Спасите меня, Кацураги-сан! Том 12 - Алексей Аржанов

стадии обострения. Только давайте пока что не будет спешить с выводами. Подождём ещё немного. Кучики-сан не всё узнала у больного.

— Хитсубиси-сан, а что вы скажете насчёт болей? — спросила девушка. — В каких местах они появляются?

— Знаете, такое ощущение, будто меня окружает целый пояс, — сказал он. — Как бы боль появляется сначала слева — под рёбрами. Но потом распространяется на спину и делает круг. Не знаю, как точно это описать.

— Кучики-сан, — решил поправить девушку я. — Как думаете, какие ещё стоит добавить анализы? Вы перечислили не все.

Кучики Акеми напряглась, подумала полминуты, но всё же быстро выдала ответ.

— Билирубин — общий и прямой, — сказала она. — Их тоже нужно проверить.

Я одобрительно кивнул. Билирубин — это компонент желчи. Возможно, наш пациент страдает не только от воспаления поджелудочной железы, но и от холецистита — воспаления желчного пузыря. Они часто идут бок о бок. А всё потому, что желчный проток и проток поджелудочной сливаются в один — общий. Из-за этого воспалительный процесс часто перетекает из одного органа в другой.

Кучики Акеми выдала пациенту несколько направлений, после чего расписала предварительный план лечения.

Ферменты, спазмолитики и ингибиторы протонной помпы. Всё верно. Именно так панкреатит и лечится. Панкреатин замещается большую часть ферментов, которые поджелудочная железа не может выделить, спазмолитики расширяют протоки и позволяют органам избавляться от застоя. А вот с ингибиторами протонной помпы всё куда сложнее.

Обычно эти препараты назначают людям при гастрите, чтобы снизить выделение соляной кислоты. Хотя… Пожалуй, проверю-ка я Дайго Рэна. Интересно, знает ли он, зачем это делается.

Как только пациент ушёл на обследования, назначенные Кучики Акеми, я произнёс:

— Итак, уважаемые коллеги, у нас образовательная пауза. Кучики-сан, молчите. Дайго-сан, рассказывайте, зачем ваша коллега назначила ИПП. Вы ведь понимаете, что они обычно назначаются при гастрите, ГЭРБ и язвенной болезни, чтобы уменьшить количество соляной кислоты в желудке. Зачем этот препарат нужен при обострении хронического панкреатита?

— Очень хороший вопрос, Кацураги-сан, — улыбнулся Дайго Рэн. — Думаете, что я скажу, будто Кучики-сан ошиблась?

— Я? Ошиблась? — Акеми театрально приложила руку к груди, будто хотела изобразить, что ей вот-вот станет плохо. — Я не могла ошибиться! Эти препараты назначаются, чтобы…

— Тихо! — командным тоном перебил её я. — Вопрос не к вам, Кучики-сан. Я проверяю Дайго Рэна. Так каков ваш ответ, Дайго-сан?

— Ответ предельно прост, — ответил Дайго Рэн. — Кучики-сан не ошиблась. Главная задача при панкреатите — дать возможность поджелудочной железе отдохнуть. А выделение соляной кислоты даёт сигнал поджелудочной — выделять больше ферментов. Так что снижение активности этих каналов в желудке должно привести к улучшению состояния.

— Да, я абсолютно с вами согласен, — кивнул я. — И опоясывающая боль говорит в пользу панкреатита или холецистопанкреатита. Но… Кое в чём Кучики-сан всё же ошиблась. У вас полминуты, чтобы дать мне ответ, где она допустила промашку. Кто из вас справится первым, тот сразу же станет первым стажёром.

Это условие заставило Кучики и Дайго начать забрасывать меня предположениями. Я ещё даже не объяснил, что значит — быть первым стажёром.

— Я не расположила пациента к себе! Нет… Я назначила ему слишком много лекарств ещё до окончания обследования! — твердила Кучики Акеми.

— Кучики — сан не объяснила Хитсубиси-сан о диете, — сказал Дайго Рэн.

— Вот! Это — верный ответ, — согласился я. — Поздравляю, Дайго-сан. Теперь вы — первый стажёр. Эта вымышленная должность вам ничего не даёт, но, надеюсь, вы ей порадуетесь. Конечно. Без диеты ни один препарат не излечит панкреатит. Не существует волшебной таблетки. Почти любые заболевания требуют соблюдения диеты и других способов поддержания здорового состояния организма.

— Простите меня, Кацураги-сан, — резко поникла Акеми. — Я не подумала. Мне казалось, что… Ох! Я допустила большую ошибку. Хотите, я догоню его и…

— Успокойтесь, — твёрдо сказал я. — Он вернётся с результатами УЗИ брюшной полости уже через час. Вот тогда и расскажете ему, что стоит ограничить количество жирной и белковой пищи, чтобы дать поджелудочной железе время на восстановление. Ошиблись? Да. Критично? Нет. У вас всегда есть возможность позвонить пациенту и сообщить о поправках в лечении. Номера есть в медицинской информационной системе. Помните об этом.

Я едва успел закончить свой монолог и почувствовал, как моё восприятие вспыхнуло. Прямо за дверью стоит человек, которому требуется срочная помощь. Там не просто обострение. Кто-то нуждается в срочном лечении.

Острое состояние.

А вот и хороший шанс для моего нового стажёра-лекаря. Судя по выражению лица Дайго Рэна, он тоже почувствовал эти колебания.

— Дайго-сан, там за дверью стоит пациент, — сказал я. — Теперь — ваш черёд. Его будете консультировать вы.

— Кацураги-сан, при всём уважении — я не могу, — заявил он.

Я прочёл в его глазах: «Боюсь, я могу его убить».

— Отказ не принимается. Вы обязаны его осмотреть. Под моим контролем, как и договаривались, — настоял я, а затем перевёл взгляд на Сакамото Рин. — Сакамото-сан, позовите, пожалуйста, следующего больного.

Рин открыла дверь и запустила в наш кабинет пожилого мужчину.

Мы с Дайго одновременно вздрогнули. Наши «анализы» сообщили, что состояние пациента крайне тяжёлое.

Да… Я решил доверить своему стажёру по-настоящему сложный клинический случай. Похоже, даже я бы не смог с ходу разобраться с ним.

Тем лучше. Посмотрим, как Дайго Рэн лечит людей.

Глава 13

Открыв дверь, Сакамото Рин вернулась на своё рабочее место. В наш кабинет вошёл пожилой мужчина лет восьмидесяти. Его сопровождал мужчина моложе — его точная копия. Видимо, это сын моего пациента.

— Ой, Кацураги-сан, у вас здесь какое-то собрание? — спросил он, обнаружив, что рядом со мной сидят ещё два врача. — Вы простите, что мы вас прерываем, но я хочу, чтобы вы поскорее посмотрели моего отца. Ему очень плохо, мы уже не знаем, что делать.

— Всё в порядке, присаживайтесь, — попросил я. — Сидящие рядом со мной врачи — это стажёры. Один из них осмотрит вашего отца, а я проконтролирую, чтобы он всё сделал правильно. Напомните только его фамилию, пожалуйста?

— Кушинори Джеро, — прохрипел старик.

Я едва мог различить эти слова из-за одышки, которая беспокоила пациента. Казалось, что старик не разговаривал, а просто стонал от мучительного дискомфорта в груди.

— Дайго-сан, карточку пациента я открыл, — сказал я, быстро обнаружив Кушинору в медицинской информационной системе. — Приступайте к осмотру. Я буду следить.

Дайго Рэн вопросительно взглянул на меня, будто спрашивал разрешения, можно ли ему использовать магию. Я едва заметно кивнул. Пусть покажет, на что способен. Если я пойму, что его магия действительно вредит людям, я смогу сразу же исправить ситуацию своими силами.

— Расскажите, Кушинору-сан,