Антитезис - Андрей Имранов

— Понятно, — кивнул Дима, — компромат собирают…

Юля фыркнула.

— Я тоже поначалу так думала. Но только поначалу. Кому нужен компромат на малоизвестного математика? А на чудаковатого художника? Знаешь такое выражение: «двойное дно»?

Дима пренебрежительно пожал плечами.

— Я же все-таки, какой-никакой, а журналист. Знаю, конечно.

— Так тут еще хуже. Понимаешь, такое ощущение, что все, что происходит вокруг — только ширма для чего-то другого, скрытого. А самое хреновое, друг мой, что это что-то другое — вовсе еще и не дно. Помнишь, я тебе вчера про чутье говорила? Если у тебя есть еще хоть какая-то возможность свалить — исчезни. Сбеги, спрячься — добром тут не кончится, точно тебе говорю.

— А что же сама не сбежишь?

Юля грустно рассмеялась.

— А у меня нет возможности. Я уже по самую шею в дерьме. Знаешь, что было ночью на самом деле?

— Что? — Дима подобрался.

— Чтоб я знала! — зло воскликнула Юля, шедший впереди мужчина в плаще обернулся, глянул недоуменно и прибавил шаг.

— Просто вчера мне Верка очередное поручение дала, — продолжила Юля тише, — тебя! Фотку твою показала, сказала, где тебя ждать. Сказала, оттрахать до потери пульса, а потом сделать вид, будто я твою сперму куда-то сливаю. Так, чтобы ты заметил, но внимания не обратил. А потом мы с ней мой ночной разговор по телефону отрепетировали. Мне не впервой, поэтому я со второго раза все запомнила — делать ей нечего, кроме как в три ночи звонить кому-то, так что я сама весь разговор изображала.

— Я слышал мужской голос в трубке, — возразил Дима.

— Разумеется, слышал — так задумано. Только запись это. Ты вообще спал, как убитый, я замучалась тебя будить, чтобы ты мою игру актерскую оценил. А потом я тебя обратно усыпила.

— А… — Дима аж споткнулся, — как то есть — усыпила?

— Не знаю, химия какая-то. Брызгаю на руку, провожу перед лицом — и все, человек через секунду отрубается. Только голова у него утром болит, — Юля хихикнула.

— То есть, — Дима помедлил, пытаясь упорядочить разбегающиеся мысли, — то есть, ты ничего такого не собирала?

— Неа.

Лукшин подумал и пожаловался:

— Я и так ничего не понимал, а уж теперь…

— Та же фигня. Я же тебе говорила про второе дно, которое, на самом деле, еще и не дно. Вот то-то же!

Некоторое расстояние прошли молча, потом Юля остановилась.

— Все, пришли. Вон, Вирджила твоего гроб стоит.

Дима вздрогнул на ходу и инстинктивно сделал шаг назад. Юля хмыкнула.

— Боишься? Не бойся, он тебя еще не заметил. Может, не пойдешь?

Дима вздохнул и помотал головой.

— Пойду. Я тебя еще увижу?

— Почему нет? — Юля пожала плечами, — все же в одной фирме работаем.

— Ну, мне, наверное, лучше с тобой не общаться? Ты же не должна была мне все это рассказывать, если они узнают…

— Наоборот. Будет странно, если ты меня избегать будешь… Нет, не так. Просто веди себя так, как если бы этого разговора не было. Хочешь — бегай за мной по пятам, хочешь — демонстративно не обращай внимания. Если после всего этого тебе меня видеть не хочется — я тебя пойму. Только про то, что я тебе рассказала…

— Да я понимаю, — быстро сказал Дима, — никому не скажу. И… ты мне все равно нравишься.

Юля тепло улыбнулась.

— Спасибо.

Дима помялся.

— А часто тебе приходится… ну это… по работе — с кем-нибудь спать.

— Ой, ты только ревновать меня не вздумай, — она нахмурилась, потом оттаяла и снова улыбнулась, — нечасто. И вообще, я имею право отказаться, но мне за такие задания премиальные платят… немаленькие, между прочим.

— Я… — начал Дима, но понял, что собирается сказать глупость и замолчал.

— Ты еще просто себя не нашел, — вдруг сказала Юля.

— Что?

— Знаешь, у фей есть набор ярлыков. Шаблонов. Или, как говорят психологи, психотипов. Их немного, всего-то пять-шесть, этих ярлыков. И все, абсолютно все клиенты — в эти шаблоны попадают. Это поначалу кажется, что все клиенты разные. А потом — становится скучно. Пять минут поговоришь и знаешь, какую он позу предпочитает, чего мечтает попробовать, но сам не признается, на что никогда не пойдет. И даже больше — что он скажет, что сделает… скучно. А здесь… я все пыталась понять, что же связывает тех людей, которых мне Верка поручает. И поняла — их ничто не связывает. И в этом они похожи.

Лукшин ошарашено помотал головой.

— Не понимаешь? Ни один из них не влезает ни в какой шаблон. И ты — тоже. И в этом — твоя ценность для фирмы и в этом же — опасность для тебя самого. Быть обычным — безопаснее.

Дима хлопнул глазами и несмело улыбнулся.

— По правде говоря, мне кажется, что я…

— Это тебе только кажется, — Юля прищурилась и наклонила голову, — все, дуй к своему Вирджилу, если не хочешь опоздать. Да и мне тоже пора. Пока.

Она развернулась, и быстрым шагом пошла к оставленной за углом машине. Дима стоял и смотрел ей вслед все время, пока она шла по улице, но Юля так и не обернулась.

Глава 3

— Когда я говорю «без четверти восемь», это означает ровно семь сорок пять!

Вирджил был раздражен и весьма недоволен. Он размашистыми шагами шел по университетскому коридору и Дима едва поспевал за ним, временами переходя на бег.

— Разве я прошу чего-то трудновыполнимого? Тысячу раз нет! И можешь не рассказывать мне о совершенно непреодолимых причинах своего опоздания, на самом деле причина всего одна — ты недостаточно себя замотивировал.

Дима, кстати, и не собирался оправдываться — он тупо шел следом за Вирджилом и повторял мысленно одну и ту же фразу: «Зато у тебя член маленький». Самое смешное, что: помогало.

— Что ж, если тебе не хватает самодисциплины, я тебе помогу — Вирджил свернул на лестницу, — отныне, первое же твое опоздание — неважно на сколько: на секунду или на час — становится последним. В нашей фирме последним, я достаточно ясно выразился?

Вирджил вышел в коридор второго этажа, остановился у первой же двери и обернулся к Диме.

— Да, — кивнул Лукшин, — достаточно ясно, — «Зато у тебя член маленький».

Вирджил смерил его недоверчивым взглядом, отвернулся и буркнул:

— Посмотрим.

Сморщившись, яростно поковырялся мизинцем в ухе, потом вытер палец об штаны и потянул на себя дверь.

— Заходи, — втолкнул Диму в аудиторию и, зайдя следом, аккуратно прикрыл за собой дверь.

— Доброе утро, Геннадий.

— Здравствуйте, — с легким недовольством в голосе согласился стоящий на кафедре высокий рыжеволосый мужчина в цветастом свитере. Дима неразборчиво пробормотал что-то похожее на приветствие и украдкой осмотрелся. Обычная аудитория — ничего особенного. Сидело в ней человек тридцать и одного взгляда искоса хватило Диме, чтобы определить в них студентов. Не первокуры, конечно, курс так четвертый-пятый, но именно студенты, а значит, мысль о каком-то спецсеминаре можно было оставить. Обычная лекция.