Якорь в сердце - Гунар Цирулис

И Петер Кактынь направился в центр города.

Недавно прошел ливень. Ветер гнал по небу хмурые облака, шумел листвой деревьев, раскачивал висящие над улицей фонари, и блики света скользили по мокрому асфальту. Отражение красных неоновых букв дрожало на поверхности огромной лужи; ветер гнал по воде рябь, и движение это казалось единственным проявлением жизни на обширной привокзальной площади. Даже красная надпись «РИГА», словно наклеенная на темный небосвод, существовала как бы сама по себе и не имела отношения к городу.

Петер втянул голову в поднятый воротник и отворил дверь буфета.

Кабачок как кабачок. Пусть и заново, по-современному обставленный, он все равно остается той же забегаловкой. И публика здесь собирается самая обычная; во всяком случае, Петеру казалось, что всех этих людей он уже где-то встречал. Не снимая плаща, он приблизился к стойке и бросил буфетчице:

— Маленькую кружку!

— Пиво только бутылочное.

Петер сунул руку в карман спецовки и пересчитал мелочь; на бутылку не хватало. Он уже повернулся к выходу, когда услышал рядом насмешливый голос:

— Что грустишь? Розовые очки потерял?

— Миллион тут у меня лежал, да вот карман дырявый, — выпал, наверное, — огрызнулся Петер и покосился на заговорившего.

Это был щеголевато одетый стройный блондин. Мешочки под невыразительными голубыми глазами свидетельствовали о том, что в таких местах он бывает частым гостем.

— Дырку мы вмиг заштопаем… Анюта! — окликнул мужчина медлительную официантку. — Четыре пива на первой космической! Для второй у тебя массы многовато…

— Чего тебе от меня надо? — настороженно спросил Петер, но все же потянулся к стакану.

— Да здравствует международная солидарность шоферов! — провозгласил новый знакомец и чокнулся с Петером.

Они выпили.

— Как ты угадал?

— По дырке в кармане, — усмехнулся собеседник и ткнул пальцем в прореху в нагрудном кармане Кактыня, сквозь которую виднелась обложка водительских прав.

— Да, нынче на самосвале и то не больно заработаешь. — И Петер осушил стакан, тем временем вновь налитый соседом. — Зато ты, я вижу, оторвал шикарный костюмчик.

— А костюм хоть куда, правда?

— Стоил чертову уйму, наверное?

— Могу себе позволить. Выпьем! — он поднял стакан. — За тех, кто умеет жить! Если желаешь, могу научить… Кстати, меня зовут Артур. Познакомимся поближе — глядишь, сообщу и фамилию, а может, и телефон.

Через час буфет закрыли. Рядом с четырьмя бутылками из-под пива стояли уже и два пустых пол-литра.

Снаружи моросило. Тусклые фонари кутались в туманную пелену. Поддерживая спотыкавшегося Петера, Артур настороженно оглядывался по сторонам.

— Что ищешь? — сознание на миг вернулось к Петеру.

— Твой миллион.

Он тащил Петера к стоянке машин. Кактынь не сопротивлялся, уверенный, что новый приятель разыскивает свой автомобиль. Петер не очень удивился и тому, что Артуру лишь с третьей попытки удалось открыть дверцу «Москвича»: как-никак после двух бутылок рука бывает нетвердой. Впрочем, голос Артура звучал четко:

— Залезай! Быстрее!

В машине Петер тут же уснул. Разбудил его резкий визг тормозов. Выглянув, он увидел, что «Москвич» остановился на лесной опушке.

«Мотор барахлит?» — мелькнула смутная мысль.

— Давления не хватает, — хмуро буркнул Артур.

— Где?

— У тебя, — усмехнулся Артур. — Очнись, я сейчас.

Петер снова забылся в полубредовом сне. Он пришел в себя лишь тогда, когда Артур встряхнул его за плечо и сунул в руки домкрат. Рядом неясно серела «Волга».

Все еще не проснувшись до конца, Петер вылез из машины и принялся за работу. Увидев, что Артур катит снятое колесо к «Волге», Кактынь удивленно проговорил:

— Ты чего? Резина ведь совсем новая.

— То-то и оно.

С помощью Кактыня он погрузил в светлую машину все пять колес. Туда же отправился аккумулятор «Москвича», карбюратор, сумка с инструментами — все ценное, что удалось снять в спешке. Когда Петер наконец разогнул спину, оказалось, что места в «Волге» больше нет. Артур сунул что-то Кактыню в руку:

— На, езжай электричкой.

Он включил фары. В их свете Петер увидел, что в его ладони зажато несколько красных десяток. Он бросился за машиной.

— Это всё мне?

— Если не веришь, закажи розовые очки! — перекрывая рокот мотора, крикнул Артур.

На следующий вечер, мучась от похмелья — и физического, и морального, — Петер в поисках Артура снова заглянул в тот же буфет. На этот раз Кактынь был в костюме — не столь шикарном, как у Артура, но все же вполне приличном.

Артур сидел за одним столиком с пожилым мужчиной и молоденькой, ярко накрашенной темноволосой девушкой. Петер сперва не решился подойти, однако новый приятель оказался не гордым — поднялся сам и пригласил Кактыня к столику.

— Знакомься, Извозчик, — сказал он соседу. — Талантливый парень, вчера я дал ему первый урок. Для дальнейшего образования передаю его в твои руки.

Тот, кого Артур назвал Извозчиком, оглядел смутившегося Петера и улыбнулся.

— Через месяц гарантирую университетский диплом, — он придвинул Петеру свою рюмку и подождал, пока тот выпьет водку. Затем спросил: — Танцуешь, студент?

Петер кивнул.

— Тогда давай. А мы, старики, тут поговорим о жизни.

Петер послушно поднялся и пригласил темноволосую девушку.

Танцором он был неважным, но твист, к счастью, не требовал особой согласованности движений: знай гляди партнерше в глаза и вихляйся как умеешь. Но движения девушки были такими развязными, а словно приклеенная к губам улыбка — столь недвусмысленно призывной, что Петер смутился. Чтобы преодолеть замешательство, он попытался завязать разговор:

— Вы где работаете?

Девушка чуть отодвинулась.

— Скажите: почему это у нас люди всегда начинают знакомство с красивой девушкой именно с этого вопроса? — Она сделала гримасу. — Как будто это имеет какое-то значение…

И в самом деле, какое это имеет значение? Главное ведь, что у него есть деньги и, судя по всему, будут и впредь. А значит, можно, отбросив сомнения, договориться о свидании с девушкой, которой плешивый Извозчик явно годился в отцы.

Ночные дежурства в управлении милиции случаются всякие — и монотонные, и богатые происшествиями; лишь спокойными они не бывают никогда. В большом городе всегда что-нибудь да случается, и оперативные бригады вновь и вновь пускаются в путь, время от времени осведомляясь по радиотелефону, не объявлена ли тревога.

Но в эту ночь, если верить долголетнему опыту майора Низуля, тревоги не предвиделось. Мгла за окном светлела, предвещая наступление утра, когда майор, разрешив эксперту Густе Забе немного поспать, сам решил развлечься при помощи детектива Агаты Кристи, который почему-то печатал из номера в номер столичный антирелигиозный журнал. И тут началось.

Заметив вспыхнувшую лампочку, заменявшую звонок тревоги, майор снял трубку.

— Горит машина «скорой помощи»? В лесу? Погоди, погоди, что-то такое было… — Правой рукой майор торопливо перебирал листки донесений. — Совершенно верно: в восемнадцать тридцать из центра Риги, угол Кирова и Промышленной, угнан ЗИМ с красным крестом… Этим делом занимается капитан Цибинь. Хотя — ладно, давай их сюда, твоих свидетелей, чего уж мариновать до утра…

Густа едва успела застегнуть свой лейтенантский китель, как дверь распахнулась.

— Свидетели доставлены! — браво доложил сержант. — Разрешите пригласить?

— Зовите! — и майор повернулся к Густе. — Наверное, придется выехать на место происшествия. В такую рань свидетелей для осмотра мы там вряд ли найдем. Значит, придется везти их отсюда. — Он перелистал блокнот. — Позвоните вот по этим номерам, пенсионеры все равно встают с петухами…

Сержант уже вводил парочку. Обоим вместе могло быть, пожалуй, лет тридцать пять, не больше. Словно подбодряя один другого, они крепко держались за руки.

— Здесь не загс, — очень сердито произнес майор. — Ну, рассказывайте.

Девушка отпустила руку парня.

— Извините… Значит, так. Мы заблудились…

— В лесу, — закончил юноша начатую девушкой фразу.

— Хотелось немного побыть вдвоем, — пояснила девушка.

— Просто подышать лесным воздухом, — быстро дополнил парень.

— Минутку. — Майор вздохнул, набираясь терпения: с этими ребятишками надо было говорить тихо и ласково. — Вот вы, кажется, постарше годами, — ободряюще кивнул он парню, — вы и начинайте, только по порядку и со всеми подробностями.

Вот что записала в протоколе Густа, опустив, по возможности, все, что не относилось непосредственно к делу:

«На вырубке горел костер. Вокруг него, кто как, расположились участники молодежного пикника радиозавода. Пели, поджаривали охотничьи колбаски… Парень незаметно подтолкнул девушку, взял ее за руку. Они поднялись и скрылись в ночном лесу. А когда собрались вернуться, то поняли, что не знают, в какую сторону направиться. К счастью, справа послышались сигнал автомобиля и звук мотора. Идя на звук сигнала, почему-то долго не умолкавшего, они вышли на проселочную дорогу, по которой как раз в этот миг отъезжал самосвал. По ту сторону дороги горел костер. Обрадованные тем, что нашли своих, они побежали к огню, но сначала девушка вытащила платочек и стерла с лица парня следы помады. Затем они раздвинули кусты и замерли в изумлении: горел не костер, а машина «скорой помощи»…»