Умеешь хранить секреты? (СИ) - Муравская Ирина

― Не устаю тебе удивляться. Всё отлично. Мой выход через семь минут, ― он подхватил её так, что Вишня теперь сидела на нём, как обезьянка, ухватившись руками и ногами. Причём не по центру, а сбоку, чтобы не закрывать собой обзор. ― Эй, народ! ― крикнул он толпе. ― Кто-нибудь видел тапок? Золушка обронила кед.

Обувка недопринцессы была найдена и вручена прекрасному принцу. С висящей на шее Вишней Марк поковылял (грациозно пойти с дополнительной тушкой не получилось бы) к остальным скейтерам, сидящим на длинных деревянных скамьях. Такие устанавливают в спортзалах.

Кто-то, уже отстрелявшись, расслабленно наблюдал за конкурентами, выделывающими на площадке удивительные финты, другие проверяли доски на исправность. Находились и те, кто нервно постукивал ногой или отбивал барабанную дробь пальцами по гулкому покрытию. Этим явно ещё только предстояло выступить.

― Моральная поддержка? ― приветливо махнул Вишне какой-то парень в кепке, напяленной козырьком назад.

― Физическая обуза, ― весело отозвалась та, помахивая босой ногой, облачённой в ярко-жёлтый носок с большими подсолнухами. Исаев посадил её на свободное место. Багрова подозрительно принюхалась. Отобрала у него кед. Понюхала и поморщилась. ― Фу. Костя не соврал. Правда воняют.

― А она без комплексов, ― заржала кепка, приобнимая симпатичную рыжеволосую девчушку. По короткому кокетливому платью было понятно, что она тоже из группы поддержки, а не участница.

Таких болельщиц тут хватало. Многие райдеры пришли с парами. Однако и скейтеров-девушек хватало. Кстати, вон и та самая девица, что тогда целовала Марка в щеку. Коротковолосая брюнетка с проколотым носом и обколотым везде, даже на хряще ухом.

Надо заметить, обилие серёжек её не портило. Да и несмотря на внешне пацанский облик девчонка выглядела очень даже женственно. Лёгкий макияж, маечка в обтяжечку, джинсы подчёркивали отличный зад. Прям привлекательная.

― Привет, ― поздоровалась она, протягивая Вишне руку с аккуратным маникюром на коротких ногтях, когда Исаев, получив на удачу ободряющий поцелуй, ушёл готовиться. ― Я Вики.

Рукопожатие состоялась.

― Вишня, ― она заметила недоверие. ― Это имя. Не кликуха.

― В реале? ― округлившиеся глаза и недоверие ― давно привычная реакция. Которая, впрочем, быстро сменялась на равнодушие. Тоже привычно. Человеку по натуре несвойственно долго удивляться. ― Прикольно. Так, значит, ― кивок в ту сторону, где стоял Марк, ждущий отмашку для старта. ― Вы теперь встречаетесь?

― Встречаемся.

― Круто. Можешь гордиться.

― Чем? Я этого не добивалась.

― Тем более можешь гордиться. Марк у нас одиночка. Сколько лет тут гоняет, мы никогда его с девушками не видели. Да мы, если по секрету, уже подумывали, что он того…

― С чего вдруг?

― Ну… потому что на девчонок он вообще не обращал внимания. У нас тут много таких. И симпатичные захаживали. Как только хвостами не крутили, все мимо.

Вики так наблюдала за Исаевым, что следующий вопрос напрашивался непроизвольно.

― Тебя тоже отшили?

― Почему сразу отшили? Вежливо дали понять, что ничего не получится, ― отрезала та и больше разговор склеить не пыталась. Вишня не настаивала. Для одного раза вежливости вполне предостаточно. Тем более что был дан сигнал. Марк выкатил на площадку.

Ох. Это было реально круто. Может для людей разбирающихся находились и огрехи типа неправильной стойки ног после трюка или не идеального приземления, но для Вишни всё это приравнивалось к волшебству. Все эти липы, слайды и кикфлипы… это же за гранью нормального человека.

Вот как можно так идеально балансировать на краю рампы? На одной ноге? Или вот так скользить по рэйле (прим. авт. две стойки, соединённые перекладиной)? А многие ли смогут сделать поворот в воздухе на 360? Это смотрелось жутковато, честно говоря. Вишня каждый раз зажмуривалась, готовая услышать грохот и хруст сломанных костей. Но нет. Офигенно откатанная программа.

Так считали аплодирующие зрители и она. Но не главный судья и его соглядатаи. Общая оценка выступления складывается из баллов за сложность трюков, высоту полётов и, тьфу её, язык сломаешь, мультидисциплинарность. Марк недобрал совсем немного до идеала.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Бал сняли за соскок с доски. Даже не за соскок, а «почти что» соскок, потому что в последний момент он успел удержать равновесие. Небольшая подножка в одном-единственном дико сложном месте! Предыдущий участник вовсе слетел с доски на таком же моменте. И вообще, этот трюк реально ли сделать?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍― Судью на мыло! На сало! На подножный корм свиньям! ― возмутилась Вишня.

― Да не. Всё путём. Хороший результат, ― не согласилась Вики. ― Меня вон конкретно слили. Так что у него есть все шансы войти в финал.

― Всё равно нечестно, ― от мысленного расчленения судебной комиссии её прервала вибрация входящего сообщения. Бабочка. Предлагала встретиться.

После той вечеринки она, слава богу, оклемалась быстро и без последствий. Не считая жуткого похмелья в утро учебной пятницы. Наркота, которую ей подсыпали, вызывала частичную амнезию: то есть что-то Лена помнила, но отрывками и смазано. Даже лиц своих несостоявшихся насильников толком не могла вспомнить.

Зато их отлично помнила Вишня. И без проблем узнала эти физиономии в школьном коридоре. Ещё бы не узнать, такие размалёванные. Костя и Марк постарались от души, украсив их всеми цветами радуги. Один, видимо, тоже протрезвев и раскаявшись, попытался в тот же день подойти к стискивающей у лба холодную бутылку воды Бабочке. Извиниться.

Извинения были приняты, но с соблюдением социальной дистанции и с последующим вежливым диалогом с Исаевым. Тот, миролюбиво похлопав побледневшего паренька по плечу, доходчиво и кратко объяснил, что будет с ним, его ушами и зубами если он ещё хоть раз подойдет к Лене.

Да не только к Лене. Дескать, если он, Марк, снова, не дай бог, увидит нечто подобное, мирный разговор сменится мордобоем без правил и с последующим посещением травматолога. Получив в ответ согласный нервный кивок, он отправил бестолочь-пьянчугу в свободное плавание, с трудом удержавшись от искушения дать ему прощального пендаля.

Пока Исаев раздавал указания, к которым определенно стоило прислушаться, Веня капал на мозги и без того плохо соображающей Бабочки. Весь обеденный перерыв Вениамин без устали читал долгую, нудную лекцию об сексуальных домогательствах, приводя, (откровенно говоря) жутковатую международную статистику.

И, разумеется, не удержался от возможности заметить, что именно поэтому все мало-мальски разумные особи хомосапиенса, в простонародье человека разумного, избегают подобных мест массового скопления людей. Заумную трескотню Вени, от которой начинал течься мозг и слипались глаза, не смог сдержать даже импровизированный кляп в виде эклера, грубо сунутый ему в рот Полиной.

Сердито прожевав десерт, Вениамин сердито поправил очки и перевёл стрелки на другую тему, тактично намекнув, что агрессия свойственна лишь незрелым, дезадаптивным людям. И что чаще всего она идет с детства, как защитная реакция от всё того же насилия и добавочных внешних факторов. Тут уже Абрамова окончательно не сдержалась и от души зарядила ботану подзатыльник увесистым учебником географии, после чего молча встала и ушла.

Вишня и не вспомнила бы тот разговор, если бы не увидела синяки на её запястье во вторник в крытой столовой. Весь старший корпус кучковался там, так как на улице разыгралась настоящая гроза. За широкими окнами то и дело вспыхивали молнии. Стекла дребезжали от грома. Тяжёлые капли, как настоящие музыканты, отбивали забавную мелодию по подоконникам.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Данный эпизод происходил на следующей неделе, через несколько дней после полуфинала по скейтбордингу. Марк, кстати, вышел в финал, что они и отметили тем же вечером, проведя остаток дня вместе. Долго гуляли, сходили перекусить, дошли до местного океанариума (или жидкого зоопарка, как его обзывала Бабочка), а под вечер, когда Исаев решил проводить Вишню до дома, надолго зависнули в уличных подвесных качелях на заднем дворе. С пледом и гитарой.