Пророк - Итан Кросс

своей груди. Харрисон дергался и брыкался, однако мама была исполнена решимости довести свой замысел до конца и держала крепко. Вода заливалась ему в рот, в глаза; кровь матери текла в горло и заполняла легкие, оставляя на языке металлический привкус. Шоуфилд помнил, как метался, пытаясь вырваться, помнил нежную кожу матери под своими пальцами, помнил, как она обнимала его, не отпуская от груди…

Теплая вода окутывала его точно одеялом, убаюкивала в мягком коконе и меняла его сознание, готовя к другому миру. Перед глазами все поплыло, и Харрисон ощутил покой. Он до сих пор не забыл то состояние. Именно этого он и хотел всю жизнь: хотел, чтобы мама обняла его, успокоила, хотел ее любви… Тогда он знал точно: мама его любит и старается защитить.

А потом Пророк услышал непонятный шум, ворвался в ванную и вырвал их обоих из лап смерти.

Сидя в школьном спортзале, Шоуфилд испытал сожаление, что матери не удалось исполнить задуманное в тот холодный августовский день.

– Хочу выйти на воздух, – бросил Шоуфилд и, спотыкаясь, двинулся вниз по ступенькам трибуны. Он протолкался к двери спортзала и нашел туалет, где его тут же вырвало в раковину. Из зеркала на него смотрел демон. Если Пророк был прав и он, Шоуфилд, действительно сын Сатаны, провозвестник апокалипсиса, значит, пора остановиться. Дети не заслуживают такого отца. Жена и ребята – вот и все, к чему сводилась его личная вселенная. Для них нет места в новом мире Пророка.

Шоуфилд брел по коридорам школы словно в тумане. Здание будто вымерло, лишь под потолком горел рассеянный свет. Прерывистое эхо его шагов отражалось от плитки пола и стен. В школе воняло чистящими средствами с отдушкой хвои. Он не сразу осознал, что следует определенному плану, и инстинктивно нашел выход на крышу.

Шоуфилд пробирался по бетонному покрытию крыши мимо вентиляционных отдушин и систем отвода отработанного воздуха и уже подходил к краю здания. Ветер трепал его волосы; в воздухе ощущался морозец. Земля, покрытая снежным саваном, манила, готовясь принять в свои материнские объятия. Шоуфилд ступил на приподнятый край крыши и распростер руки. Одна его нога повисла над пустотой. Еще шаг, и кошмар кончится. Демон умрет, и мир станет светлее.

А если он не разобьется насмерть? Как он будет объясняться? В несчастный случай никто не поверит.

Поразмыслив, Шоуфилд решил, что на самом деле это неважно. Так или иначе, падение с крыши сорвет последний ритуал. Мир продолжит жить даже после Непроглядной ночи, а он, Шоуфилд, уже не сможет причинить никому вреда. Один шаг, и планы Пророка потерпят крах.

Он задумался. Пророк, ритуалы, Непроглядная ночь. Элементы не выстраивались в систему. Как же он не увидел этого раньше? Неужели был настолько слеп?

До Непроглядной ночи оставалось еще три дня, и сегодня вечером Шоуфилд собирался похитить первую из пяти жертв, необходимых для последнего ритуала. Разве Пророк планировал, что ему придется похищать более одной девушки каждый вечер? Если так, то старик не поделился с ним своими намерениями, и Шоуфилд был не готов к такому повороту.

И вдруг пелена спала с его глаз.

Шоуфилда пронзила ужасная мысль, которая прожгла его мозг словно лучом раскаленного солнца. Он отступил от края и упал на колени, прижав руки к груди. Некоторое время Шоуфилд раскачивался взад‐вперед, и его тело сотрясалось от страха и стыда.

Теперь он знал, где Пророк собирался раздобыть последние три жертвы, и его догадка все меняла.

День четвертый. 18 декабря, вечер

41

Мэгги вытащила чемодан из багажника ярко‐зеленого такси и расплатилась с водителем.

День получился длинным. Вылет задержали, а у машины, которую Мэгги арендовала в аэропорту, по дороге в отель спустило колесо. Она провела целый час, ожидая, когда компания по прокату автомобилей вызовет ей такси. Представитель компании заявил, что новую машину подгонят прямо к отелю, однако Мэгги подозревала, что для этого ей придется провести еще часок на телефоне. Сегодня она встретится с Маркусом.

Он взбесится – Мэгги нарушила его приказ, – но ей было плевать. Она поможет в расследовании, хочет Маркус того или нет.

Мэгги зарегистрировалась на стойке администратора. В холле толпился народ, и очередь к стойке образовалась немаленькая. К счастью, Стэн заранее забронировал ей номер почти напротив апартаментов Маркуса и Эндрю.

Мэгги поднялась наверх, бросила чемодан и постучалась в номер Маркуса. Несколько секунд тишины, и Эндрю открыл дверь. Верхние пуговицы его рубашки были расстегнуты, узел черного галстука ослаблен. В левой руке Эндрю держал кусок пиццы. Обычного ароматного духа свежей еды Мэгги не уловила. Видимо, Эндрю доедал остатки обеда.

– Мэгги? – удивился Эндрю.

Она вскинула брови.

– Пригласишь войти?

– А-а, да‐да, конечно, входи.

Мэгги ступила в переднюю комнату номера и бросила взгляд на дисплей, высвечивающий улики, которые им удалось добыть. Устройство действительно оказалось превосходным. Мэгги не скучала по старой классной доске, которую использовал Аллен, но тосковала по самому Профессору, по его вдумчивому, спокойному стилю руководства.

– Что ты здесь делаешь, Мэгс? – поинтересовался Эндрю.

Мэгги глубоко вздохнула, притворившись, что не расслышала вопроса.

– Как продвигается расследование?

Теперь вздохнул Эндрю.

– Только что говорил со Стэном. Он подбросил нам пару новых ниточек.

– Отлично! Чего мы ждем? Где Маркус?

Взгляд Эндрю метнулся через комнату, будто в поисках потерянной вещи. Он пытался что‐то сказать, но, похоже, не мог решиться, наконец все же признался:

– В ресторане отеля, ужинает с агентом ФБР.

– А почему ты так странно себя ведешь? – прищурилась Мэгги.

Эндрю пожал плечами.

– Не понимаю, о чем ты.

– Ладно. Наверное, составлю им компанию.

– Ты знаешь…

– Что, Эндрю?

– Нет, ничего. Уверен, Маркус будет рад тебя видеть.

42

Васкес глотнула вина и постаралась расслабиться. День походил на «американские горки», и ей требовалось хотя бы полчасика для отдыха. Мужчина, сидевший напротив, изучал меню в кремово‐лиловой обложке. Его замечательные разноцветные глаза скользили по каждому пункту, однако Васкес заметила, что он успевает бросать быстрые взгляды вокруг, оценивая обстановку в зале. Рукава серой шелковой рубашки были закатаны до локтя, обнажая тугие канаты мышц на предплечьях. Должно быть, много тренируется, решила Васкес, и задумалась: интересно, его тело выглядит таким же сильным, как и руки?

Бывает же… Еще утром она страстно ненавидела этого человека, готова была вышвырнуть его из города, а вечером уже не возражала бы с ним…

Стоп, девочка… Не все сразу.

Официантка приняла заказ и наполнила их бокалы. На пять звезд ресторан не тянул, однако оказался симпатичным и спокойным: хорошее местечко для ужина,