Пустошь, что зовется миром - Аркади Мартин

люди были теперь мертвы, как стало ясно теперь Девять Гибискус, состояла в том, что инородцы разбирались в логистике и понимали, что делать с колонией, осваивающей единственный ресурс.

Отрезать от энергоснабжения и взять то, что она успела произвести.

Центральный производственный этаж, на котором прежде стояли высокие стеллажи, наполненные стеклом для облачных привязок в ожидании прыжка через гиперврата в сторону более густонаселенной части вселенной, был совершенно пуст. Здесь все оставалось целым, кроме мощностей для производства листов стекла. Само же стекло исчезло, словно вернулось в свое прежнее состояние – в кварцевую пыль, которую унес ветер.

Значит, они, эти враги Тейкскалаана, были голодны, и теперь известно по меньшей мере одно их желание – забрать ресурс, необходимый Империи, и не допустить продолжения работ. Они не могли знать, что были и другие планеты, которые изготавливали стекло для облачных привязок, другие пустыни с нужной смесью минералов. Впрочем, они были правы: Пелоа-2 стоила колонизации, это стало ясно, когда империя обнаружила ее и ресурс планеты, эти конкретные минеральные добавки. В войне с Тейкскалааном этот ресурс – любой ресурс – следовало сделать для империи недоступным. Изъять. В их расчетах люди, находившиеся здесь, не имели значения.

«Как, черт побери, буду я говорить с этими нелюдями, даже имея помощника из министерства информации?» – Девять Гибискус задумалась и переключилась из коллективной сети «Осколков» в нормальность «Грузика для колеса», где никто пока не стал наполовину выпотрошенным трупом.

– Заканчивайте операцию, – сказала она Шестнадцать Мунрайз по коммуникационному прибору узкополосной связи. – Возвращайте людей, обоснуйтесь на орбитальном периметре Пелоа и скажите легиону, чтобы подготовился к погребальному обряду для всей этой чертовой планеты.

* * *

Станция Лсел оказалась маленькой. Маленькой и очень красивой – вращающийся бриллиант в богатой звездной оправе; две спицы и плотный полукруглый фриз палуб в их середине. Три Саргасс не могла понять, как можно жить на такой станции – словно постоянно живешь на военном корабле, на самом крупном военном корабле, когда-либо существовавшем во Вселенной, однако станция понравилась ей с первого взгляда.

Станция нравилась ей примерно до момента, когда грузовик, которому она заплатила баснословную сумму, чтобы провести на нем одиннадцать холодных часов, пришвартовался к одной из этих спиц и началась выгрузка ящиков с… О содержимом ящиков сообщали надписи на верашк-талайском, Три Саргасс не была уверена, правильно ли помнит слово «рыба» на этом языке. Замороженная рыба? Рыбный порошок? Кому было нужно столько ящиков с рыбным порошком здесь, на этой псевдопланете, сотворенной из металла? Она выгрузилась вместе с ящиками все еще в комбинезоне, приобретенном на Эскер-1. Не успела она выйти из грузовика, как высокий варвар схватил ее, прижал к стене и потребовал информацию. Говорил он при этом на очень силлабическом и непроизносимом языке Махит. Три Саргасс не понимала, о какой информации идет речь, к тому же стена была металлической и больно давила ей на спину, а инженер грузовика ограничивалась лишь тем, что стояла бесполезным столбом неподалеку и всей своей позой выражала одно: «Я же вас предупреждала».

Может быть, ей стоило облачиться в одеяния специального уполномоченного.

– Я уполномоченный Три Саргасс из министерства информации Тейкскалаана, – громко сказала она на своем языке, – и вы совершаете преступление, ведя себя так против неприкосновенного представителя. Отпустите меня.

Варвар явно понимал по-тейкскалаански. Он отпустил ее и нажал какую-то кнопку на плоском экране, заменявшем ему облачную привязку, после чего раздался довольно громкий звук тревоги. Резкий, из трех повторяющихся нот, словно начало песни в клубе любителей нойзкора Беллтауна Шесть.

– Вы кто? – спросила инженер грузовика.

Три Саргасс помахала руками у своих ушей, давая понять: «Я вас не слышу, кто-то включил тревогу, к тому же этот вопрос ужасен с учетом всех обстоятельств».

– Это что я такое доставил сюда? – спросил капитан грузовика, и вопрос прозвучал оскорбительно. Три Саргасс была персоной, а не «что». Она пожала плечами. Улыбнулась, с широко раскрытыми по-тейксалаански глазами. Убедилась, что ее багаж при ней. Варвар, схвативший ее, сказал на вполне приемлемом тейкскалаанском:

– Не двигайтесь. – Она и не двигалась.

Ее душа ушла в пятки. Если звук тревоги будет продолжаться еще долго, то она испугается по-настоящему. Если ее поместят в тюрьму на станции Лсел, это будет воспрепятствованием исполнению ее миссии, не говоря уже о том, что она никогда не была в тюрьме, если не считать нескольких жутких часов в министерстве во время восстания. Она вообще не должна была прилетать сюда…

В другом конце ангара возникло движение. Варвар, включивший сигнал тревоги, вызвал этим сигналом еще нескольких варваров – важных персон, если судить по вниманию, с каким их появление было воспринято станциосельниками, разгружавшими грузовик и другие только что прибывшие корабли. Три Саргасс почувствовала атмосферу, возникшую в ангаре; хотя она и была напугана, хотя сигнал тревоги звучал так громко, ее подготовка не отказала даже здесь, за пределами Империи, среди незнакомых людей. Один из новопришедших поднял руку, и сигнал тревоги прекратился.

Три Саргасс резко выдохнула в тишину. Зажмурила глаза на долю секунды, сжала веки, пока не увидела фосфены[7], а потом распрямила плечи. Подумала: «Ну вот, пришло время поговорить о том, как мне попасть к Махит Дзмаре, даже если для того чтобы пробраться через этих станциосельников, мне придется скрутить язык спиралью». Она открыла глаза.

И увидела, что Махит стоит перед ней, а рядом с ней старик и средних лет женщина, похожая на коршуна.

Выглядела Махит ужасно, но вместе с тем казалась отдохнувшей. Она была, как всегда, высокая, расслабленная и светло-оливковая, с теми же кудрявыми волосами – они теперь отросли, ниспадали щупальцами ей на шею, обрамляли лицо, касались скул, делали их еще заостреннее – острыми, как ее нос. Она больше не производила впечатление человека, которого можно легко сбить с ног, страдающего бессонницей и потрясенного. Нет, она выглядела удивленной, рассерженной и немного измученной тошнотой. «Моя варварка», – с нежностью подумала Три Саргасс, что было совершенно неуместно.

– Привет, – сказала она и снова попыталась улыбнуться, как станциосельник.

– Что ты здесь делаешь? – спросила Махит, и ей было приятно услышать слова на ее родном языке, произнесенные с таким изяществом. – Три Саргасс, у меня создалось впечатление, что ты служила замминистра и в твои привычки не входила роль контрабанды, перевозимой на грузовике…

– Вы ее знаете, – сказала похожая на коршуна женщина, и ее слова, казалось, прозвучали обвинительно. Конечно, Махит наверняка оказалась внутри очередного политического скандала – она просто притягивала их. Три Саргасс это прекрасно знала на собственном опыте.

– Это асекрета Три Саргасс, – начала Махит, и Три Саргасс почувствовала полное, особенное удовольствие оттого, что ее представили. Они словно поменялись ролями, координатор по делам культуры и варвар, ведь теперь она находилась на планете Махит – то есть станции. – Патриций первого класса, третий заместитель тейкскалаанского министра информации. Мой прежний координатор по делам культуры.

– Самая интересная работа из всех, что у меня были, – добавила Три Саргасс, думая: «Кроме разве что той, что я делаю в данный момент». Она наклонилась над кончиками пальцев перед этими странными варварами. – Я буду вам признательна, Махит, если вы будете настолько добры, что представите мне ваших… спутников.

Дипломатия была прекрасным убежищем. Ей сопутствовали ритуалы, и ни один из них