ПереКРЕСТок одиночества 4 - Руслан Алексеевич Михайлов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И наконец шестая комната оказалась чем-то невообразимым. Это была личная комната покинувшей нас кумы Лизаветты. И переступив порог, я, честно говоря, немного обалдел и прикрыл глаза рукой от хрустального и золотого блеска. Комната забита на максимум и похожа на музейный запасник. В центре широкая двуспальная кровать, покрытая здоровенным одеялом, сшитым из нескольких и украшенным кружевами по краю. Вокруг этого ложа разложены коврики и медвежьи шкуры так плотно, что не видно и кусочка пола. На стенах бесконечные полки, заставленные самыми невообразимыми предметами. Вон хрустальный кубок с футбольным мячом. А рядом хрустальная же высокая ваза. Дальше с полки свисает гирлянда из вроде как серебряных столовых ложек, а соседствует с ней ожерелье из резных медвежьих клыков, под которым прилеплен плакат с замершем в шпагате на двух стульях некогда знаменитым героем старых боевиков. Выше и правее опять слепящий хрустальный блеск какой-то посудины и сразу две ярко светящие лампы. И так на каждой стене и в несколько «этажей». Абсолютно разнотипные, но яркие или блестящие предметы с претензией на роскошь. Медленно оглядев все это, я повернулся к Сергею. Тот развел руками:
— Во императрица…
Пока я медленно осматривал эти роскошные по здешним меркам покои, Сергей пробормотал новый эпитет:
— Во королевишна… — помолчав, он добавил — Владычица поганая…
— Нет — не согласился я, глядя сначала на кровать, а затем на небольшой самодельный столик рядом с ней, соседствующий с куда более роскошным длинным невысоким столом у стены — Она так и не смогла примерить на себя это платье. Но она попыталась…
— Ты о чем? Погляди на нее — в злате считай купалась. И зачем? Глупо ведь…
— Пыталась — сказал я и, поймав все еще недоумевающий взгляд спутника, пояснил, поочередно указывая рукой — Эта комната… она скорей всего и была такой. А ключница Лизаветта заняла ее, после чего попыталась приукрасить, добавить побольше своего, но лишь привнесла глупую золоченную мишуру и те вещи, которые считали красивыми и дорогими. Она была глуповата и необразована, а заняла комнату той, кто владел хорошим вкусом. Не удивлюсь, если раньше эта комната принадлежала руководителю бункера Старого Капитана и руководитель был женщиной. А Елизавета работала на кухне и была сюда вхожа…
— Повариха к начальнику? Ну да… кто ж еще еды притаранит…
Я кивнул и взглянул на стоящий в дальнем углу кроватный столик:
— Такое рано предполагать, но скорей всего старая владелица комнаты часто болела и долгое время проводила в постели. А повариха регулярно приносила ей еду — ведь она тоже была женщиной. Вряд ли они долго разговаривали, их уровни слишком различны, хотя случается всякое… но каждый раз входя сюда повариха Лизаветта видела эту красоту и роскошь… и в ней возможно начала зреть глубокая зависть, замешанная на очень сильном душевном отклонении, если она сделала то, что сделала и на что тихонько намекнул ее слуга Евгений…
— Думаешь она поехавшая была? Погоди… ты на то отравление намекаешь? Поварихе отраву подмешать плевое дело.
— Конечно поехавшая — подтвердил я — Задумайся, Сергей — даже завидуя всем и вся и совсем не любя людей, отравил бы ты всех подряд, чтобы остаться в снежной пустыне абсолютно одному?
— Да ну… если заболею — кто еды притащит? Кто рычаги дернет? В этих местах ноль три не наберешь… Такого даже полный псих себе не пожелает.
— Ага — хмыкнул я — Даже глубоким интровертам требуется общение, не говоря уже о опасностях серьезно заболеть. Но очень уж странное совпадение. Сначала все заболели — это скорей всего случайность. Выжили не все, а затем по ослабленным и еще не оправившимся организмам ударило пищевое отравление, выкосившееся оставшихся. И только прекрасная повариха Лизаветта осталась жива… И тут же заняла личные покои бывшего руководителя…
— Ну это еще не факт, что бывшая начальница здесь обитала — заметил старик.
— Почти факт — не согласился я, поворачиваясь и через дверной проем указывая на противоположную стену коридора — Видишь?
— Рычаг. Он тут вроде как основной. И дверь арсенальная.
— Это скорей всего бывший главный склад для самого важного — произнес я — Оружие, инструменты, редкие запчасти — в общем все самое ценное. И основной рычаг энергопитания.
— И все это находится прямо перед дверью этой комнаты…
— Ага. Ее кровать стоит не в углу, а прямо напротив двери — которая раньше наверняка была почти всегда открыта настежь. Руководительница бункера постоянно видела рычаг и знала, что дергают его регулярно. Видела и запертую дверь склада. Дай ей под руку колокольчик или трубку внутреннего телефона вон того — я глянул на кроватный столик, под которым пылилась вроде как модель советского дискового телефона — И даже в постели ты будешь находиться на рабочем месте и контролировать пару важнейших систем бункера. То, что она была женщиной я понял по идеально подобранным и чисто женским украшениям. Ни один мужчина, тем более руководитель, не стал бы так украшать свою комнату и одновременно рабочий кабинет.
— А то, что ключница так и не сумела стать такой же как та, что была до нее, ты как понял?
Грустно улыбнувшись, я опять кивнул на кровать:
— Видишь промятость с краю? Только там ключница и спала — причем реально на самом краю, наверняка порой падая. Потому и лежат подушки у кровати. Потому и столик свой личный она сюда притащила, чужой большой отодвинув. Все здесь оказалось ей как бы не по размеру — слишком большое. Велика корона и пугающа. Убить королеву легко, а вот стать королевой… это дано не каждому. Ну и еще быть может оставалось чувство какой-то вины… Да и какая теперь разница, Сергей? Даже если и узнаем правду — это ничего не изменит.
— Зато нашим будет что рассказать там в Бункере! Воскрешающие новости — вот что нам нужно! — бухнул старик и с хитрой улыбкой развел руками — Твоя наука, Охотник. Я хоть и замшелый уже пень, но учиться новому не отказываюсь. Вот только как нам бы правду о случившемся здесь отыскать?
— Дневники — тут же ответил я — Записи на чем угодно. А еще очень стоит поискать любые тайники. Уверен, что случись здесь то, о чем мы подозреваем, кто-то из тогда живущих
