Гибель Лондона. Сборник фантастических рассказов - Эдвард Беллами

пойти с ней, а я должен буду отказаться, тогда десять к одному, что она заплачет и поднимет шум из-за этого. Я знал, как это бывает, потому что слишком часто видел подобные вещи в домах своих друзей.

Бизнес шел гладко, все было в совершенной гармонии, мой дом был раем на земле. Я курила, когда хотел, ходил на бейсбол, гулял, сколько хотел, играл в карты, когда хотел, пил шампанское или все, что мне нравилось, – словом, проводил время так же хорошо, как и до женитьбы. Мои друзья-мужчины поздравляли меня с моей удачей, и я считался самым счастливым мужчиной в округе. Никто не знал, как я добился такой удачи для себя.

Есть некоторые вещи в жизни, которые я никогда не мог понять. Одна из них заключается в том, что, когда все кажется таким благополучным, за этим так часто следует бедствие. Так было и со мной. После стольких благополучных лет наступил финансовый крах. Я пытался отогнать его; я вставал рано и ложился поздно. Маргарет никогда не жаловалась, но всегда была милой и улыбчивой, с одними и теми же ласковыми словами. Иногда, по прошествии лет, мне казалось, что я не возражал бы, если бы она немного отличалась от меня, ради разнообразия, и все же это было лучше всего. Иногда я говорил: "Маргарет, ты действительно так думаешь?" и я часто говорил с ней очень серьезно – я не знаю почему, но я делал это больше, чем было необходимо; все же у человека должно быть какое-то место, где он может быть самим собой, и если он не может иметь этой привилегии дома, какой смысл иметь дом? – но она никогда не теряла терпения, и моя жена только говорила: "Да, дорогой", так тихо и мило. Помню, однажды, когда я волновался больше обычного, я сказал: "Я чертовски устал от всего этого", а она так мило рассмеялась и назвала меня своим "драгоценным мальчиком".

Но наступил крах, и больше не было смысла пытаться его отложить. Я пришел домой подавленный и уставший. Было девять часов вечера, шел холодный, моросящий дождь. Сьюзен слегла заболела и забыла развести огонь в камине. Я пошел в библиотеку, где Маргарет всегда ждала меня. Света не было и я споткнулся о стул. Я случайно дотронулся до Маргарет. Она подставила губы, чтобы поцеловать меня, и со смехом спросила: "Драгоценный, дорогой, ты устал сегодня вечером?" Великий Боже! Я был очень близок к тому, чтобы ударить ее.

– Маргарет, не называй меня дорогой, поговори со мной; поговори со мной о чем-нибудь, о чем-нибудь разумном. Разве ты не знаешь, что я разорившийся человек? У меня отняли все, что у меня было.

– Но, драгоценный мой, я люблю тебя, – и она снова засмеялась.

– Разве ты не слышала, что я сказал? – закричал я.

Но она только еще больше рассмеялась и сказала:

– О, как мило!

Я выбежал из дома. Я не мог больше этого выносить, я стал как сумасшедший. Моей первой мыслью было: куда я могу пойти, к кому я могу обратиться за сочувствием? Я больше не могу выносить этого напряжения, а показывать слабость перед людьми я бы никогда не смог. Я поеду к Флоренс, сказал я себе. Посмотрим, что она скажет. Странно, что я подумал о ней именно тогда!

Я спросил слугу, который принял меня у мисс Флоренс.

– Она нездорова и не может никого принять сегодня вечером.

– Но, – сказал я, торопливо надписывая карточку, – отнеси это ей.

Прошло всего несколько минут, и она вошла, дружески и уверенно протягивая руку.

– Я удивлена, видя вас сегодня вечером, мистер Фитцсиммонс.

– О Флоренс! – закричал я. – Я в беде. Я думаю, что сойду с ума, если мне не к кому будет обратиться, и ты, дорогая Флоренс, ты поймешь мою беду, ты сможешь дать совет, ты можешь понять меня.

– Сэр! – сказала Флоренс. – Вы с ума сошли, раз пришли сюда оскорблять меня?

– Но я люблю тебя. Я знаю это. Мне нравятся черты характера, которые, как мне когда-то казалось, я презирал.

– Стой, где стоишь! Я приняла вас не для того, чтобы слышать такие выражения. Ты забываешь себя и меня; ты забываешь, что ты женатый человек – позор тебе за то, что ты так унизил меня!

– Флоренс, Флоренс, я не женат – все это ложь, обман.

– Вы что, потеряли рассудок, мистер Фитцсиммонс? Сядьте, помолитесь и позвольте мне позвонить моему отцу. Вы больны.

– Остановись, – закричал я, – мне не нужен твой отец. Мне нужна ты. Послушай меня. Я представлял себе, что никогда не смогу быть счастлив с женой, которая отличается от меня во мнениях. На самом деле, я почти решил остаться холостяком до конца своих дней, пока не наткнулся на человека, который изготавливал жен на заказ. Подожди, Флоренс, пока я не закончу – не смотри на меня так. Я действительно в здравом уме. Моя жена была создана в соответствии с моими собственными представлениями, совершенным человеческим существом, как я и предполагал.

– Мистер Фитцсиммонс, позвольте мне позвонить отцу.

И Флоренс направилась к двери. Она была так бледна, что напугала меня, но я отчаянно вцепился в нее.

– Послушай, – сказал я, – ты пойдешь со мной? Я докажу, что все, что я тебе рассказал, правда.

Моя серьезность, казалось, успокоила ее. Она остановилась, как будто тщательно все обдумывая, затем попросила меня повторить то, что я уже сказал ей. В конце концов она сказала, что да, она пойдет.

Вскоре мы оказались в обществе моей прекрасной Маргарет, которую я буквально ненавидел – я не мог выносить ее лица.

– Теперь, Флоренс, смотри, – воскликнул я; и я заставил свою жену говорить на жеманном жаргоне, который я когда-то считал таким милым.

– О! как я ее ненавижу! – и я уставился на нее как сумасшедший. – Флоренс, спаси меня. Я – разоренный человек. Все было потеряно – последнее буквально сегодня. Я нищий, эгоист, фанатик, одиночка…

– Остановитесь! – закричала Флоренс. – Ты ошибаешься; ты мужчина в расцвете сил. Что поделаешь, если твои деньги ушли, у тебя есть еще твое здоровье и ваши способности, я полагаю (и в ее глазах появился веселый огонек), весь мир перед вами, и лучше всего, никто не мешает вам или спорит на неприятные темы.

– О Флоренс! Я достаточно наказан за свой эгоизм. О Боже! – и я бросился на кушетку. – Если бы я не стал нищим, у меня еще была бы какая-то надежда на счастье.

– Ты не нищий, – сказала Флоренс. – ты хозяин своей судьбы, и если ты