Пустошь, что зовется миром - Аркади Мартин

или это мог быть голос адъютанта, если чей-то адъютант решил бы стать великим оратором, не пожелав выбрать путь солдата и имея неортодоксальные религиозные убеждения. – Это будут цветы, добытые тяжкой ценой, – ваши руки защитили их нежные лепестки, а паразиты были отбиты, зажарены лучами энергетического оружия.

Слова о паразитах определенно отражали отношение Двадцать Цикады к этой эпидемии, к гомеостату и балансу. Пусть остальная часть речи и была обычным духоподъемным предисловием к коллективному траурному ритуалу – все эти солдаты в конце часа будут прокалывать кожу на пальце над кровечашей, содержимое которой она сможет вылить на пол пустой фабрики на Пелоа-2 в виде обещания. Девять Гибискус сделает это сама, сделает лучше, чем Шестнадцать Мунрайз, – Флот должен вести в бой яотлек. Но вне зависимости от ритуала слова о паразитах явно происходили из собственной философии и религиозных убеждений Двадцать Цикады.

Девять Гибискус доверяла ему более чем кому-либо иному во всей галактике, но до сих пор не могла понять, почему он не принял традиционную тейкскалаанскую религию, не проводил время в храме солнца и не пускал себе кровь на удачу. Он остался верен религии своей планеты, хотя его планета уже несколько поколений как входила в состав империи. Ее икантлос-прайм постился и брил голову, в его персональной каюте была тысяча зеленых растений, и логистический поток корабля, а также легиона и Флота его стараниями всегда сохранялся в идеальном систематическом балансе. Религия человека была сугубо его личным делом – так всегда считала Девять Гибискус, но…

Паразиты.

Вероятно, это не имело значения. Большинство из этих солдат действовали вне зависимости от предпочтений. Они не видели Пелоа-2, не видели, как инопланетный корабль сожрал их товарища, такого же, как они, пилота «Осколка». А вот те, кто разделил ее смерть, прочувствовал с ней вместе, вплоть до последней милосердной огненной вспышки, – они бы поняли. Она спрашивала себя, какое впечатление произвела на них речь Двадцать Цикады. Пилоты «Осколков» благодаря новой технологии стали еще ближе друг к другу, чем были, когда она принадлежала к их числу, – а они и тогда были близкими людьми. Это была близость людей, готовых умереть вместе в звездном пламени, для них это было так же естественно, как дышать.

Ритуал почти закончился. Двадцать Цикада дошел до части, которую знали все: погребальное стихотворение в стиле панегирика, завершавшее почти все похороны со времен императора Двенадцать Солнечной Вспышки. Это стихотворение написали для ее умершего эзуазуаката Два Амарант.

– В каждом семени таится цветение химического огня, – начал Двадцать Цикада, а когда закончил все слоги строки, половина солдат повторяли за ним. Хор голосов, вызвавший щемящую боль у Девять Гибискус, которая так любила эти строки, любила их все, любила голодного и умного зверя, совместно сотворенного ими. Они были ее когтями, легкими и глазами, она же была их руководящим разумом.

– Все, кто был на Пелоа-2, преданы земле, – сказал Двадцать Цикада, съедая слог названия, чтобы попасть в размер, – и они взойдут тысячью цветов…

– Количество цветов сравнится с числом дыханий, сделанных ими в жизни, – сказала Девять Гибискус, присоединяясь к Двадцать Цикаде. Сколько раз произносила она эти слова? Сколько жизней она увековечила таким образом?..

Хватит. Хватит чувствовать себя древней старухой, когда она стоит здесь, а солдаты смотрят на нее на мостике, хватит чувствовать боязнь не оправдать их ожидания.

– И мы будем помнить их имена.

Все солдаты вместе:

– Их имена и имена их предков!

– И во имя их имен люди, собравшиеся здесь, тоже позволят крови расцвести на ладонях, – откликнулся Двадцать Цикада, и солдаты с медными чашами и жертвенными ножами из углеродистой стали начали передавать инструменты из рук в руки тех, кто стоял в их ряду. – И передаст этот химический огонь еще и в землю, чтобы соединиться с ними…

Чаша и нож подошли к Девять Гибискус слева. Она вскрыла себе основание ладони прямо по шраму, оставшемуся от прошлого раза, когда она отдавала похоронную кровь после Каураана. Заживало у нее быстро. Хороший навык для капитана Флота.

А для яотлека вообще отличный.

Глава 6

…проблема – одна из проблем – с чиновниками Третьей Ладони состоит в том, что они настолько ненавидят министерство информации, что даже заметают следы в публичных сетях. Замминистра Одиннадцать Лавр был хорошим солдатом, но когда я в последний раз сражалась с ним бок о бок, мы оба были на двадцать лет моложе. Теперь же он замуровался в министерстве войны на срок, который уже превосходит время моего пребывания в Городе. Это делает его институционной памятью, в особенности теперь, когда я перевела на новое место Девять Тягу. Вы знаете параметры, Пять Агат – сделайте для меня досье, прежде чем он закончит воспитание наследника Шесть Пути и решит, что сам хочет стать министром войны. Сделаете?

Коммуникация по частной облачной привязке Ее Великолепия

Девятнадцать Тесло, Всетейкскалаанского императора, адресовано эзуазуакату

Пять Агат, без даты, зашифровано

ГОЛОПРОЕКТОРНОЕ ШОУ! ТРЕТЬЯ СМЕНА ДО ПЯТОЙ НА ПАЛУБЕ ПАРАБОЛИЧЕСКОЙ КОМПРЕССИИ СЕГОДНЯ ВЕЧЕРОМ И СИНХРОННАЯ ТРАНСЛЯЦИЯ ДЛЯ ЛЮБОГО, КТО НАХОДИТСЯ НА РАССТОЯНИИ НАСТРОЙКИ! ПОКАЗ ПОСЛЕДНИХ ЭПИЗОДОВ «УТОПЛЕНИЯ АСФОДЕЛИ» (ДА, НОВЫЕ! ПЯТЫЙ СЕЗОН! МЫ НЕ ШУТИЛИ! НЕ СПРАШИВАЙТЕ, ГДЕ МЫ ИХ ДОСТАЛИ!)

СПАСИБО СЛАВНОМУ ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТОМУ ЛЕГИОНУ ЗА ВОЗМОЖНОСТЬ РАЗВЛЕКАТЬСЯ, ПОКА МЫ ВСЕ ЖДЕМ, ЗАСУНУВ БОЛЬШИЕ ПАЛЬЦЫ СЕБЕ В ЗАДНИЦЫ

Информационный бюллетень, отправленный на все палубы «Параболической Компрессии» и других кораблей Флота в Шестой, Двадцать четвертый и Сороковой легионы

Снабженческий тейкскалаанский корабль «Жасминовая глотка» класса «Помощник» начал путь из пространства Тейкскалаана за три недели до отлета Три Саргасс. Он загрузился, направляясь на войну, отбыл с трюмом, полным мяса, подвергшегося мгновенной просушке, с энергетическими шокерами разных размеров в качестве ручного оружия и пушками для «Осколков», с абрикосами, тыквенными цветками для регидратации или чтобы пожевать в сухом виде во время проведения длительных операций, а также со многими галлонами плазменных жидких взвесей медицинского назначения. Стандартное дополнение к «мы не знаем, какой будет война, но вам, вероятно, нужно будет есть, убивать и латать раненых». Корабль «Жасмновая глотка» заполнил маршрутный лист и получил транзитную визу на сектор пространства, где находилась станция Лсел, и миновал станцию по расписанию, направляясь к Анхамематским вратам и скверным пространствам за ними.

Три Саргасс, как только осталась одна на время, достаточное, чтобы переодеться, сняла комбинезон, извлекла из багажа одеяния специального уполномоченного, облачилась в них, испытывая значительное облегчение, и, как только корабль «Жасминовая глотка» оказался в зоне слышимости, окликнула его.

Капитаном грузовика был икспланатль Шесть Капсаицин, который если и удивился, то совсем не в той мере, в какой, по предположению Три Саргасс, должен был. Его же окликнул специальный уполномоченный министерства информации и просил подобрать его – на местной горнодобывающей станции, которая не входит в состав империи, а является стопроцентно независимой республикой, чей статус гарантирован Тейкскалааном. Наверно, с ним регулярно случались вещи и более странные, раз он, будучи капитаном, сумел дослужиться до звания икспланатля – это означало, что он не только сумел получить квалификацию капитана военного корабля снабжения, но и написал научную работу. У такого человека всяко был опыт куда более неловких приключений, чем это.