Точка бифуркации - Владимир Дрыжак

- Что ты тут болтаешь? - изумился я. - Женится он!.. Я тебе так женюсь - не обрадуешься.

- Браки можно заключать, начиная с возраста восемнадцать лет. Мне - двадцать. Так что уж извините... И потом, ты ведь меня свататься возил.

- Но позвольте, - возопил я, - это же не афишировалось! В самом деле... Нет, я мог, разумеется, предполагать.., но чтобы в таком темпе решать вопрос - и в мыслях не держал.

- Мы были откровенны. Установили общность взглядов на семью. Выявили взаимную симпатию. Таким образом, я не вижу препятствий.

- А любовь? Как быть с ней?

- Любовь, батя, штука неосязаемая. Ее пути неисповедимы... И потом, я уже был влюблен раза три. Пора и остановиться.

- В твои годы я был осмотрительнее, - заметил я, давая понять, что готов перейти от тоталитарных методов к демократическим и обсудить проблему за круглый столом.

- Я учту твои пожелания, - сказал Вовка, давая в свою очередь понять, что отныне суверенитет будет его флагом в борьбе за права.

И отправился спать.

Я же с утра я отправился в отдел, имея намерение обсудить с группой план расследования. Однако Спиридонова не отказалось на месте. Одинокий Зураб сидел за своим столом и листал мою папку. Судя по всему, он делал это уже в десятый раз.

- Ну, что? - спросил я. - Какие новости?

- Никаких. Сюняев молчит, а Спиридонов вчера срочно вылетел на четвертую станцию навигационного обеспечения.

- Сюняев вообще не выходил на связь?

- Нет.

- Странно... А Спиридонова какой леший вывел на орбиту?

- Очень серьезная авария на четвертой. Какой-то взрыв. Детали пока не известны.

Детали стали известны после того, как в отделе появился Спиридонов. Редкий кадр: он был красен, как вареный рак и зол, как черт. Вместе с ним явился Карпентер.

- А-а, Гиря, - сказал Карпентер. - давненько не видились... Четвертая приказала долго жить. Четыре покойника.

- Что там стряслось?

- Устанавливают. Работает комиссия. Но, боюсь, долго будут устанавливать, потому что от станции остались, как говорят, рожки да ножки в виде фрагментов, разлетевшихся с места события в разные стороны.

- Как это - фрагменты? Станция-то приличная. А сколько обслуживающего персонала было на борту?

- Восемь человек. Четверо спаслись чудом. Двое в боте ушли на ремонтные работы, а еще двое копошились на поверхности. Их, правда, тряхнуло крепко и разметало в разные стороны, но скафандры выдержали.

- Кончайте там болтовню, - заорал Спиридонов из своего кабинета, - заходите сюда - будет оперативное совещание.

Мы зашли и расселись.

- Вот смотрите, до чего доводит разгильдяйство. Четыре трупа - раз. Станции нет - два. А три - это те последствия, которые наступили в результате взрыва. Такого количества мусора в орбитальных коридорах мир еще не видывал! Нарушены коммуникации связи, помехи из-за отражения радиоволн возросли на порядок, блокированы пассажирские и грузоперевозки. Как это называется?

- Василий Васильевич, это не мы, - сказал Зураб.

- Если бы это были вы - я бы вам уже давно головы поотрывал... Ну, я доберусь до этих начальничков! Интересно, откуда на станции взялось то, что смогло взорваться? Его там в принципе не должно было быть! А ведь было. Как думаете?

Мы, разумеется, никак не думали.

- Толку с вас, как с козла молока, - заключил Спиридонов. - Только и умеем, что задницы другим подтирать.

- А надо? - поинтересовался Зураб.

- Надо хвосты крутить. А уж если подтирать, так наждачной бумагой... Ладно. Следствие по станции будет вести Карпентер. Свяжись с Тараненко и потребуй, чтобы все материалы оседали у тебя.

- Так они и разогнались, - буркнул Карпентер. Оперативники сроду тянут до последнего.

- Ты, Эндрюша, если по-русски не понимаешь, то я по-английски могу повторить. Зураб - переводи, я сказал: потребуй, а не попроси. Оперативники... От моего имени потребуй. А если будут проволочки, пиши докладную Шатилову.

- Будет исполнено!

- Вот так-то... Теперь о некоторых отдыхающих. Ты, Гиря, мне это прекрати! Вот кончишь следствие - изволь, а пока не кончил - изволь работать.

- Я, Василий Васильевич, проводил отпуск в интересах следствия.

- Почему от Сюняева нет никаких результатов? Где сейчас Штокман?

- Понятия не имею. Я его не посылал.

- Посылай шифровку на Марс. Сюняеву - выговор. Штокману неудовольствие.

- С удовольствием, Василий Васильевич.

- А тебя предупреждаю о неполном служебном соответствии. Ты должен руководить следствием, а сидишь, не куешь, не мелешь.

Дав нам разгон, Спиридонов успокоился, позвонил куда-то и, отпустив Карпентера, предложил доложить, как я провел отпуск. Я не стал углубляться в подробности и изложил только суть.

- Кто сварил? - поинтересовался Спиридонов, когда я рассказал о цели визита к Сомову.

- Кикнадзе.

- Вот так надо работать! Головой надо думать, а не бегать туда-сюда. Уже две недели бегаем, а результатов - кот наплакал. Что скажешь?

- Дело сложное, - сказал я, сделав обиженное лицо.

- Было бы простое - я бы его себе взял. Я люблю простые дела. Они чем хороши: раз, два и в дамки!.. А сложные - нет. Сложные я буду тебе поручать. Вот когда научишься сложные расследовать - тогда пожалуйста. Дам простые. Три штуки. Нет, две - три тебе жирно.., - Спиридонов покрутил носом. И что, говоришь, на пятьдесят лет тянет?

- Да, - подтвердил я. - Чувствуется. Зацепится за что-нибудь и тоже, вот, примерно, как ты, Васильевич, мусолит его, мусолит. Оно уже протерлось и блестит во всех местах, а он все не бросает.

Это была месть.

- Да-а.., - протянул Спиридонов, - и вот так каждый щенок тебя учит... Не понимаешь ты, Гиря, что раз он мусолит значит человек основательный, а не какой-нибудь вертихвост. Нет, рано тебе еще простые дела давать.

- А мне? - поинтересовался Кикнадзе.

- И тебе рано. Ты Свеаборга прокрутил? Что узнал?

- Мало. Надо еще встретиться кое с кем, а приходится здесь Сюняева дежурить.

- Сюняев - подлец! Что творит, а?.. Так что там у Свеаборга?

- Данных о его психологическом состоянии не густо. Он два месяца лежал без сознания, а потом особых проблем с ним не было. Данные о состоянии Свеаборга до аварии почерпнуты из материалов полугодовых стационарных обследований. Здоров и годен без ограничений. Аномалий нет. Психологических отклонений нет. Ничего нет!

- А почему у него не было детей?

- Не знаю, - растерянно сказал Зураб.

- А почему не знаешь?

В этот момент забурдел видеофон, и из диспетчерской сообщили, что получена шифровка с Марса.

- Кто передал? Сюняев?

Ответили, что Сюняев.

- Сходи, Зураб, - попросил Спиридонов.

- Есть, шеф.

Зураб ушел.

- Вот что интересно, - задумчиво сказал Спиридонов, - я Сюняеву шифровки не заказывал. Что это он? А? Как думаешь?