Скользя во тьме - Филип Дик

Разум в существе своем двойствен, подобно органам, посредством которых он контролируется. Данная идея предстала передо мной, и я более четверти века ею занимался, так и не найдя ни одного убедительного или хотя бы правдоподобного возражения. В таком случае я считаю себя способным доказать:

1) Что каждое полушарие головного мозга как орган мысли суть определенное и законченное целое.

2) Что отдельный и определенный процесс мышления или умозаключения может производиться в обоих полушариях головного мозга одновременно.

В своей статье Боген заключил: «Я [вместе с Виганом] считаю, что каждый из нас имеет в одной своей персоне два разума. В таком случае следует привести в порядок множество деталей. Однако в конечном счете мы должны напрямую столкнуться с принципиальным противодействием принятию точки зрения Вигана, то есть разделяемым всеми нами субъективным ощущением, что каждый из нас суть Единое. Эта внутренняя убежденность в своей Единичности является наиболее лелеемым мнением западной цивилизации…»

— …за объект и указать на него в общем поле.

Мне пудрят мозги, подумал Фред.

— Что все это значит? — спросил он, уставившись на спеца, а не на картинку. — Могу спорить, что это из-за той речи в клубе «Светских Львов». — Он не сомневался.

— У многих из тех, кто принимает Вещество С, — объяснил сидящий спец, — происходит разрыв между правым и левым полушариями головного мозга. В результате наблюдается утрата надлежащего восприятия гештальта, что представляет собой дефект как воспринимающей, так и познающей систем, хотя фактически познающая система функционирует нормально. Однако поступающая от воспринимающей системы информация искажена указанным разрывом. Следовательно, познающая система также со временем отказывается функционировать, постепенно изнашиваясь. Так вы зафиксировали в этом рисунке знакомый объект? Можете вы его найти?

— Вы ведь не об отложениях следовых количеств тяжелых металлов в активных центрах нейрорецепторов говорите? — спросил Фред. — О необратимых…

— Нет, — сказал стоящий спец. — Речь идет не о повреждении мозга, а о некой форме токсикоза, мозгового токсикоза. Именно токсический мозговой психоз воздействует на воспринимающую систему, расщепляя ее. То, что вы перед собой видите, этот «фоновый» тест, определяет способность вашей воспринимающей системы работать как единое целое. Так вы видите здесь объект? Он должен бросаться вам в глаза.

— Вижу бутылку кока-колы, — буркнул Фред.

— Бутылка газировки — это правильный ответ, — подтвердил сидящий спец и быстро убрал рисунок, заменяя его другим.

— Вы что-то такое заметили, — спросил Фред, — когда изучали мои отчеты и тому подобное? Что-то дефективное? — Все из-за той речи, подумал он. — А как насчет речи в клубе «Светских Львов»? — спросил он затем. — Не проявил ли я в ней билатеральную дисфункцию? Меня из-за нее на эти тесты направили? — Фред уже читал про эти тесты на расщепление мозгов, которые отдел время от времени проводил.

— Нет, это обычная практика, — ответил сидящий спец. — Мы хорошо понимаем, сотрудник Фред, что тайным агентам по роду своей работы приходится принимать наркотики. Те, кому пришлось отправиться в федеральную…

— Навсегда?

— Ну, мало кому навсегда. Повторяю, речь идет о токсическом нарушении восприятия, которое через определенное время может выправиться как…

— Сумерки, — перебил Фред. — От этого все становится сумрачным.

— Вы замечаете какие-либо внутренние переговору? — вдруг спросил его один из спецов.

— Что? — неуверенно переспросил он.

— Между полушариями. Если есть повреждение левого полушария которое обычно отвечает за лингвистические навыки, тогда правое полушарие порой вмешивается и пытается справиться как может.

— Не знаю, — ответил Фред. — Нет, не замечал.

— А чужие мысли? Как если бы думал кто-то другой. Кто-то, чей образ мыслей отличен от вашего. Могут быть даже иностранные слова, которых вы не знаете. Которые на протяжении вашей жизни заучиваются из периферического восприятия.

— Ничего такого. Я бы заметил.

— Вы бы наверняка заметили. Судя по отчетам людей с повреждением левого полушария, это весьма шокирующий опыт.

— Конечно, я бы заметил.

— Обычно считалось, что правое полушарие вообще не обладает лингвистическими способностями. Однако это было до того, как такое множество людей искалечило себе левое полушарие наркотиками и дало правому возможность вмешаться. Заполнить вакуум.

— Могу вас заверить, что на этот счет я держу ухо востро, — произнес Фред и услышал чисто механические нотки своего голоса — как у прилежного ученика в школе. Таким голосом обычно повинуются любому тупому приказу, который отдают облеченные властью. Те, кто выше по положению и могут употребить власть независимо от того, разумно это или нет.

Просто соглашайся, подумал он. И делай, что говорят.

— Что вы видите на втором рисунке?

— Овцу, — ответил Фред.

— Покажите мне эту овцу. — Сидящий спец подался вперед и повернул рисунок к себе. — Ослабление способности различать фон и сигнал приносит массу проблем — к примеру, вместо отсутствия форм вы воспринимаете ложные формы.

Как с собачьим дерьмом, подумал Фред. Собачье дерьмо можно определенно считать ложной формой. По любой мерке. Он вдруг…

Данные показывают, что немое, меньшее полушарие специализировано для восприятия гештальта, являясь в первую очередь синтетиком при обработке введенной информации. Напротив, речевое, большее полушарие, судя по всему, действует в более логической, аналитической, компьютероподобной манере, и собранные сведения позволяют предположить, что возможной причиной церебральной латерализации у человека является базовая несогласованность языковых функций, с одной стороны, и функций синтетического восприятия, с другой.

…почувствовал себя больным и подавленным — почти как во время той речи в клубе «Светских Львов».

— Там нет никакой овцы, верно? — спросил он. — Но я был близко?

— Это не тест Роршаха, — заметил сидящий спец, — где бесформенное пятно может по-разному интерпретироваться многими субъектами. Здесь обрисовывается только один-единственный специфический объект. В данном случае это собака.

— Что? — переспросил Фред.

— Собака.

— С чего вы взяли, что это собака? — Он в упор не видел никакой собаки. — Покажите, где. — Спец…

Данный вывод находит свое экспериментальное подтверждение в опытах на животных с рассеченным мозгом, два полушария которого могут быть обучены воспринимать, оценивать и действовать независимо. У человека, где выработка умозаключения обычно смещается в одно полушарие, другое полушарие, очевидно, специализируется на ином способе мышления, который можно назвать «соположенным». Правила или методы, согласно которым происходит выработка умозаключения по «эту» сторону мозга (сторону, которая говорит, читает и пишет), много лет подвергались анализу с точки зрения синтаксиса, семантики, математической логики и т. п. Правила, согласно которым происходит выработка умозаключения по другую сторону мозга, в дальнейшем потребуют многолетнего изучения.