Не будите спящего спинорога - Тим Дорси

Впереди возник пешеход, тоже с какой-то ношей, и пропал. Коулмэн взялся за коптилку и, одолев еще один квартал, столкнулся с новым «несуном».

Прохожих становилось все больше; наконец они потекли по обе стороны улицы сплошным потоком. Каждый что-то волок на себе: тостер, морилку для мух, факс…

— Махнемся? — спросил Коулмэн.

— Махнемся!

Мужчина пошел с коптилкой в одну сторону, а Коулмэн — в другую. Точнее, поехал. На трехколесном велосипеде для пенсионеров. Пиво поместилось под сиденьем. Коулмэн нажал на педали, проезжая очередной перекресток. Потом откинулся назад и отпустил руль. Одновременно он прихлебывал пиво и трезвонил в звонок.

На следующем перекрестке с боковых улиц набралось еще больше прохожих. Все шли в одном направлении, к маленькой дубовой аллее. Это же, подумал Коулмэн, улица Крэка!

Торговцы наркотиками без всякого страха предлагали свой товар прямо на обочине. Дела шли так бойко, что вокруг образовалась целая инфраструктура. Один предприимчивый малый открыл на багажнике пикапа передвижной ломбард с фиксированной ценой: десять долларов за все.

Проигрыватель компакт-дисков? Десятка. Ноутбук? Десятка. У пикапа скопилась целая очередь с газонокосилками, ружьями, микроволновками и перцемолкой.

Коулмэн сглотнул голодную слюну. Нет бы кто сообразил привезти сосисок или мороженого! Где уж там. Коулмэн прекрасно знал, что крэкоманы едят и пьют не чаще, чем верблюды.

Через семь кварталов он остановился на углу и заметил флюоресцентный свет. Круглосуточная бакалея. Коулмэн глубоко вздохнул и снова нажал на педали.

На пересечении улиц Сан-Клементе и Сан-Обиспо в «субурбане» Джима Дэйвенпорта несла дозор народная дружина. Мимо промчались два фургона по доставке пиццы.

— Я же говорил, будет весело! — сказал Сэтчел. Остановилась машина; с места пассажира встал какой-то человек.

— Вы народная дружина?

— Да, — ответил Сэтчел. — Вы чего-то хотели?

— Ага. — Он просунул в окно пистолет. — Ваши кошельки и рации.

Дружинники некоторое время сидели молча.

— Давайте относиться к жизни оптимистично, — решил Сэтчел. — Хуже не будет.

Подъехала другая машина. В окно просунулся пистолет.

— Гоните тачку.

— Кто-нибудь знает, где мы? — спросил Джим, встав посреди улицы.

— По-моему, нам туда, — сказала Вилма.

— Мы только что оттуда, — возразил Джим.

— Я так и думал, что-то места знакомые, — вставил Орвилл.

— Ну, где тут теряться? — воскликнул Сэтчел. — Просто выберем направление и пойдем.

Они добрели до эстакады.

— Магистраль, — заметил Орвилл. — Видите? Мы не потерялись.

— Может, возьмем такси? — предложил Сэтчел.

— Ты хоть одно такси видишь? — отозвался Джим.

— Можно вызвать по телефону-автомату.

— А автоматы видишь?

— Дальше должны быть.

Кдорожной кассе подбежал пьяница и засунул руку в отверстие. Под мостом маячили темные фигуры. Какие-то юнцы взгромоздили на ограждение экстакады бетонные блоки, чтобы сбрасывать их на машины внизу.

— Пойдем в другую сторону, — решил Джим.

Они вышли на темный перекресток. Справа, в квартале от них, улицу переехал человек на большом трехколесном велосипеде. Слева какая-то проститутка толкала перед собой газовый гриль на колесиках. Впереди, в конце аллеи, стояла группа людей и наблюдала за ними.

— Сюда, — сказал Орвилл.

На следующем углу у знака «стоп» сидел человек и что-то пил из бумажного пакета. При виде дружинников он ткнул в них пальцем.

— Вы дерьмо! Сами знаете! Все дерьмо!

— Сюда, — сказала Вилма.

Они завернули за угол и увидели заколоченную бензоколонку.

— Телефон! — Джим поспешил к будке. Телефонного справочника не оказалось, трубка была вырвана с мясом.

Мимо проехал «кадиллак». Водитель притормозил, оценивающе оглядывая Вилму, потом нажал на газ. Через квартал остановился, помог проститутке поставить газовый гриль в багажник и уехал с ней.

— Мы ходим по кругу, — сказал Джим. — Проститутка одна и та же.

— Давайте вернемся этой дорогой, — предложил Сэтчел. — По крайней мере там можно было ориентироваться о магистрали.

Они снова прошли мимо мужчины у знака «стоп».

— Вы дерьмо, еще и заблудились! Ха-ха-ха-ха! Они повернули направо.

Упс. Улица Крэка. У передвижного ломбарда дружинники свернули налево.

— Смотрите! — воскликнула Вилма. — Наши рации!

— Отдайте нам рации! — потребовал Сэтчел.

— Отвали!

— А ну отдайте!

— Пошли вы!

— Отдавайте по-хорошему! Мы народная дружина!

— Ой-ой-ой! Как страшно, прям колотит!

— Мы глаза и уши полиции, — угрожающе заявил Сэтчел. — Мы о вас сообщим.

— И как?

— По раци…

— Пошли, — сказал Джим. Еще два квартала.

— Вот свет от вывески, — сказал Джим. — Значит, магазин. Рядом должен быть таксофон.

Джим не ошибался. Они нашли круглосуточную бакалею. У входа кто-то оставил массивный трехколесный велосипед.

На углу стоянки Джим заметил телефон и направился к нему.

У телефона был припаркован черный «мерседес». К капоту привалился широкоплечий детина в костюме из «акульей кожи». Джим протянул руку к трубке.

— Не трожь.

— Но мне нужно, — возразил Джим.

— Я жду звонка.

— Чрезвычайная ситуация! Мне нужно вызвать такси. Всего секундочку!

Детина распахнул пиджак, демонстрируя ремень кобуры.

— Как скажете! Джим ретировался.

— Вызвал? — спросила Вилма.

— Лучше попросим позвонить в магазине, — сказал Джим.

Дружинники направились к автоматическим дверям.

Позади, на магистрали, пульсировала музыка. Три часа ночи, на дороге остались самые сексуально неудовлетворенные. Водитель «датсуна» задумался: почему не помогает номер в неоновой рамке и даже лозунг на бампере «Травки, газу и в койку сразу»?

Самые неудовлетворенные вскоре начнут вытаскивать людей из машин и избивать ни за что.

Серж вышел из темноты и замер в зеленовато-фосфорическом свете круглосуточной бакалеи. У таксофона на стоянке стоял черный «мерседес». Вокруг — никого. Таксофон зазвонил. Серж взял трубку.

— Пакет получил?

— Да, получил, — ответил Серж. — Увидимся в Кросстаун-инн.

— Эй, мы должны были не там!

— Планы поменялись, Кондор.

— Кондор? Ты, блин, что несешь? Эй, ты же не Вине!

— Да, не Вине.

— Кто ты, блин, такой?!

— Сегретти.

— Сегретти? Какой, на хрен, Сегретти?

— Какой заказывает музыку. Хочешь пакет — валяй в Кросстаун!

— Твою мать! Убью! Да я…

— Не смей мне угрожать! — сказал Серж и выдрал трубку с мясом.

Из магазина вышел шкафообразный мужчина в костюме из «акульей кожи». Он направился к «мерседесу», на ходу открывая сигареты. Тут он заметил Сержа.

— Эй, телефон не звонил? — спросил он Сержа.

— Ты Вине?

— Да, откуда знаешь?

— Минуту назад взял трубку. Кто-то сказал, что хочет увидеть Винса как можно скорее в Кросстаун-инн.

— Мы должны были встретиться не там.

— Ничем не могу помочь, — ответил Серж. — Я просто шел мимо, зазвонил телефон, и я взял трубку, потому что такой уж я человек.

— Что-то тут нечисто… — Вине угрожающе шагнул к Сержу.

Серж даже не поморщился.

— Это уж точно. А казалось бы, за столько лет в ветеранском госпитале уже давно должны были научиться лечить проказу. Знаешь, почему не научились? Потому что все они андроиды. Я проверял!

Теперь вперед шагнул Серж, и Вине попятился.

— Отвали, чокнутый! — Вине прыгнул в «мерседес» и нажал на газ.

— У меня изо рта пахнет? — Серж выдохнул в сложенные руки, чтобы проверить, и пошел дальше, мимо бакалейного магазина, перед которым стоял огромный трехколесный велосипед. Перешел через дорогу и исчез в темноте улиц.

А в магазине, задыхаясь от аммиачного дыма, в кассу номер шесть стояла народная дружина. Единственная на магазин кассир старалась работать как можно медленнее, чтобы не сломать двухдюймовые желто-зеленые ногти. Ее три года подряд ставили на ночную смену, а она так и не поняла, что дело в татуировках на лице. В очереди стояли актеры из фильма «ужасов», не смывшие грим. Они покупали пиво, вино и различные средства, призванные облегчить все стадии пищеварительного процесса.

Джим подошел к кассе.

— Мне нужно позвонить.

— Перед магазином таксофон.

— Он занят. Я могу позвонить с вашего служебного?

— Покупатели пользуются таксофоном. У нас правило.

— Ситуация чрезвычайная…

Очередь недовольно заворчала. В Джима впился десяток злобных взглядов.

Джим вернулся на улицу.

— Ну как, дадут позвонить? — спросил Орвилл.

— Давайте другой поищем… — Джим увидел у молочного отдела знакомую фигуру. — А я его знаю! Мой сосед.