Бабочка (ЛП) - Л&#39

— Убирайся нахрен отсюда, Кендра! — Пауза. — Сейчас же!

Ее всклокоченные волосы волочились по полу, как швабра, пока она ползла к дверному проему, где, шатаясь, встала на ноги и посмотрела на меня.

Ее рот искривился в злобной усмешке.

— Не волнуйся, Роман, что посеешь, то и пожнешь. Ты за это еще заплатишь.

С этими словами она бросилась прочь и исчезла.

Следующее, что я услышал, — это душераздирающий крик.

Глава 33

Софи

— Где Роман? — спросила я мадам Дюбуа, которая была занята наблюдением за своей командой. Она выглядела уставшей, и теперь я сожалела, что не принесла ей и всем измотанным Романовым кофе из маленького кафе за углом. Хотя очередь на вынос была безумной. Я чуть не уснула, ожидая, чтобы заказать всего два латте на вынос.

С иголкой в руке любимая начальница штаба Романа посмотрела на меня, когда я зевнула.

— Mon chérie, он все еще наверху… в своем кабинете. Маловероятно, что он появится сегодня. — То, что произошло прошлой ночью, осталось между нами невысказанным. Но связь, которую оно породило, казалась ощутимой. И нерушимой.

Я не переставала думать о прошлой ночи. И почти не спала. Бедный измученный Роман! Он обнажил ту сторону себя, которую мало, кто должен был видеть. Теперь мне снова предстояло встретиться с ним лицом к лицу. Тревога овладела мной, я думала, что сказать ему. И интересно, что он ответит мне. Херст мог попросить мадам Дюбуа или кого-нибудь из Романовых сходить за кофе, но тот попросил именно меня. Так что, возможно, он хотел поговорить об этом.

Мадам Дюбуа вернулась к вышиванию усиков бабочки, нарисованной мною ранее, настоящей золотой нитью, а я направилась к лифту, неся два больших латте в картонном держателе. На полпути она окликнула меня.

— Софи, дорогая, лифт не работает. Завтра кто-то должен прийти из сервиса.

Старый лифт был на грани поломки с тех пор, как я начала работать у Романа. Что ж, воспользуюсь лестницей. Поблагодарив мадам Дюбуа за то, что она сообщила мне об этом, я прошла в заднюю часть студии.

Балансируя держателем с горячим кофе обеими руками, учитывая в каком была состоянии, я поднималась по крутым ступеням медленно и осторожно, опустив глаза, чтобы не пропустить ни одной. На полпути меня отвлек резкий цокот, и я подняла глаза. По лестнице на шпильках спускалась Кендра, выглядящая совершенно растрепанной. Ее стеклянные глаза вспыхивали от ярости, а щеки пылали. Более того, ее блузка была полностью расстегнута, как и кружевной бюстгальтер, обнажая ее грудь размером с дыню. Мое сердце сжалось в груди. Неужели Роман занимался с ней сексом?

На короткую секунду ее горящие глаза встретились с моими и полоснули меня кинжалами. Не замедляя шага, она дошла меня.

— Ты стоишь у меня на пути, сука! — выплюнула она, когда я застыла в шоке и не могла сдвинуться с места. Потом она врезалась в меня, и следующее, что я запомнила, как кувырком полетела с лестницы, ступенька за ступенькой. Бах! Бах! Бах! Держатель отлетел в сторону, и стаканчики рассыпались, обжигая меня горячей жидкостью. Бессловесные стоны вырывались из моего горла, пока я тщетно пыталась остановить свое падение. Ругаясь под нос, Кендра пронеслась мимо меня, и стук ее каблуков эхом отдавался в моих ушах, а все мои внутренности кричали от боли. Казалось, что прошла целая вечность, пока я не достигла низа, приземлившись на спину и сильно ударившись головой. Из моего рта вырвался мучительный стон, а в глазах заплясали звезды. Мне хотелось встать и закричать о помощи, но мой мозг не хотел общаться с моими конечностями или гортанью. Как будто мои голова и тело были зажаты в тиски. В ноздри ударил бодрящий запах кофеина, но даже он не вывел меня из ступора.

Ошеломленная и дезориентированная, я услышала крик мадам Дюбуа:

— Mon Dieu! — На следующем тяжелом вдохе она присела на корточки около меня и взяла мою ладонь в свою руку, в то время как быстрые, тяжелые шаги отдавались набатом в моих ушах. Все вокруг было как в тумане.

— Господи! — Это оказался Роман, присевший на корточки рядом со мной. Паника наполняла его голос. — Софи, это я! Ты меня слышишь?

Все, что я могла сделать, это издать еще один стон. Но он был настолько тихим, настолько приглушенным, что я сама едва услышала себя. Мое тело, напротив, ревело от мучительной боли.

— Мадам Дюбуа, звоните 911! — закричал Роман. Его выносливый начальник штаба убежала, то время как сам Херст бережно обнял мою голову руками и нежно гладил по волосам. — Софи, останься с нами. Посмотри на меня! Скажи что-нибудь! Пожалуйста! — Тон его голоса перешел от панического к отчаянному. — Бабочка, пожалуйста!

Я пыталась произнести его имя, но мой рот, как и все остальное тело, был парализован. На мгновение меня охватила внутренняя паника при мысли, что я могла остаться парализованной на всю жизнь, конечно, если еще переживу это падение, пока по моей щеке не скатилась слеза, вселяя в меня чувство и надежду.

— Ро… — выдавила я, но его имя замерло у меня на губах. Мои веки закрылись, и мир обратился во тьму.

Глава 34

Роман

Мы возвращались в мое ателье в какой-то нечестивый час. Ближе к трем часам ночи. После нескольких часов обширных исследований — рентгена, МРТ и компьютерной томографии — прогноз Софи: с ней все будет в порядке. На ней не осталось ни одного живого места, и она получила легкое сотрясение мозга и растяжение лодыжки. Слава богу, ей не пришлось остаться на ночь в больнице для наблюдения. Я не мог дождаться, когда выберусь из этого адского места. После автокатастрофы я провел в больнице долгий, мучительный месяц, так что теперь они меня безумно пугали. К тому же, не собирался терпеть, чтобы какой-то молодой красавчик-доктор или, на худой конец, озабоченный старик заглядывал ей под халат и шарил по ее телу. Вот каким собственником я стал. И защитником.

Что-то во мне изменилось, когда я увидел, как она лежала внизу лестницы, распростертая на полу в полубессознательном состоянии. Паника овладела мной, тревога стучала в моих ушах так громко, что это оглушало. Мысли о худшем сценарии бомбардировали мою голову, как ракеты. Она не могла двигаться, не могла говорить. Возможно, ее парализовало. Или мозг был поврежден каким-то ужасным образом. А когда девушка потеряла сознание, мой разум перескочил к самой худшей возможности — она могла умереть. Мысль о том, что я мог потерять свою драгоценную Бабочку, вонзила нож в мое сердце так глубоко, что закашлялся кровью.

В машине скорой помощи ее подключили к мониторам, бледное лицо закрывала кислородная маска, а голова была зафиксирована страшным шейным бандажом. Получасовая поездка в Пресвитерианскую больницу, расположенную в нижнем Манхэттене, была невыносимой. Сирена ревела, как набат, машина сражалась с проклятыми городскими пробками, а я держал Софи за руку, надеясь на любой знак. Моя грудь пульсировала так же сильно, как и голова. Я почти попросил у парамедиков что-нибудь, чтобы заглушить боль. Чтобы заглушить страх.

Я не отпускал Софи, пока медики мчались в отделение неотложной помощи, держался рукой за каталку, потому что мы летели на адской скорости. Ожидание в приемном покое травматологического отделения, пока Софи проходила обследование, было изнурительным. Я понятия не имел, что происходило, и чувствовал себя беспомощным и безнадежным. С каждой секундой мне хотелось задушить кого-нибудь за то, что он не давал мне ни малейшей подсказки. Я метался по стерильным коридорам, пока не нашел ее и не получил ответы. К тому времени, когда мне сообщили хорошую новость, что с ней все в порядке, и она поправится, я был слишком истощен, чтобы станцевать счастливый танец. Испытывая отвращение к больницам, мне просто хотелось поскорее убраться из этого заведения и отвезти свою Бабочку домой.