Русские — не славяне, или Тайна ордена московитов - Георгий Катюк

Здесь же можно прочитать следующее: «Святополк (1093–1113) имел одновременно две жены, и митрополитам-грекам не удалось заставить его оставить лишь одну. Даже в XII веке отмечается многоженство у русских князей!!!»

Что касается арабских надписей, то их отсутствием Западная Русь (в том числе — Белоруссия) также не может похвастаться. Комментируя рисунок в Радзивилловской летописи, изображающий князя Олега, воюющего на Балканах, А. Бычков пишет: «…Олег воюет на Балканах. Но под каким знаменем? На знамени арабская надпись «Дин», что означает «вера», «религия».

Почему по-арабски? Ну это понятно: христианства еще не приняли и поэтому с кириллицей пока не знакомы. С кириллицей не знакомы, а вот с арабицей — нет проблем. Интересно, что в землях Белоруссии и Литвы сохранилось огромное количество рукописей, написанных по-белорусски и по-польски арабицей. Стало быть, в старину основным алфавитом у славян был арабский! О том, что славяне были тесно связаны с арабами еще в VII веке, сообщают и византийские писатели. Так, Феофан под 675 годом сообщает: «20 000 славян из войска императора Юстиниана II перешли к арабскому полководцу Мухаммеду, который при их помощи через три года берет в плен многих византийцев». Об этом же говорят и Никифор, и Леон, и Кедрин»[90].

Правда ведь, на фоне всего этого монеты с арабской вязью уже не выглядят, как «нечто нерусское, исламское»?

В другом месте Голденков пишет: «Скорее всего, ислам ордынцев в языческой среде вепсов, муромы, мордвы, моксели, мери и эрзи Московии и воспринимался как вариант восточного христианства, но только на другом языке (в принципе, так и зарождался ислам), и языке более близком, ибо разница между финскими диалектами и татарским (тюркским) языком была (и есть сейчас) намного меньшая, чем между абсолютно не похожими финским языком туземцев и русским языком киевских колонистов»[91].

Посмотрите только, какая жуткая смесь представлена автором в качестве «московитов»! Нет никого, даже отдаленно напоминающего славян. Ясно, что ничего хорошего от этих дикарей ожидать не приходится. Особенно уморительно выглядит название народа, ставшего, по мнению автора, главным прародителем россиян. Видимо, по аналогии с муромой, мордвой, мерей и эрзей в именительном падеже его надо произносить так — «мокселя»!

А ведь общеизвестно, что московские земли осваивались именно славянскими колонистами. Что самое удивительное, Голденков знает и пишет об этом. Но делает он это с большой неохотой, ибо эта правда разрушает его построения.

Не секрет также, что и одевались «московиты» иной раз на восточный манер, в чем опять-таки нельзя усматривать их «нерусскость». Клобук, как известно, не делает монахом. Но Голденкову эти простые соображения незнакомы и слово «нерусский» по отношению к жителям Московского государства он раз за разом повторяет, как заклинание: «Московское же государство (с XVI в. — Россия) в XVIII в.*еще не было русским по своей сути, и русские люди Литвы (русины) были чужими для финно-угров и татар (булгар) Волги, Московии и Урала, которые и составляли население московской России. Как явствует из книг немецких и английских лингвистов (Ричард Джемс «Словарь московитского языка» (1618–1619), В. Лудольф «Грамматика московитского языка» (1689)), лексика языка граждан Московии за 70 лет пополнилась лишь 35 русскими словами, увеличившись с 16 до 41 слова. Но разве это русский язык, где всего лишь сорок русских слов?! Разве это русские люди, говорящие друг другу при встрече «салом»? Разве русские по происхождению люди из мордовско-москельского племени?! Ордынскую Московию и Россию Василия III, разгуливавшего в чалме и с ятаганом на боку астраханского халата, никак нельзя было назвать русскими!»[92]

Это почему же нельзя? Неужели-же русский перестанет быть русским, если на него надеть восточные одежды? Не становятся же персами милые автору белоруссы, пользующиеся персидскими коврами. Вот и Даниил Галицкий экипировал свое войско по татарскому образцу, что производило на иностранцев неизгладимое впечатление. Ипатьевская летопись: «Немцы же дивящееся оружию татарскому: бе бо кони в личинах и в коярех кожаных, и людье во ярыцех и бе полков его светлость велика, от оружья блистающая. Сам же еха подле короля по обычаю Руску, бе бо конь под ним дивлению подобен».

Почему же Даниила и его войско не считают татарами?[93]

Как видим, русских трудно подогнать под какое-то определение. Вот и Голденков, пытаясь сделать это, постоянно попадает впросак, скатываясь к расширительному толкованию данного термина. Это я к пассажу о Швеции и Дании, которые «найдут куда больше исторических фактов и доказательств, чтобы оправдать свою русскость в любом суде».

А ведь шведы с датчанами, а, тем более — англичане, которых Голденков также удостаивает чести считаться русскими, даже русского языка не знают!

Есть и другие причины, по которым ношение чалмы и приветствие «салом» не могут говорить о «нерусскости» московитов. Это происхождение самих этих слов. Оно вовсе не азиатское, как это принято считать. «Салом» («шалом») — это исконно русское приветствие «челом», т. е. «челом бью». Если кому-то не нравится такое сближение славянского слова с семитским приветствием, пожалуйста, вот вам менее радикальная версия. Скорее всего, упоминание о приветствии «салом» у великороссов взято Голденковым из книги «Религия Московитов» (1695) Георга Шлейзинга. Но не ошибся ли Шлейзинг? Не принял ли русское «челом» за семитское «салом» («шалом»)? Для иностранца это вполне допустимо.

Как видим, и в том, и в другом случае русские остаются русскими.

Славянский корень (чело) можно видеть и в названии чалмы, что превращает ее в исконно русский предмет одежды.

Чалма — это не просто головной убор. Никогда не задумывались, для чего кусок ткани многократно наматывается на голову? Ведь для защиты от ветра достаточно и повязки типа банданы, а от холода чалма не спасет. Однако, этот огромный тюрбан прекрасно предохраняет от ударов меча (сабли). Будучи предтечей (или аналогом) металлического шлема, он и по названию ему соответствует: чалма — шелом (шлем). Так же как и рыцарский шлем, чалма надевалась на подшлемник, именуемый у восточных народов тюбетейкой, феской, тафьей, ермолкой и т. п.

Таким образом, Василий III был одет вполне по-русски. Это так же справедливо, как и то, что «шлем» — исконно русское слово. Сомневаться в этом, значит, подвергать сомнению «русскость» украинцев и белорусов, считающих это слово родным.

Смешно читать, как люди, ослепленные ненавистью к России, пытаются представить ее обитателей какими-то басурманами, даже не имея представления о содержании понятия «русский». При этом они сами попадают в расставленные ими же капканы.

Вот как это получается у украинских «патриотов». Один из них, В. Белинский, с упоением цитирует книжку «Иван Грозный» некоего Валишевского, опубликованную в 1912 году: «…Взгляните на москвича XVI века: он, кажется с ног до головы одет по-самаркандски. Башмак, азям, армяк, зипун, чебыш, кафтан, очкур, шлык, башлык, колпак, клобук, тафья, темляк— таковы татарские названия различных предметов его одъяния. Если, поссорившись с товарищем, он станет ругаться, в его репертуаре неизменно будет фигурировать дурак, а если придется драться, в дело пойдет кулак. Будучи судьей, он наденет на подсудимого кандалы и позовет ката дать осужденному кнута. Будучи правителем, он собирает налоги в казну, охраняемую караулом и устраивает по дорогам станции, называемые ямами, которые обслуживаются ямщиками. Наконец, встав из почтовых саней, он заходит в кабак, заменивший собой древнюю русскую корчму.

И все эти слова азиатского происхождения. В этом, без сомнения, есть знаменательное указание, хотя и относится только к внешней форме. Но гораздо важнее то, что известная примесь монгольской крови способствовала такой быстрой и покорной ассимиляции».

После этого из уст Белинского звучит язвительный комментарий: «Вот, дорогие великороссы, где ваши корни»[94].

Насчет очкура и темляка — не знаю, а вот корни «зипуна» следует искать не в Самарканде, а намного западнее — в горячо любимой белинскими и валишевскими Европе. Вот, например, что пишет об этом предмете одежды Е. П. Савельев: «Снаряжаясь в поход, казаки говорили: идем зипуны добывать, отчего назывались зипунниками. Зипун — видоизмененное жупан, польский цветной кафтан (выделено мной. — Г.К.). Слово это древнее, встречающееся во многих южнославянских наречиях и в языке сайван (саков) — индусов: гопан, пан, бан, чепан, жупан (воевода). Гопания (сайванское) — воеводство, вернее — староство. Зипун или жупан — панская верхняя одежда»[95].

Насчет тафьи (тюбетейки) я уже писал. В ней также нет ничего сугубо азиатского. Такие подшлемники носили и европейские рыцари.