Пламенеющие храмы - Александр Николаевич Маханько
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Таков был наш план. И поначалу события развивались, в точности, как было нами задумано. Сперва в город отправился брат Пётр, а следом за ним и я. Мне следовало нанять две повозки с лошадьми. За помощью я обратился к отцу Эрасту. Он же препоручил мои заботы достопамятному брату Иоанну из аббатства Св.Петра. Тот за божескую плату в один день нашел для меня пару повозок, причем одну с возницей, коим оказался немой крестьянин. На следующий день, это была пятница, я с повозками вернулся в Эльсбеттен. В субботу же ранним утром Симон и Николас в повозке с возницей отправились в город. Я же вместе с Альфонсо остался в Эль-сбеттене. С началом вечерней зари мы, запрягши лошадей в свою повозку и расплатившись с хозяином трактира, в котором проживали, не спеша отправились в Грёдиг. По нашим расчетам мы должны были прибыть туда с самым наступлением темноты и немногим позже встретить возвращающихся из Зальцбурга братьев Симона и Николаса с желанной поклажей. Однако прибыв на хутор даже ранее назначенного времени мы с немалым удивлением уже обнаружили там Симона и Николаса. Оба они были в телесном здравии, но пребывали в крайне беспокойном состоянии духа и растерянности. Никакой повозки и сумы с поклажей при них не оказалось. Немалых усилий стоило нам с братом Петром вернуть их к здравости рассудка. Придя в себя, они поведали нам о произошедших с ними событиях. Заранее позволю себе заметить, что словам их, даже после всего произошедшего, у меня нет никаких причин не доверять. Днём, как было уговорено, все трое, включая хозяина повозки, немого крестьянина, прибыли в город и остановились в таверне «Белый мешок». Пополудни брат Симон отправился на городскую площадь, чтобы встретиться с братом Петром. Встреча состоялась. Брат Петр рассказал, что он сам уже свёл знакомство с Гугенхаймом и даже побывал у него в доме и условился встретиться с ним за кружкой пива в таверне. Ко всему Петр показал Симону дом, в котором живет Гугенхайм, а также подходящие к дому дороги и путь, которым всего удобнее выехать на Грёдиг. Также Петр показал и таверну «Солёный кол», где собирался вечером встретиться с Гугенхаймом.
Вечером, задолго до заката, братья Симон и Николас вместе с возницей покинули «Белый мешок» и отправились колесить по городу. Проезжая мимо «Солёного кола», Симон получил от Петра условный знак, что Гугенхайм находится в таверне и им можно отправляться исполнять задуманное. Братья тут же направились к дому Гугенхайма. Не доехав немного до самого места, братья по боковой тропке пешком отправились к дому, оставив возницу сторожить повозку. Дверь в дом была не заперта. Внутри дом представлял собой одну большую комнату с большой печью по середине. По разным углам печи располагались кухня с обеденным столом и единственным стулом, спальная кровать с платяным шкафом. Отдельной ширмой было выгорожено место, где как видно Гугенхайм творил свои магические опыты. Там, у единственного в доме окна стояли большой стол со всевозможными склянками и прочими приспособлениями и два огромных шкафа без дверец. В одном из них полки были уставлены ящичками и сосудами, наполненными разноцветным камнями, песком, порошками, сухой измельченной травой и ещё невесть чем. В другом же шкафу открыто, но в строгом порядке были разложены книги, пергаментные свитки, сшитые в кодексы листы бумаги со всевозможными рисунками и письменами. Из этого шкафа братья забрали совершенно всё, что в нем хранилось, и сложили в одну, принесённую с собой, суму. Далее они, будучи уверенными, что Гугенхайм может прятать свои богопротивные книги в потаённых местах, принялись обыскивать другие уголки дома. За этим их и застал сам Гугенхайм. По какой-то непостижимой причине он в этот вечер не стал засиживаться в таверне, а ускользнув от внимания брата Петра, вернулся домой ранее обычного и совершенно не ко времени. Увидав в своем доме Симона и Николаса, Гугенхайм, очевидно, принял их за воров и поднял шум. Не желая огласки, Симон схватил первое, что попалось ему под руку, кажется глинян-ный кувшин, и ударил Гугенхайма, после чего тот упал. Падая он ударился головой о порог да так, что более не смог ни пошевелиться, ни что-либо говорить. В смятении и панике братья, схватив суму, скорее выбежали из дома. Не желая быть замеченными, они сели в свою повозку и что есть духу помчались вон из города. Не имея другого плана действий, но памятуя об уговоре они велели вознице править в Грёдиг. Не мудрено, что на хутор они приехали ранее назначенного времени. Остановившись у колодца, ещё не оправившись от волнений, братья сошли с повозки, чтобы перевести дух и испить воды. В тот же момент, возница, до того покорный и бессловесный, хлестнул лошадь и с криками «Nimm unsere Innereien!» в тот же миг скрылся во тьме. Сума, в которую были сложены все добытые документы, осталась в повозке и унеслась вместе с ним.
Едва выпытав всё это и разобравшись со всем происшедшим, мы все четверо тут же пустились в погоню за коварным негодяем. Однако в этот вечер всё было против нас. Моя лошадь получила пару лишних седоков и уже не могла бежать так же резво. Вдобавок после заката вокруг воцарилась такая густая темнота, что не было видно ничего далее вытянутой руки. После долгих блужданий впотьмах мы окончательно сбились с дороги и нам не осталось ничего, кроме как убедиться в тщетности дальнейших поисков. В ту ночь мы заночевали в поле. По утру же, едва отыскав дорогу, все вчетвером отправились на хутор Верфен, куда и прибыли после полудня. К вечеру к нам присоединился и брат Пётр. Собравшись одним кругом, мы обсудили положение, в котором оказались. Документы из дома Гугенхайма нами были изъяты, но в наши руки они не попали. Дальнейшая их судьба неизвестна. Я долго обдумывал, в чём могли крыться причины нашего неуспеха. И пришел к неутешительному выводу,
