Тайные врата - Кристин Керделлян

Эмма сразу заметила Пьера в кабине переводчика и сделала ему знак рукой. Он ответил улыбкой. После того как сегодня утром она сказала ему, что Дэн никогда не говорил ей о backdoor, он наверняка разочарован. Пьер – что он думает о ней сейчас? Она, возможно, не первое подобное любовное приключение. Для него случившееся наверняка не имеет никакого значения; он, конечно, предполагает, что и для нее так же. Наверное, Пьер считает ее доступной женщиной. От этой мысли ей стало не по себе. Из-за того, что на самом деле она такой – «доступной» – не была? Или из-за того, что отдавала себе отчет, что судит себя по мужским меркам, смотрит на себя мужскими глазами?

Она отбросила эту мысль, закрыв глаза. Все-таки Пьер оказался прав по поводу backdoor. Сегодня утром CNN объявила о пожаре на большой территории Центрального парка, особенно в северной части, поросшей густым лесом.

Спасатели Нью-Йорка, замученные происшествиями последних дней, не смогли вмешаться вовремя и действовали раскоординированно, вероятно, из-за нарушенной связи.

Но Эмма думала не о пожаре, а о Дэне. Она узнала о его смерти вчера и всю ночь не спала, пытаясь осмыслить происшедшее. Весь день надеялась услышать опровержение. В конце концов то, что случилось в дальнейшем, как нельзя лучше подтвердило факт смерти ее старого друга. Дэн, будь он жив, никогда не позволил бы миру вот так катиться к гибели.

Когда Эмма узнала о смерти Дэна, она попыталась связаться с Амелией, родителями Дэна, его близкими, кого знала: безуспешно. Кроме Брэда, она не могла связаться ни с кем в США уже три дня. Невозможность поговорить с теми, кто был с ним или видел его на смертном одре, не позволяла ей окончательно поверить в то, что его больше нет. Его смерть оставалась абстрактной, теоретической, неподтвержденной. Эмма даже не сможет присутствовать на похоронах. Не было билетов ни на один самолет; она не уверена даже в том, что ее вылет во вторник состоится. Эмма была загнана здесь в угол, в центре пустоты, в этом месте, где тысячи ее соотечественников высадились шестьдесят лет тому назад. Поехать к Ребекке в Париж? Зачем? Лучше бы дочь приехала к ней, как они договаривались, если б смогла.

Итак, ее не будет на похоронах Дэна завтра – Эмма не могла избавиться от этой мысли, сжимавшей сердце. Конечно, они не так часто виделись, и их связь стала слабее после женитьбы Дэна. Но она помнила, что они обещали друг другу, повторив тысячи раз, в их безумные годы: тот из них, кто переживет другого, должен будет каждый год приносить на могилу скончавшегося пшеничный колос (и последний гаджет Apple, всегда шутливо добавляла она).

Но все это были игры. Невозможно поверить, что Дэна больше нет. И как находиться в трауре, когда прощания не состоялось?

– Я вижу, что вопросов нашей докладчице будет много, – сказала журналистка по-французски.

Тема Эммы была классической: People in power: male or female, does it make a difference? Французский перевод, который она выбрала, был более провокационным: «Женщины управляют лучше мужчин?»

Эмма всегда делала доклад на эту тему по возможности отстраненно, опираясь лишь на статистику. Кое-какие цифры были взяты из неизданных исследований, другие – из докладов. Представляя свое сообщение, она сказала:

– Цифры неопровержимы. Прежде всего, смешанный состав сотрудников приносит прибыль предприятиям: если в совете директоров есть хотя бы одна женщина, компания показывает лучшие результаты, чем когда таковых нет. Кроме того, компании, во главе которых работают выпускницы престижных вузов, как в США, так и во Франции, более рентабельны и развиваются быстрее, чем компании, возглавляемые мужчинами.

Эмма чувствовала себя неловко из-за присутствия Пьера. Она помнила их споры в «Супра Дата» о лидерстве женщин. Пьер, наверное, метал громы и молнии, слушая ее сейчас.

Конечно, по сути, тезис Эммы был верен. Прежде всего, она обозначила, что существует связь между половой принадлежностью менеджера и результатами работы фирмы, но не следует смешивать корреляцию и причинность: самые успешные предприятия действительно управлялись женщинами, но они были таковыми не потому, что их возглавляли женщины.

Например, представители прекрасной половины человечества предпочитали работать в секторе обслуживания – более рентабельном, чем промышленность. Кроме того, Эмма объяснила, что женщины, приходившие в эту отрасль, подвергались более жесткому отбору – при равном образовании, возрасте или опыте руководители или «охотники за головами» всегда охотнее принимали мужчину, чем женщину. Поэтому те женщины, которые все же попадали на руководящую должность, действительно впоследствии оказывались вне конкуренции.

– Одним словом, – заключила она, – нельзя сказать, во всяком случае пока, что женщины бесспорно являются лучшими управленцами. Но можно сделать вывод, что те, кто действительно работает на этом посту, показывают лучшие результаты, чем мужчины.

Эмма бросила эту наживку, говоря о предприятии, на котором трудятся более пятисот сотрудников: даже они под управлением женщин оказались рентабельнее, но уровень доверия им был ниже, чем компаниям, которые управлялись мужчинами. В финале выступления Эмма предложила следующее психологическое объяснение: инстинкт самосохранения в противовес желанию власти. Вообще этот финал всегда добивал аудиторию. Эмма поняла это весной, в Стэнфорде, на выдаче университетских дипломов, где она обкатывала свой доклад.

Но сегодня утром, начав выступление, она видела, что публика, как и она сама, думает о другом. Кто-то рассеянно листал Ouest France, другие нервно нажимали на кнопки сотовых, чтобы отправить SMS.

Больше половины участниц покинули Арроманш еще вчера, особенно француженки, приехавшие на машинах из Парижа. Джулия Эпкотт и Кристель Лорик, организаторы ЕЖК, думали, не отменить ли последний день конгресса и гала-ужин, но после долгих консультаций с исполнительным комитетом вчера вечером решили продолжать.

The show must go on, подумала Эмма, спрашивая себя, что она здесь делает. Спектакль должен продолжаться, как раньше, во время Олимпийских игр в Атланте. «Ни в коем случае не поддаваться панике»; «Лучший ответ террористам – показать, что мы не запуганы»; «Демократия сильнее, чем враги демократии» и так далее, и тому подобное. После 11 сентября Эмма сотни раз слышала эти проповеди. До сих пор она была согласна с философией, которую они несли… До сегодняшнего дня…

Это сильнее ее. Образ Дэна не отпускал. Серия вчерашних атак, хаос в отеле, смерть шведской музейной хранительницы и прежде всего откровения Пьера порой затмевали главное, но она не переставала думать об этом: Дэн умер.

Game over, сказал бы он саркастично.

Фондовая биржа NASDAQ оплакивала самого преуспевающего бизнесмена, когда-либо известного миру. В Африке, в Азии – везде произносились скорбные речи по поводу смерти самого щедрого мецената. С помощью своего фонда Дэн сделал для борьбы с бедностью больше, чем все правительства вместе взятые.

Эмма без слез оплакивала мужчину, с которым она делилась самым сокровенным. Сколько часов, сколько дней, если сложить их вместе, они проговорили? Обо всем – о мелочах и о грандиозном, и, в свое время, о революции Интернета, глобализации и клонировании человека. Когда они оставались вдвоем, только и делали, что говорили. В машине, в самолете, на пляже, на вершине гор… В постели тоже… Когда она покупала журнал, он спрашивал: «Боишься, что станет скучно со мной?» Это вызывало у нее приступы смеха. Им никогда не было скучно вместе.

Дэн мертв. В голове не укладывается.

Когда ощущение шока отходило на секунду, врожденный прагматизм Эммы снова направлял ее мысли к Дэну: неужели он в самом деле спрятал, как утверждает Пьер, ключ, который закрывает пресловутую backdoor Shadows, и, если да, кому передал его? Она упрекала себя за то, что никогда не говорила с ним об этом. Эмма хотела быть полезной ему в последний раз, показать, что она с ним, несмотря на его смерть. Предложить миру это высшее доказательство дружбы. Продолжить Дэна.

Сейчас, закончив доклад, Эмма спешила уйти. Вопросы из зала лишь заставляли ее повторять другими словами то, что она уже сказала. Теперь ей требовалось сконцентрироваться, чтобы понять последовательность акцентов – африканский, южноамериканский, русский, китайский.

Во втором ряду поднялась дама с русыми волосами.

– Позвольте мне замечание.

«Shit, – ругнулась Эмма про себя. – Еще одна желающая поделиться своей биографией».

Участница уже взяла микрофон и начала говорить:

– Мадам Шеннон, я внимательно слушала то, что вы сказали. Анализ правильный, но позвольте мне рассказать личную историю, связанную с…

Последовал монолог. Ведущая перебила говорившую: