Яблони на Марсе (сборник) - Владимир Венгловский

— Но расчет оказался неверным — шлепнулись на поверхность. Родители на астероидах пашут, дети — сама понимаешь…

Последовал еще один мрачный взгляд.

…Конечно, на летней школе все победители профильных олимпиад и конкурсов, в том числе международных. Но среди любых звезд найдутся и свои сверхновые. Голубоглазая темноволосая Зухра, нахальством способная посрамить мальчишек на пару лет старше, а умом — чего уж тут скрывать — и кое-кого из преподавателей, не могла не оказаться в центре внимания. Вот просто — никак не могла! И эта копна волос, и полуулыбка, которой позавидовала бы Джоконда, и, главное, эти глаза, в которых легко читались одновременно бездонная самоуверенность и снисходительность к окружающим, и притом — искренняя веселость и доброжелательность… До сих пор не понимаю, как это все может сочетаться в одном человеке! В общем, вся мальчишечья часть летней школы даже не знала, чего им хочется больше: то ли победить, чтобы заслужить заинтересованный взгляд леди Зу, то ли одолеть наконец ее саму — в других-то конкурсах именно она с унылым однообразием и побеждала.

Всему персоналу марсианских баз, конечно, дали распоряжение оказывать школьникам содействие — в разумных пределах, понятно (впрочем, у них такое повторяется каждый год — привыкли уже). В течение ближайших нескольких часов нам было разрешено практически что угодно. Можно сесть на любой челнок или грузовик, самолет, наземный транспортер, орбитальный лифт… Вот именно Копьем и пожелала воспользоваться Зухра.

…Сели мы в пяти километрах от ребят. Их трое. Значит, взлететь вместе с ними уже не сможем: топлива на разгон не хватит. А чтобы упасть сюда за ними — и нами — с более высокой орбиты, не хватит уже времени. Связь со спасателями мы заблаговременно отключили: помочь нам сейчас все равно никто не в состоянии, а парить мозги выражением моральной поддержки они могут и друг другу. Ладно, придумаем что-нибудь… Уж Зу — точно придумает! Я знаю…

…Логично: орбитальный лифт, радикально перестроенный всего год назад, позволял подняться на стационарную орбиту за несколько часов. Вот на космовокзал мы и пришли. Вернее, пришла Зухра, а остальные — как бы просто так, случайно двинулись в том же направлении. Я? Ну да, и я тоже — как все (ну, не все, но третья часть мальчишек точно была тут). Что я — железный, что ли? Вот было бы смешно, если б Зу вовсе отказалась от соревнования, просто чтобы натянуть нос тем, кто внаглую топал за ней. С нее сталось бы…

В принципе по моим расчетам тоже выходило, что самая выгодная стратегия — подняться по Копью повыше, в район стационарной орбиты, где спутники можно «брать руками», и просто шагнуть в скафе за борт: уйти в самостоятельный полет, да еще придать себе какой-то — пусть небольшой — дополнительный импульс. Даже слабый толчок, направленный против орбитального движения, снизил бы орбиту, автоматически увеличив скорость. Тогда ты слегка — самую малость, — но обгонишь тех, кто с лифта спрыгивать не станет и просто дождется, пока Копье относительно Деймоса займет нужное положение.

…Мы встретили банду малолетних правонарушителей на полдороге к месту их посадки — или падения. Парень, похоже, сломал ногу, и теперь две спутницы попеременно несли его на руках — благо, марсианская гравитация это вполне позволяет. Да, скорее из взглядов, чем из разговоров ситуация прояснилась — шерше ля фам наоборот, не силен я во французском. Сажала их кораблик, собственно, одна из девиц, голубоглазая темненькая шатенка. Кого же она мне напоминает — Зу, как ты думаешь?..

Надо же, девушка — с характером: от моей помощи отказалась, парня посадила себе на загривок — руки, похоже, уже устали. Вторая девчонка, видимо, совсем выдохлась.

— Как звать-то? — спросила Зухра упрямицу своим фирменным тоном — снисходительным и поощряющим одновременно. Правильно: еще найдется, кому им выволочку устроить, а ссориться в нашей ситуации — последнее дело. Пока не сядем в челнок, по крайней мере.

— Элизия, — пропыхтела мадемуазель. Местная уроженка, значит: среди колонистов как раз популярны имена, связанные с ареографией. — Мы из Ада… Из Илиона, — поправилась она. Действительно — марсианка: Илион — это в Элладской впадине, ближе к южному полюсу, которую местные Адом прозвали (по-английски — созвучно получается). Там еще и гейзеры иногда прорываются, для рожденных на Марсе — та еще диковинка.

…Кажется, Зу готовилась сделать именно это! Она — и все сопровождающие, понятно, куда ж без нас — расселись в креслах на платформе. Это была прогулочная кабина: останавливалась через каждые сто — пятьсот километров, а при желании можно было даже выйти наружу: постоять, на космос полюбоваться. Уже за пределами атмосферы, разумеется.

Зухра со спокойной иронией посматривала на нас, но ничего не говорила. Потом вышла на внешнюю площадку — и позвала всех за собой. Типа, раз уж все равно вы здесь, будем знакомы. Зрелище рыжеватой громады Марса, как раз только что переставшей восприниматься как однозначный «низ», могло заворожить кого угодно… Кроме нас: у нас была своя Венера. Как Зу мне потом объяснила, ее имя на арабском обозначает как раз Венеру — планету, Утреннюю Звезду…

Когда мы пошли на старт, до начала катаклизма оставалось тринадцать с половиной минут. И у нас — никаких шансов дотянуть до орбитальной скорости! Я вздохнул:

— Надо было мне на орбите остаться. Покружился бы в скафе, пока ты сгоняла на поверхность — как раз могло хватить…

— …Чтобы, если б выпали те семь процентов вероятности, что атмосферный всплеск при детонации окажется чуть выше расчетного, ты сыграл в падающую звезду?! — отмахнулась Зухра. Да уж, детишечки… Задали вы нам задачку!

А напуганные детишечки — в лице Элизии — даже посмели спросить нас, что мы собираемся делать. И обратили наше внимание на явный недостаток топлива. Да что вы говорите, детишечки?! А то, что сейчас — через тринадцать с половиной минут — все северное полушарие Марса взлетит на воздух, вы тоже знаете небось? Что десятки миллионов тонн сверхчистой термоядерной взрывчатки, заложенные в насыщенных льдом пластах почвы, вот прям почти сейчас сдетонируют — вам неужто не сказали? Что того, кто окажется на поверхности, даже если серия чудовищных по силе тектонических толчков его не прикончит, через несколько минут накроет волна жуткой смеси воды, пара, атомарного кислорода и водорода, осколков льда и камня — вы были не в курсе?

А если знали это все, но тем не менее решили поиграться, то, может, не будете лезть с советами к Зухре Алексеевне Янсон, самому молодому действительному члену Академии наук, одному из авторов проекта «Щит Марса», на ваше счастье решившей понаблюдать за процессом с более близкого расстояния, чем все остальные?