно.

Его охватила волна благодарности, смешанной с лёгким сожалением — не из-за этого решения, а потому что кому-то всё равно приходилось чем-то жертвовать. Как всё-таки сложно развестись после десяти лет совместной жизни, даже не имея друг к другу претензий. Сколько всего нужно перекроить и поставить на другие рельсы.

И всё-таки он наконец-то чувствовал себя счастливым, и надеялся, что Ольга тоже.

Они распрощались на парковке и разъехались каждый в свою сторону.

Арсений направился домой. По пути, поддавшись порыву, заглянул в цветочный магазин и выбрал букет. Ему постоянно хотелось сделать для Майи что-нибудь приятное и постоянно казалось, что он делает недостаточно.

После жуткого нападения на неё он ни на минуту не переставал об этом думать. Понимал, что это бесполезно, но снова и снова возвращался мыслями к тому злосчастному дню, пытался представить варианты, при которых произошедшего удалось бы избежать. Каждый раз выходило, что шансов на иной исход не было, и тогда от ощущения собственного бессилия становилось тесно дышать.

Слишком ясное, беспощадное осознание того, что он не способен никого защитить, сводило с ума и порождало в душе незнакомый прежде страх. Впервые в жизни ему отчаянно хотелось быть кем-то значимым, иметь влияние, которое позволило бы гарантировать безопасность дорогим людям.

Но он не мог перестать быть самим собой, поэтому нашёл единственно возможный способ справиться с поселившейся внутри тревожностью и чувством своей незначительности — старался быть рядом как можно больше и заботиться, как умеет.

Ему казалось, что этого недостаточно, Майя же улыбалась так, будто он совершает нечто немыслимое.

Она поразительно быстро оправилась и уже иногда посмеивалась над его опекой. Но у Арсения до сих пор перед глазами стояла картина, которую он застал, вернувшись домой в вечер нападения. Разгромленная гостиная, осколки стекла и кровь на полу. На несколько бесконечных секунд он подумал, случилось то, что уже не исправить. А потом ему позволили увидеть Майю, окровавленную, избитую, с расфокусированным плывущим взглядом — и сердце замерло, а потом заколотилось с отчаянной силой.

Кажется, именно с того вечера он в мыслях отбросил все осторожные, округлые фразы вроде «попробуем строить отношения» и «может, у нас что-то получится». Он был готов ждать, сколько угодно, не собирался торопить Майю, но для себя понял окончательно и с беспрекословной ясностью — он любит так, как не любил никого и никогда в жизни. Без сомнений, без оговорок. Такое может быть только навсегда.

Арсений вернулся раньше, чем обычно. Дом встретил его тёмными окнами, и в первый миг мозг пронзило беспокойство. Но потом он заметил свет в недавно оборудованной мастерской.

Слегка удивлённый, Арсений заглянул туда.

Майя медленно скользила вдоль стеллажей с расставленными на них готовыми поделками. Она была так увлечена созерцанием, что даже не заметила его появления.

Арсений негромко откашлялся, стараясь привлечь внимание. Ещё недавно Майя вздрагивала от любой неожиданности, и он приучился не ходить слишком тихо, не приближаться к ней со спины, избегать резких движений. Однако сейчас она спокойно обернулась, и лицо тут же осветилось улыбкой.

— Ты сегодня рано.

— Пока закончил с личными вопросами, уже не было смысла возвращаться на работу.

— Всё прошло хорошо?

— Конечно. Просто формальности.

— А я тут… — она с лёгким смущением обвела рукой пространство, словно извиняясь за вторжение. — Не сдержала любопытство. Подумала, ты не будешь против, раз не закрываешь дверь на замок. Ты ведь обещал мне показать, чем занимаешься.

Он действительно обещал как-то раз, когда они говорили о своих увлечениях, но потом резко стало не до этого.

— Конечно, я не против. И как тебе? — поинтересовался он только для того, чтобы поддержать разговор.

Арсений никогда не считал своё хобби чем-то важным. Практической пользы в этом не было никакой, только удовольствие от процесса, ценное лишь для него.