Пролегомены российской катастрофы. Трилогия. Ч. I–II - Рудольф Георгиевич Бармин

Чернышевский выдвигает идею переходного периода между феодализмом и социализмом (указ. соч., с. 727) как периода сосуществования двух секторов — общинного и частного, при котором первый вытесняет второй (указ. соч., с. 728). Кто знаком с первыми годами существования советской власти, тот без труда увидит абсолютное сходство этой формулы с ленинским нэпом. На этом сходство не ограничивается. Чернышевский был и сторонником прогрессивного налога на частников в переходный период (указ. соч., с. 737) и постепенного перевода всего крестьянства к коллективному производству (указ. соч., с. 737, 738). Как известно, с 1926 года в СССР налоги на единоличника-кулака стали возрастать в таких пропорциях, что ведение хозяйства стало бессмысленным, а в 1929–1930 годах вообще всех крестьян насильно загнали в колхозы, кулаков же вместе с семьями вывезли в гнилые, непригодные для жизни места без всякого инвентаря для обустройства в этих болотах, где многие в первые год-два и вымерли, особенно дети. Что касается постепенства, то Ленин тоже много говорил о нем на основе примеров, но мера эта никогда — ни при Ленине, ни после — не применялась. Социалистическим вождям было не до постепенства: то в Гражданскую войну власть надо было отстаивать, то потом ее укреплять. Чернышевский глубже своих предшественников подошел и к роли государства в социалистическом переустройстве общества. Если Герцен не придавал государству особого значения в этом вопросе, то Чернышевский отводил ему главную роль в ходе революции и организации хозяйства на социалистических началах (указ. соч., с. 743). Чернышевского не страшит и «необразованность и необузданность» народных масс. «Пусть народ неприготовленный вступит в свои права, во время борьбы он скорее приготовится» (указ. соч., с. 740). Демагогия Чернышевского очевидна — чем темнее народ, тем легче увлечь его оглушительными лозунгами. Подобные же мысли примерно через шестьдесят лет выскажет его прилежный ученик Ленин: «Культурой овладеем позже — после захвата власти». Как «приготавливались и поднимали» культурный уровень отравленные ленинской демагогией вооруженные массы в период Гражданской войны — всем сегодня известно. На глазах родителей и детей могли поднять на штык ребенка (Дети эмиграции. Воспоминания. М.: АГРАФ, 2001. С. 117); разрубить рояль и разделить его части среди осваивающих культуру; сжечь дотла богатейшие дворянские библиотеки и пр. А когда темные массы обеспечили победу социалистическим коноводам, последние дали им ту культуру, какую сочли нужной.

И Чернышевский не был бы Чернышевским, если бы в последний предреформенный год, 1860-й, в год широкого общественного недовольства, в статье «Письмо из провинции», напечатанной в «Колоколе» Герцена, не призвал Русь к топору (Чернышевский. ПСС. Т. 7. С. 1001). Несколько ранее, в 1859 году, в статье «Суеверие и правила логики» он обличал самодержавие и крепостничество, произвол с их стороны надо всем и вся, короче, «азиатство», прозрачно прокламируя мысль: чтобы освободить общество от пут нынешней администрации и открыть простор к его всестороннему развитию, необходимо избавиться от этой администрации насильственным путем, сама она власть не уступит. И все это свободно печаталось за подобную крамолу только в мыслях и разговорах семьдесят лет спустя в условиях «работницкой» власти снимали голову, а о публикации подобной «ереси» и говорить не приходится. Так когда же Россия стала тюрьмой — при царях или «слугах народа»?!

Чернышевский не страшился предстоящего буржуазного пути развития России, видя в нем определенный прогресс и полагая, что крестьянская революция свершится ранее, чем капиталистические отношения успеют разрушить общину. Социалистические изыски Чернышевского подталкивали радикально настроенную интеллигенцию на ускорение хода исторического процесса, на разного рода революционно-террористические авантюры с целью свержения власти существующей и установления власти «народной». Чернышевский был не только теоретиком социалистической утопии, но и идейным вдохновителем и организатором в 1861–1862 годах подпольной революционной организации «Земля и воля». Таков вклад автора «хрустальных дворцов социализма», обернувшихся в недалеком будущем промозглыми бараками гулаговского архипелага, перемоловшего миллионы «счастливцев», к своему несчастью, доживших до «светлого будущего всего человечества».

Обобщим основные пункты социалистической концепции Чернышевского:

1) он сторонник общинного социализма;

2) готовой формой социализма современную ему общину не считал, благоприятное развитие ее видел лишь в условиях социализма при поддержке народного правительства;

3) в капитализме видел прогресс;

4) допускал возможность перескока России от феодализма к социализму через революцию и при слаборазвитых капиталистических отношениях;

5) главную роль в ходе революции и социалистическом переустройстве общества отводил государству;

6) автор «переходного периода» между феодализмом и социализмом;

7) автор перевода в переходный период всего крестьянства к коллективному производству;

8) ускорение исторического процесса;

9) социологический субъективизм.

М. В. Буташевич-Петрашевский

От социалистов-теоретиков перейдем к практикам социалистического переустройства России. К концу 40-х годов ХIХ века «салонный» период русского социализма заканчивается, начинается «национализация» западных прожектов и попытки их культивирования на национальной почве. Создается первое тайное общество под руководством Петрашевского. «На нас лежит немалый труд применения общих начал, которые выработала наука на Западе, к нашей действительности», предварял в 1849 году свою преобразовательную деятельность среди сторонников родоначальник заговорщического направления отечественного социализма (Утопический социализм… С. 167). Петрашевский смотрел на окружающую его действительность более трезво и не видел в освобождении крестьян с землей исходного пункта социализма, а в крестьянине носителя социалистических начал; в капитализме усматривал прогресс и условие преодоления капиталистической системы. Он одним из первых выдвинул задачу формирования и сплочения социалистической интеллигенции для несения идей социализма в массы (История рус. экон. мысли… С. 314, 315). С петрашевцев начинается открытая пропаганда социалистических идей связанных меж собой кружков — Москва, Тамбов, Ростов Ярославский (указ. соч., с. 289). Если декабристы в успехе восстания рассчитывали только на себя (указ. соч., с. 288), то петрашевцы — на подготовленную крестьянскую массу и ремесленников города, то есть полагали, что без активного участия широких народных масс восстание против самодержавия обречено (указ. соч., с. 294, 295).

Для борьбы с самодержавием среди петрашевцев большое внимание уделялось вопросам организации тайных обществ. Соратник Петрашевского Н. Спешнев специально ездил по странам Западной Европы с целью изучения истории и организации тайных обществ. Небезынтересно ознакомиться со взглядами некоторых членов этих обществ по социалистическому переустройству общества. Вот, например, Д. Ахшарумов, сын генерал-майора (из речи в честь Ш. Фурье 7 апреля 1849 года в Петербурге среди петрашевцев): «…Разрушить столицы, города, и все материалы их употребить для других зданий, и всю эту жизнь мучений, бедствий, нищеты, стыда, срама превратить в жизнь роскошную, стройную, веселья, богатства, счастья, и всю землю нищую покрыть дворцами, плодами и разукрасить в цветах — вот цель наша, великая цель… Мы здесь, в нашей стране начнем преобразование, а кончит его вся земля…» (Утопический социализм… С. 217). Нет смысла комментировать подобную погромную демагогию, рассчитанную