Город больной совести Книга 1 - Мария Смирнова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Пусть Евгений Еловский, жид пархатый, пока поработает на нас, внедрит тебя в верхи, а там мы им устроим ротацию кадров, сынок. – закончил напутствие тренер и перекрестил некрещённого Витька на прощание. Больше они не увидятся, так решит судьба.
Дома дура Натаха, в ответ на его сообщение о переводе, подняла вой, отказываясь переезжать и бросать всё нажитое.
–Так вас никто и не тащит никуда, живите тут, а я деньги переводить буду и все дела! – спокойно ответил Витёк. На том и порешили.
«Баба с возу, кобыле легче, а если две, то легче вдвойне» – весело подмигнул себе в зеркале Витёк и позвонил Рудику.
Подхватив с транспортера аэропорта два чемодана с вещами , Витёк пружинящей походкой направился на выход, где табличку с его фамилией держал в руке хмурый парень, переминающийся с ноги на ногу. Служебная квартира, куда молчавший всю дорогу водитель привёз Витька, была стандартной, хотя габариты и высота потолков дома мощной постройки впечатляли. Он прошелся по комнатам с инвентарной мебелью, хранящей не один перечёркнутый номер и подумал, сколько же людей уже пользовались этим барахлом, которое многим простым человечкам было бы за счастье. «Интересно, кто здесь жил раньше и когда его или их расстреляли ?» – почему-то подумалось Витьку, но он тряхнул головой, отогнав нелепые мысли и, заглянув в пустой холодильник, взял ключи и сбежал вниз. На улице стало шумною Через трёх встречных прохожих Витёк выяснил направление до ближайшего продуктового магазина. Ассортимент не порадовал, но критический набор для питания, чтобы не ложиться спать с урчащим от голода желудком, составить удалось. Наскоро перекусив и повалявшись в ванной, Витёк уснул здоровым и спокойным сном на видавшей не одного такого постояльца кровати. Прежние убиенные или не убиенные жильцы или крыса с налитыми кровью глазами этой ночью Витька не побеспокоили.
По привычке встав в шесть утра, Витёк сделал зарядку и решил пробежаться по набережной, которую углядел вчера, когда искал продуктовый магазин, но телефонный звонок остановил его на пороге квартиры. Звонкий девичий голосок сообщил Витьку, что через двадцать минут у подъезда дома его будет ждать машина и что с собой надо захватить необходимые документы, которые она перечислила. Витёк быстро переоделся, захватил документы по перечню и сбежал вниз. Машины ещё не было и он с удовольствием подставил лицо ласково греющему солнышку. Пока столичная жизнь была приятной.
Всё дальнейшее слилось для Витька в один цветной калейдоскоп событий длинной в пару недель. Его слушали то там, то сям, на разных этажах и в разных зданиях. Сидящие в огромных кабинетах мордовороты брезгливо перебирали его документы сосискообразными пальцами, с усмешкой открывали его вкладыш к университетскому диплому, неизменно хмыкая проставленным во всех строчках оценкам «удовлетворительно», справку об окончании одного курса академии и через губу цедили слова. Витёк всё это стоически терпел, но запоминал каждого, нанизывая на его характеристику личные впечатления, что бы потом дополнить их компроматом из папочек тренера, уже хранившихся в трёх ячейках московского банка. Еловский же за две недели не проявился ни разу, никак и нигде.
Однажды утром в очередной приёмной, куда его провёл сотрудник охраны, молодой чиновник пригласил Витька следовать за ним. Они прошли по бесконечным коридорам правительственного здания и остановились у дверей метров пять высотой с золотом покрытыми накладками. Давнему жителю Китежа не привыкать к роскошным фасадам и интерьерам, но почему-то у Витька перехватило дух. Он понял, что вот сейчас, именно за этим порогом начнётся новый этап его жизни, сложной, опасной и с неизвестным для него концом.
Молодой хлыщ привычно распахнул створку двери и прошмыгнул внутрь и Витёк, на вдруг ставшими ватными ногах, шагнул следом. Огромный зал с огромным же столом по кругу был заполнен одними мужиками в дорогих костюмах, руки которых сверкали печатками и крупными камнями перстней, а из-под белоснежных манжет с аляповатыми запонками выглядывали дорогие часы известных брендов. На вошедших никто не обратил внимание, продолжая обсуждать что-то более интересное.
Витёк, одетый в свой лучший итальянский костюм, почувствовал себя нищим на королевском приёме и, пряча смущение, оглянулся на закрытую дверь, как бы проверяя путь к отступлению. Хлыщ постучал пальцем по микрофону, привлекая к себе внимание, и шум в зале стал понемногу стихать. Витёк быстро пробежался по лицам и нашёл десятка два уже знакомых ему. Почти все они чем-то делились с соседом, и он отчётливо понял, что говорят о нём, видимо делясь личными впечатлениями. И вдруг злость, поднявшаяся из глубины, из самого его нутра, выдала на гора простую мысль:
– Ничего, господа-товарищи, посмотрим кто кого. Мне бы только зацепиться, я вас, жирные караси, поджарю всех до одного, жирок вытоплю и косточки обглодаю. – от этой мысли Витьку вдруг стало легко и даже весело. Он уже спокойно отодвинул предложенный ему хлыщом стул и уселся на него плотно и уверенно.
Назначение на пост директора ведомства прошло быстро и без затей. В администрации Витьку выдали все необходимые документы, удостоверение и пропуска, а на стоянке, куда его проводил всё тот же сотрудник охраны, его ждал личный водитель на персональной служебной машине.
Еловский проявился и пригласил Витька на загородную прогулку примерно через месяц после назначения. На новой должности Витёк сразу в бой не кинулся, мебель в кабинете не только менять не стал, но и переставить даже не подумал. Он чувствовал, что здесь не задержится, мелковато это было для выданного ему Еловским аванса в Китеже. Не для этого тот привёз «варяга», тут игра крутая начнётся со дня на день. Вместо пустой суеты с обустройством он доставал по три папки из банковской ячейки и, переложив содержимое в папки ведомства, изучал в рабочем кабинете компромат на чиновников, правящих страной, вдумчиво и скрупулёзно, а изучив, менял на следующие, и так весь месяц. В бумаги, которые он подписывал по должности, тоже вглядывался со всей серьёзностью и отправлял многие на доработку или вызывал исполнителей для разъяснений. Почти треть финансовых платёжек Витёк завернул, сразу
