Пророк - Итан Кросс

Здоровяк поднялся на колени, зажимая руками левую сторону лица. Кровь стекала у него между пальцами и капала с предплечья на пол. Акерман прижал ствол «Смит‐Вессона» к его голове и нажал на спусковой крючок. Из дула полыхнуло пламя, и байкер рухнул на пол.

Акерман покрутил пистолет в руках, осмотрел и, подняв брови, заметил:

– И все же выстрелил…

39

Джесси Олаг встретила свою смерть в трехэтажном доме на южной окраине Джексонс-Гроув. Фасад здания был выложен ярко‐красным кирпичом, сочетавшимся с голубым сайдингом. Перед крыльцом раскинулся уединенный дворик в тени кленов и дубов. По словам риелтора, дом выставлен на продажу уже с полгода, но серьезных покупателей пока не находилось. Маловероятно, что спрос возникнет в ближайшем будущем, после того как в этих стенах звучали крики умирающей девушки.

Подъехав к месту преступления, Маркус первым делом бросил внимательный взгляд на толпу любопытствующих. Убийцы часто возвращаются на место преступления, прикидываясь обычными зеваками, поэтому специалисты полицейского управления делали подробную фотосъемку местности.

Вокруг здания по‐прежнему стояли полицейские машины и висели желтые ленты ограждения. Маркус осмотрелся и задал себе несколько вопросов, ответы на которые пролили бы свет на личность убийцы. Насколько хорошо должен был Анархист изучить окрестности? С какой стороны находится самый скрытый подход к дому? Имелась ли возможность у соседей что‐то услышать или заметить машину? На соседнем доме слева также висело объявление о продаже, а правую стену надежно защищали деревья. Похоже, свидетелей найти не удастся, хотя полиция такую попытку обязательно предпримет и тщательно прочешет прилежащий район.

Полезной информации Маркус не извлек, и они с Эндрю и Васкес зашли в дом через заднюю дверь. Этим же входом воспользовался и убийца. На месте преступления суетились эксперты, фотографы и следователи. Комнаты недавно выкрасили в голубой и бежевый; на стенах краска была более глубоких тонов, почти коричневой. В доме висели запахи жженого мяса и дыма.

Джесси была привязана к стулу особой конструкции в самом центре комнаты. Огонь поглотил большую часть ее тела, оставив лишь обугленный скелет. К ножкам стула убийца приварил металлические пластины и прикрутил их шурупами к полу, так что сдвинуть стул жертва не сумела бы. Высокая спинка позволяла надежно зафиксировать голову. Точно такую же обстановку полиция обнаруживала и на местах предыдущих преступлений Анархиста. Видимо, тот все подготовил заранее – еще до того, как привез девушку в дом.

Маркус отошел в сторону, предоставив специалистам выполнять свою работу, и еще раз огляделся. Все то же самое, что и раньше: странные символы, нарисованные красным фломастером, покрывали все четыре стены. Странная комбинация сатанинских знаков и загадочных рун.

Тело Джесси невольно притягивало взгляд Маркуса, хотя он не имел ни малейшего желания рассматривать останки несчастной девушки. За время службы в правоохранительной системе ему пришлось увидеть немало трупов, и каждый из них остался в его памяти. Он помнил имена всех жертв и во всех подробностях мог восстановить обстоятельства их смерти. Эйдетическая, или зрительная, память нередко оказывалась отличным подспорьем в работе, и столь же часто Маркус считал ее настоящим проклятием.

Запах сгоревшей плоти и обугленных костей Маркуса не беспокоил. Обычное дело при серьезных дорожных происшествиях, на которые он выезжал в качестве патрульного в годы службы в Нью‐Йоркском управлении полиции. Потом, когда перешел в детективы, Маркус сталкивался с подобными ароматами, расследуя убийства.

В человеческом теле немало органов и тканей, которые из мяса животных при готовке удаляют. Из мясных пород обычно выпускают кровь, разделывают тушу, а внутренние органы выбрасывают. С Джесси Олаг было не так. Насыщенная железом кровь добавляла к запаху металлический привкус. Волосы, помимо кератина, насыщены цистеином – серосодержащей аминокислотой, которая при горении издает специфический аромат. Сгоревшая кожа пахнет древесным углем, а спинномозговая жидкость, подвергаясь воздействию огня, дополняет запах мускусным сладковатым душком.

Подобное сочетание разнородных нейтральных и отвратительных запахов забыть невозможно, и опыт подсказывал Маркусу, что избавиться от воспоминаний об этом букете не удастся еще несколько дней.

– О боже, – пробормотала рядом Васкес, прикрыв рот ладошкой, и отвела глаза. – Как можно сотворить такое с себе подобным?

Маркус не ответил. У того, кто забирает человеческую жизнь таким изуверским способом, в душе должен царить кромешный мрак. Сам убийца, наслаждающийся властью над другими, не сможет ни объяснить своей сути, ни постигнуть ее.

– Что удалось выяснить об этих символах?

– Мы связались с некоторыми экспертами. Насколько удалось понять, рисунки представляют собой смесь сатанинской символики и какой‐то бессмыслицы.

Васкес открыла блокнот, перевернула несколько страниц и остановилась, прикрывая нос. Маркусу показалось, что ее вот‐вот стошнит. Он пожалел, что не предупредил Васкес о запахе, который будет витать на месте преступления. Наверняка у кого‐то из криминалистов или детективов есть при себе «Викс», и можно было бы смазать крылья носа бальзамом.

Васкес взяла себя в руки, наконец нашла нужную страничку и зачитала:

– «Буквы напоминают смесь древнекипрского, на котором говорили киприоты с тысяча пятисотого до трехсотого года до нашей эры, и глаголицы, использовавшейся в Восточной Европе с девятого по двенадцатый век».

Маркус покачал головой и разочарованно выдохнул. Какая связь между убийствами и странными письменами? Убийца умен, организован. Для чего он наносит на стены символику непонятного значения? Считает, что эти символы вложила ему в голову сверхъестественная сила?

– Что за воспламеняющую жидкость он использовал? – поинтересовался Эндрю.

– Ту же, что и всегда: алифатический углеводородный растворитель. Его обычно называют жидкостью для розжига. Продается в любом хозяйственном магазине, в универмагах, в продуктовых.

Маркус закрыл глаза. Голова гудела и пульсировала, словно в макушку засадили топор. Проклятая мигрень… За целый день он съел лишь один кекс, и то утром, и сейчас ему требовались обезболивающее и кофеин.

Открылась другая дверь, и в комнату вошли Белакур и Ступак. Белакур кинул на Маркуса неприязненный взгляд и спросил:

– Все еще думаете, что парень не психопат? Что скажете, важные шишки?

Маркус вздохнул. Ему не понравилось начало разговора; голос Белакура и его насмешливый тон усугубили головную боль.

– Психопатия – это расстройство личности. Преступник никакими расстройствами не страдает. Если бы вы умели читать… Есть немало книг, посвященных этой проблеме.

Белакур засмеялся, однако его глаза вспыхнули от гнева.

– Значит, умник, да? Мы, примитивные детективы, тебе в подметки не годимся? Я вот собираюсь сэкономить нам всем время и силы, поэтому буду с тобой откровенен. Ты нам тут не нужен. Мы не хотим, чтобы ты нам мешал. Если этот парень придерживается своей схемы, значит, сегодня вечером он похитит еще одну девушку. Мне нужна