Клин - Андрей Буторин

Короче говоря, настроение я себе испортил капитально. Душонка-то у меня оказалась вполне себе гаденькой…

Глава восемнадцатая

Вынужденная остановка

Когда я, водрузив на место крест, вернулся к вездеходу, возле него меня дожидалась Анна. Девушка снова была в комбинезоне, и ничего бы не напоминало о недавнем происшествии, если бы не то, как она на меня посмотрела. Я тут же отвел глаза, поскольку мне тошно было от мысли, что та благодарность, которую я прочитал в ее взгляде, предназначалась вовсе не мне… не настоящему мне, человеку с подлой душонкой, а кому-то похожему на меня лишь внешне, тому, кем мне очень хотелось, но не суждено было стать.

— Ты чего? — спросила девушка.

Ответить я не смог, лишь помотал головой.

— Понимаю, тебе тоже досталось, — поняла меня по-своему Анна. — Но я все равно хочу сказать… Во-первых, спасибо тебе… но это не главное… В общем, я хочу попросить у тебя прощения. Если можешь, прости за… за… — Она покраснела и тоже замотала головой. — Короче, ты сам теперь посылай меня… в «электру», если я вдруг опять тебе ляпну что-нибудь такое…

Я вскинулся, наверняка тоже красный как рак, порываясь признаться, что не заслуживаю ее извинений, но девчонка остановила меня твердым жестом и не менее твердо произнесла:

— Ничего не говори! Зона мне сама все сказала. Давай считать, что мы квиты, и постараемся забыть, что между нами было.

А потом Анна протянула мне ладонь и я, чувствуя, как тяжеленный камень рухнул с моих плеч, пожал ее с таким чувством, что девушка даже ойкнула.

— Прости! — выпалил я.

— Нормально, — потрясла она рукой и, улыбнувшись, подмигнула. — Но силу напрасно не трать, она еще нам пригодится.

Я улыбнулся в ответ и собрался уже лезть в кузов, как вспомнил вдруг, что так и не знаю, куда именно столь неосторожно вляпалась девушка, а следом, уже в общем-то вынужденно, и я. Спросив об этом у Анны я услышал в ответ примерно то самое, о чем уже догадался и сам.

— Это «зыбь», — сказала она. — Довольно гадкая аномалия, которая размягчает вокруг себя поверхность. Ступишь в нее — и она мгновенно вырастает раза в три больше, чем была. И неважно, какая там почва: земля, песок, хоть камни, — все становится мягким, как болотная топь. Ну, ты видел. И самое противное, что эта «зыбь» почти не видна. Если бы у меня был с собой индикатор, я бы, конечно, в эту ловушку не попала, но я, дура, оставила его вместе с комбинезоном…

— Мне показалось, — заметил я, — что эту чертову «зыбь» все-таки немного видно. На земле было что-то вроде серебристого налета.

— Молодец, разглядел, — кивнула Анна. — А я вот нет. Торопилась, хотела поскорей управиться — очень уж неловко себя в Зоне без одежды чувствую. А спешку Зона не любит. Спешка — она хороша только при…

— Я знаю, — засмеялся я, перебиваю Анну, — можешь не продолжать.

— Так мы едем или нет? — выглянул из кузова Сергей.

— Едем, — ответила Анна и, еще раз подмигнув мне, направилась в сторону кабины.

Я забрался в кузов и уселся на свое прежнее место. Затарахтел двигатель вездехода. Именно затарахтел, а не сыто заурчал, как делал это раньше. Хоть я и не был специалистом по гусеничной технике, да и по технике как таковой вообще, мне этот звук не понравился. Недовольно поморщился и Серега.

— «Мыльный пузырь», говоришь? Похоже, нашей лошадке досталось…

Только теперь я подумал, что если аномалия лопнула от моей стрельбы, когда вездеход практически наполовину был в трясине, а потом очутился на своем прежнем месте, то взрывом его, скорее всего, нехило подбросило, перевернуло в воздухе на триста шестьдесят градусов и шмякнуло о землю. Удивительно, как у него не лопнули при этом гусеницы, да и вообще, как он после такого завелся.

Между тем вездеход дернулся и медленно поехал, продолжая немилосердно при этом тарахтеть. Затем он стал поворачиваться вправо и вскоре заглох.

Мы с братом хмуро переглянулись. Если «наша лошадка» вышла из строя, здесь мы ее вряд ли починим. Значит, придется идти дальше пешком. По пересеченной, как говорится, местности. Полной, к тому же, всевозможных подлых сюрпризов и прочей мерзости и гадости.

Дверца открылась и в нее заглянул мрачный, как висящие над его головой тучи, Штейн.

— Что, накатались? — спросил Сергей.

— Почти, — выдавил ученый. — Трансмиссия дышит на ладан, действует лишь один фрикцион.

— Но ехать-то можно?

— Пока можно, но не думаю, что долго. Причем ехать придется очень медленно и поворачивать только направо.

— А если будет нужно налево?.. — ляпнул я.

— Тогда остановимся, дадим задний ход левой гусеницей, а потом снова вперед.

Я мысленно обругал себя за глупый вопрос — мог бы и сам до этого додуматься, но все равно мне стало чуточку легче на душе, что дело еще не настолько плохо, как думалось.

— Здесь тебе не починиться? — задал полуутвердительный вопрос Серега.

— Нет, — мотнул головой Штейн. — Я вообще в этом не особый спец, а тем более здесь, без сварки, кран-балки и прочего… Ну, трак разве что, на гусенице заменю, ежели лопнет.

— И то дело, — вздохнул брат. — А раз так, что я могу сказать? По-моему, надо ехать, сколько сможем. Анна-то что говорит?

— Я говорю то же самое, — заглянула в открытую дверь девчонка. — Нужно ехать, а там видно будет. По крайней мере, даже если сломаемся, то хотя бы переночуем не под открытым небом.

— Тем более, ехать нам недалеко, так что, надеюсь… — начал Сергей, но Анна, нахмурившись, его перебила:

— Я тебе уже говорила: в Зоне не стоит измерять расстояния километрами. И не надо здесь ни на что надеяться, особенно вслух. Зона, между нами, девочками, очень любит издеваться над людьми, а уж если она знает их надежды, то постарается сделать все, чтобы они сбылись «посмешней».

— Ты говоришь так, будто Зона живая, — недовольно посмотрел на девчонку брат, — или даже вообще — разумная.

— А ты уже забыл, что я вам рассказывала про «О-Сознание»? И про Ноосферу тоже…

— А я тебе тоже на сей счет уже говорил, что Ноосфера — это буржуазный бред! — начал злиться Серега.

— Ага, это ты ей и расскажи! — фыркнула Анна. — Когда она тебя мордой в дерьмо тыкать начнет. Тоже мне, умник из древних веков! Ты вообще кого-нибудь, кроме своих Маркса и Ленина, читал? Ты вообще хоть слово такое — «философия» — слышал?!

Я слушал эту ни с чего возникшую перепалку, недоуменно переводя взгляд с девушки на брата и обратно. И, вот честное слово, у меня возникло самое что ни на есть отчетливое впечатление, что эта самая Ноосфера, или, не знаю, сама Зона и впрямь внимательно следит за нами, слушает наши разговоры и, злорадно хихикая, корректирует их на свой лад, влезая в наши мозги. В данный момент — в Серегины с Анной.

И тогда я резко, что ранее не только не делал, но и думать о таком не смел, выкрикнул:

— А ну замолчите, философы! — И добавил в запале, хоть уже и значительно тише: — Мать вашу…

Брат и девушка, разом заткнувшись, изумленно вылупились на меня. Я крякнул, прочистив горло, и совсем уже миролюбиво сказал:

— Чего вы спорите-то? Какая разница, будем мы на что-то надеяться или нет? Если мы будем стоять на месте и трепаться, то уж точно никуда не приедем.

— Заводи, — буркнул Серега, обернувшись к Штейну, который тоже удивленно хлопал глазами на спорщиков, только молча.

Так же, не сказав больше ни слова, он отправился в кабину. Следом ушла и притихшая Анна. Вездеход снова затарахтел и медленно двинулся вперед.

Что ж, на мой взгляд, я наконец-то начал приносить нашей команде хоть какую-то пользу. Однако брат, видимо, думал иначе.

— Что-то ты больно смелый стал, — сердито стрельнул он в меня взглядом. — Не забывайся, братишка. Помни, и кто тут старший, и вообще…

Мне стало обидно. По-настоящему. Ладно, когда за дело отчитывают, но когда вот так… И я взвился:

— А что, я был неправ?! Может, нужно было подождать, пока бы вы драться не начали?.. Чего тебя в самом-то деле эта Ноосфера так цепляет? Ну, нету ее — и ладно. Если ты в этом точно уверен, то и молчи себе, зачем ты девчонку злишь?

— А если не уверен?!.. — выкрикнул вдруг Серега и, словно испугавшись чего-то, резко замолчал и даже отвернулся.

— Как?.. — заморгал я, совершенно сбитый с толку. — Не уверен — в чем?..

— Ни в чем я уже не уверен, — снова повернул ко мне голову брат. — Понимаешь, ни в чем! И это меня здорово раздражает. А тут еще ты со своими нравоучениями…

— Ну, прости, — сказал я, продолжая недоумевать над словами Сергея. Но тот вновь отвернулся, и переспрашивать его я больше не стал.

Слова брата, его странная оговорка, долго потом не выходили у меня из головы. Что именно заставило его так сказать? Неужели он каким-то образом почувствовал эту Ноосферу?.. Ведь он уже несколько раз проявлял здесь свои необычные ментальные способности… И если предположить, что в Ноосфере собрана информация обо всем и обо всех — пусть только лишь в границах Зоны, — то можно сделать и следующий вывод: почему бы не существовать и обратной связи? То есть, обладая неограниченным доступом к этой гипотетической Ноосфере, таким образом можно управлять, опять же, всеми и всем!.. Ведь сумел как-то Серега управлять псевдособаками, да и с пси-полем, которое меня чуть не превратило в зомби, он справился. К тому же, помнится, он вообще как-то сказал, что будто бы чувствует Зону… А что если он и подключается как раз к этой Ноосфере, только неосознанно пока, не умеючи, случайно?.. И что будет, если это и в самом деле так, когда брат научится делать это сознательно, на полную катушку? Ведь тогда… Признаюсь, в тот момент у меня даже голова пошла кругом. Ведь ежели мои рассуждения были хоть чуточку правильны, то Серега мог бы узнать, как нам вернуться домой, буквально у самой Зоны!.. Другое дело, существует ли неограниченная возможность управления абсолютно всем в Зоне? Если вдруг даже и да, то маловероятно, что доступ к этому открыт любому и каждому. Или мой брат не «любой»? Ведь что-то же он здесь испытывал после войны… Может, это «что-то» работает до сих пор и продолжает воздействовать на Сергея? Недаром же он вновь обрел рассудок, а вместе с ним и новые, еще не изученные особенности!..