Русские — не славяне, или Тайна ордена московитов - Георгий Катюк
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Характерно, что «дромит» в переводе с греческого означает переселенца, скитальца, т. е. является синонимом кочевника. Отсюда можно понять, что франки, подобно русам — кочевники.
Это сближает их с такими же кочевниками-тюрками. Если же сопоставить их с тюрками и по написанию (франк — транк — туранк — туранец — тюрк), то связь станет еще более очевидной.
Итак, русы, тюрки, франки, немцы, суть одно и то же — воинские братства, товарищества (от тавр — товарищ), либо используемые государствами как наемники, либо сами создающие государства на свободных или захваченных ими территориях. «Гардарики» — так в скандинавских сагах именуются подобные государства. «Гардарики» — это, конечно же, не «Страна городов», как это обычно преподносится, а «Орда-рейх», т. е. орденское государство. Вряд ли это понятие можно отнести единственно к Киевской Руси.
Речь идет о Европе в целом.
Становится понятным, почему русские казаки-первопроходцы называли свои пограничные укрепления в Сибири «острогами», словом, в котором легко угадывается видоизмененное «Ост-Рейх» («Восточный Рейх»). Ведь они были плоть от плоти европейских искателей приключений — норманнов.
Кстати, о норманнах. Этого вопроса я уже касался в связи с характеристикой венгров. Надо бы завершить начатое.
3.5. МНОГОЛИКИЙ НОРМАНИЗМ
Тишиною сумрачной повита
Статуя из серого гранита.
Черными доспехами звеня,
Барбаросса смотрит на меня.
Отчего ты, Фридрих Барбаросса,
На меня поглядываешь косо?
Сергей ОстровойЕсли придерживаться традиционных взглядов на прошлое, то некоторые моменты истории норманнов представляют загадку.
С трудом осмысливается, например, их страсть к завоеваниям. Вопрос, который можно задать по этому поводу и который ранее уже возникал в связи с профессиональной деятельностью тюрок, звучит следующим образом: что побудило (и, вообще, могло ли что-то побудить) целую нацию как по команде заняться разбоем?
Густым флером окутаны, в частности, деяния сицилийских норманнов. Известно, что к формированию династии Штауфенов, императоров сицилийского периода, приложили руку потомки первых сицилийских норманнов — братьев Рожера I и Роберта Гюискара. Но почему тогда немцы считают «своей» историю борьбы Штауфенов с папством за лидерство в западных странах, обыгрывая в различных произведениях искусства сюжеты на тему горькой участи Манфреда и Конрадина, павших от рук Карла Анжуйского и т. д.?
Добавим к сему, что, например, Фридрих II Гогенштауфен, одна из наиболее колоритных фигур этого рода, практически не знал немецкого языка и всю жизнь прожил на Сицилии, имея титул «короля обеих Сицилий». Даже прах этого «дитя Апулии», как называли Фридриха современники, покоится не в Германии, как можно было бы предположить, принимая во внимание его немецкие корни, а на той же Сицилии, в кафедральном соборе Палермо. Там же, кстати, в саркофагах из темно-красного порфира покоятся останки его предков — деда (Рожера II) и отца (Генриха VI).
Не правильнее ли будет отнести норманнский этап истории Священной римской империи к истории шведского народа, плотью от плоти которого по общему убеждению являлись норманны? Или, скажем, — итальянского?
Традиционная история отвечает на все эти вопросы недомолвками. Известно, что династия Штауфенов имела не только норманнские, но и немецкие корни. Лишь по линии матери Фридриха II, Констанции, род Штауфенов восходил к норманнскому роду Отвилей (итал. Альтавилла), отпрысками которого являлись уже упомянутые Рожер I и Роберт Гюискар, тогда как со стороны отца, Генриха VI, его предками были чистокровные немцы — род швабских герцогов Гогенштауфенов. Лишь в 1184 г. в результате свадьбы Констанции и сына Фридриха Барбароссы, Генриха VI, Штауфены породнились с сицилийскими норманнами и Сицилия, правда, не без некоторой борьбы с папами и сицилийскими королями, оказалась включенной в состав Римской империи германской нации.
Получается, сицилийская ветвь — лишь побочная ветвь родового древа Штауфенов, которое, таким образом, остается немецким, немецким и еще раз немецким. Вывод, как нетрудно догадаться, льющий воду на мельницу немецких патриотов.
Но при таком подходе в тени остаются следующие факты. Вспомним, что династия Штауфенов именовалась швабской и приглядимся повнимательней к этому названию. Нетрудно заметить, что швабы — это видоизмененное «шведы», точнее — «свевы», где «в» закономерно переходит в «б» (Вавилон — Бабилон, Вилли — Билли и т. д.).
Так (Sveviae) и обозначена Швабия на карте 1572 г. (рис. 14).
Известно также, что Швабией (в древности Алеманией) именуются собственно немецкие земли. Будто бы в III в. жившие здесь свевы, слившись с пришедшими с северо-востока алеманами, образовали немецкую нацию. Швабы и по сей день говорят на особом швабском диалекте, а в Швейцарии и Франции «швабами» называют немцев вообще.
Рис. 14. Карта Швабии в 1572 году.Получается, немцы, как нация, обязаны своим происхождением шведам? Эта точка зрения распространена не только в силу изложенных соображений, но еще и потому, что традиционная история именно Скандинавию всюду «подсовывает» в качестве «кузницы кадров» Евразии.
Вот вам и противоречие. С одной стороны история германских императоров вроде бы принадлежит Германии. С другой — никаких немцев вообще нет, а есть лишь наводнившие Евразию скандинавы.
Как-то надо уходить от этой дилеммы. Тем более что Скандинавия, этот «медвежий угол» Европы, не очень подходит на роль «колыбели». Климат не позволяет. Трудно представить, что жившие в таких суровых условиях народы могли расплодиться настолько, что заполонили собой всю Европу.
А поэтому нельзя отметать и обратное, т. е. то, что именно швабы стали родоначальниками шведов, будучи загнанными в этот «медвежий угол». Данный вывод согласуется с тем, что в истории нет упоминаний о приходе швабов в Подунавье— будущую Швабию. Автохтонами они там были в отличие от алеманов. Да и сам климат этих благодатных областей куда больше годится для «кузницы кадров».
А вот о приходе предков шведов в Скандинавию откуда-то с юга или востока имеются упоминания. Любопытные сведения на этот счет содержатся в древнеисландских преданиях. Например, «Сага об Инглингах» рассказывает о существовании прародины шведов — «Великой Свитьод». Будто бы еще во времена Христа, т. е. на рубеже эр, этой страной правил Один. Этот персонаж, более известный в качестве одного из главных божеств древнегерманского пантеона, оказывается, был реальной исторической личностью.
Он-то и привел предков шведов в Скандинавию — «Малую Свитьод» по терминологии саг, а его правнук, Фроди, воссел на датском престоле. Памятуя о добрых делах предка, древние германцы обожествили Одина, хотя вряд ли приобретение таких убогих территорий можно считать великим делом.
По одним сведениям, «Великая Свитьод» находилась в Средней Азии — Согдиане. Так якобы переводится слово, которым в сагах обозначена страна древних шведов — Suidiod.
Некоторые идут дальше и объявляют Ашхабад прообразом древнего Асгарда — столицы Великой Свитьод.
Впрочем, данная версия — не единственная в своем роде. Есть и другие, причем более правдоподобные. В той же «Саге об Инглингах» сообщается, что Великая Свитьод» или страна асов (Асгард) находится к северу от Черного моря в районе реки Танаис или Танаквисль, отождествляемой с Доном.
О том, что это ближе к истине, догадался и Тур Хейердал. Неспроста ведь он искал прародину викингов на Дону.
А что мешает нам увидеть ее в землях швабов, венгров и карантанцев (рутенов)?
И что мешает нам вообще снять вопрос о родоначальниках, заметив, что как немцы, так и шведы с их ответвлением— норманнами, не являлись в древности народами, связанными между собой узами родства, а были лишь объединениями людей на почве особых интересов? Что мешает нам понять, что связывало их лишь название, отражающее эти интересы?
Ведь и о содержании этих интересов нетрудно догадаться. Вспомним, что Фридрих II был приглашен на пост императора папой Иннокентием III, испортившим отношения с Оттоном IV, германским королем, которого он незадолго до этого также короновал императорской короной.
Мы не раз еще столкнемся с примерами того, как папы сталкивали лбами императоров, наживая на этом политические дивиденды. Пока же можно сказать, что в роли наемников в Италии оказались и братья Отвили, вторжение которых в Сицилию было санкционировано папой Николаем II. Соседство с арабами и византийцами, под пятой которых остров и часть Южной Италии находились с IX в., папу не устраивало и норманны с их разбойничьими повадками оказались здесь как нельзя кстати.