Блог «Серп и молот» 2014–2016 - Петр Григорьевич Балаев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но глисты — это мелочи были. Серьезней — щенки трусливыми оказались. На все громкие звуки (хлопок дверью) реакция была одна — они пулей залетали под диван, а оттуда их потом только с помощью швабры можно было достать. Мне такое в практике встречалось, если щенки находятся в открытом вольере с очень злой сукой, то именно такими трусливыми и становятся. Собака-мать при приближении посторонних начинает лаять и скакать по вольеру, естественно, при этом топчет щенков, те от неё прячутся по углам…
Ладно, суку отдал соседке. Оставили себе кобелька, дружно с женой назвали его Гансом, по имени последнего нашего любимца.
Сюрпризы не закончились. Прошел месяц и у Ганса начали меняться зубки. По акту ему было два месяца, по виду — тоже, а зубы у щенков меняются в четыре месяца!
Жена ночью шептала мне в ухо:
— Ну чего ты так нервничаешь? Зато Гансик умный какой…
Она была права, задатки у пса были. Это из мажоров вырастают ни к чему непригодные кретины. А этот пёсик хлебнул лиха с рождения…
Я вложил в Ганса всё, что только мог. А было это нетрудно — пёс примерно через 3 месяца осознал, что я его папа-мама, потому что никогда не обижаю и дворняг, которые на прогулках пытаются атаковать Ганса, отгоняю пинками, поэтому при дрессировке создавалось впечатление, что собака все команды уже знает с самого рождения, старался мой питомец изо всех своих собачьих сил.
Для меня было главное — выработать у собаки стойкий рефлекс на запах наркотика. В условиях Гродековской таможни — на запах таблеток эфедрина. Что бы в любой ситуации, в любое время при наличии этого запаха пёс автоматически начинал поиск, без команды «Ищи!». Что бы сам запах был для него командой.
К девяти месяцам (естественно возраст его я стал считать не с тех данных, которые в акте были, добавил два месяца) Гансик выправился, оформился в пса с великолепным для немецкой овчарки экстерьером, черный, с подпалами красивого, почти кирпичного цвета. Только росточком подкачал — сказалось трудное детство, 57 см в холке.
Единственным его недостатком, который не удалось полностью исправить, оставалась трусость. Да и рассчитывать на исправление травмированной психики щенка, если травма была такая серьезная, что каждый громкий звук вызывал у него панический испуг, было глупо. Я в первый же день обладания этой собакой понял, какую свинью мне подложил эта гнусная сука Лебедев. У меня даже возникало желание бросить всё к чертовой матери и уволиться из этого таможенного гадюшника. Уволился бы, если бы не упёртая натура. Решил назло главному кинологу сделать из пса человека.
И откорректировать поведение Ганса во многом удалось. Постоянные занятия, тренировки в самых разнообразных условиях, прогулки в людных местах, вдоль дорог с автомобильным движением… придали ему уверенности в себе, но обернулись неприятным побочным эффектом — он стал бросаться на людей.
Такая особенность поведения собаки позволяла окончательно реконструировать, так сказать, условия в которых пес находился до того, как попал ко мне. Мне, как старому заводчику, была знакома такая ошибка в содержании злобных ощенившихся сук: размещение их в вольерах, мимо которых часто проходил обслуживающий питомник персонал и просто посторонние люди. Сука, естественно, на людей реагировала, лаяла и металась по вольеру, попутно топча помет, и для щенков, которым перепадало, люди становились объектом опасности. Вырабатывался инстинкт: появление человека — боль (нога взрослой собаки на спине месячного щена — очень чувствительно) — человек — это опасность.
И с этой проблемой уже до конца справиться не удалось, единственное, что было достигнуто — Ганс стал относиться безразлично к людям, которые не обращали впрямую на него внимание. Но стоило человеку протянуть к нему руку — сразу бросок на неё. Даже если в руке колбаса. Бросок мгновенный, несколько раз мне удавалось его отдергивать буквально в миллиметре от руки, протянутой к моей собаке с лакомством или просто с намерением приласкать очень симпатичного овчаренка. К работе по поиску наркотиков на людях Ганс был непригоден. За укус служебной собакой пассажира, проходящего таможенное оформление, мне бы голову оторвали сразу.
Но поле деятельности кинологу и на грузовом направлении, и на багажном было обширным, было где работать и такой собаке…
На сборы кинологов летом 1998 года, проходившие на базе таможенного поста «Полтавский» я решил ехать с Гансом, спаниеля брать не стал.
Прибыло на сборы семь кинологов со своими собаками, поселились мы в штабе погранотряда, выделили нам несколько комнат, псы жили с нами же. Работали с собаками непосредственно на таможенном посту, там и грузовое направлении, и СВХ, и пассажиры.
Естественно, меня сразу начали за поведение собаки драть, как сексуально привлекательную козу…
— Блядь, Балаев, что за х…?! Ты что, пса на цепи держал? Чего он на людей кидается?
— Блядь, Балаев, где твой апорт?
«Где-где… В п…! Идите вы в жопу, в которой я видел ваш апортировочно-игровой метод!»
В результате перепалки с обильным употреблением малокультурных слов, Юрий Вениаминович Лебедев решил зря нервы не тратить, а просто составить акт о непригодности собаки к поисковой работе. Естественно, для составления такого акта одного стремления Ганса цапнуть моего начальника на сборах было маловато. Ну, не любит людей Ганс, и что? Можно использовать там, где людей нет.
Требовалась проверка работоспособности собаки при поиске наркотиков. На третий день сборов, вдоволь насобачившись со мной насчет метода дрессировки, Лебедев заныкал закладку с эфедрином в стоявший на посту, у рампы, КАМАЗ с фурой.
Этим он хотел моего Ганса озадачить! Наивный! Я показал почти цирковой номер, почти что сеанс черной магии. Усадил собаку в 10 метрах от осматриваемого объекта, с подветренной стороны, просто показал вытянутой рукой в сторону машины, не подавая никакой команды. Пёс подбежал к КАМАЗу, остановился, принюхался и рысью направился сразу прямиком к бензобаку, подлез под него, два раза царапнул в том районе раму автомобиля и вернулся ко мне за лакомством.
— Класс, как в кино, — сказал мой приятель, кинолог Артемовской таможни Женька Фоменко.
Лебедев спрятал еще одну закладку. Уже в салоне пассажирского автобуса. Ганс отработал без проблем. Начали собираться другие кинологи, посмотреть на работу моей собаки. Было интересно: шаманская пляска с апортом для раззадоривания пса не исполнялась, пес работал без поводка, кинолог не прыгал, как шимпанзе, перед мордой собаки, размахивая ладонью, показывая где нюхать, что предписывалась «японской» методикой, внедряемой главным кинологом ДВТУ.
Затем
