Риск просчитать невозможно - Михаил Серегин

Ашот указал рукой в сторону офиса.

– А это случайно не она ли?

Из здания два хлипких паренька вывели за обе рученьки упирающуюся, яркую, как попугай, дамочку. Та что-то яростно кричала, возмущалась и даже пыталась ударить одного по лицу, но гостью бесцеремонно столкнули с лестницы, с которой, не удержав равновесия, она словно футбольный мячик скатилась по перилам вниз и шмякнулась на заднюю точку. Одновременно с приземлением захлопнулась дверь недоброжелательной конторы, а уже спустя несколько секунд раздался немыслимый бранный поток:

– Да пошли вы на хрен, пидоры! Козлы, уроды!

Женщина принялась торопливо подниматься с земли, но из-за своей неповоротливости то и дело спотыкалась, и ее вновь тянуло вниз. Неизвестно, сколько бы это продолжалось, если бы на помощь ей не поспешили два хохочущих мужика. Они попытались помочь ей встать, но она резко отпихнула обоих, возмутившись:

– И вы туда же. Все мужики козлы! – Она готова была впасть в истерику. – Они… они, – Ксюха вся буквально трепетала от обиды. – Они посмели вышвырнуть меня вон, как какую-то бродячую беспородную шавку, как шелудивую овцу и…

Женщина внезапно сорвалась на крик и зарыдала так, словно только что потеряла мужа или сына.

– Э, ты чего? – опешил Андрей. – Подумаешь, выгнали. Знала бы ты, сколько раз меня выгоняли. А тебя почти вежливо попросили.

– Удалось что-нибудь узнать? – спросил о главном Алекс.

– Не говорят они ничего. Спрашиваю, был – был, говорят, но не подошел вроде. Не приняли его, ищите, говорят, в другом месте. Я заявила, что на них в милицию заяву напишу, а они меня… – Ксения вновь захныкала.

– Ладно, кончай, – тряхнул ее за плечи Мачколян, недолюбливая эти женские сантименты. – Спасибо, что помогла.

– Спасибо? – Почти мгновенно глаза девушки просохли от слез. – И все?

– Алекс, ты ей чего-нибудь обещал? – настороженно покосились на товарища остальные.

Величко нелепо развел руками.

– Ну да. Сказал, что в эти выходные свозим ее на шашлыки.

– О, шашлыки! – обрадовался этой идее Андрей. – Я «за».

Ашот прореагировал более сдержанно, смутно подозревая, что платить за всех придется ему из собственного кармана, но пока промолчал. Алекс же пообещал Ксении, что все обязательно будет, только позже, когда они найдут Грача, и, усадив женщину в машину, скомандовал:

– Возвращаемся!

Оказавшись вновь в дежурке, мужчины не на шутку задумались, что им теперь делать. То, что в фирме отрицали принятие Валентина на работу, настораживало. Ясно было, что Грачев в беде, а значит, ему наверняка требуется их помощь. Но как помочь тому, кто неизвестно где находится? Тут было, над чем подумать. Друзья выдвигали разные предположения, начиная от заявления об исчезновении товарища в милицию и заканчивая налетом на фирму. Но окончательное решение все же принял Величко, сообщив:

– Мы сделаем так. Единственная возможность найти Валентина, это действовать через того, кому принадлежит фирма, то есть через Едунова. Это его фирма, и он один знает, что в ней происходит.

– Да, но Едунов сам ничего нам не скажет, – верно подметил Ашот. – Это очевидно. Не скажет и никто другой из фирмы, тем более что они могут и не знать, что стало с Валентином. Это ведь только посредники, одно из звеньев. Может, они даже и не соврали, сказав, что понятия не имеют, где Грач. У меня идея получше. Помните, тип из клиники сказал нам, что брат Едунова шарил в кабинете убитого и что-то там искал?

– Ну помним. И что?

– Предлагаю поточнее разузнать о том проекте и попробовать найти то, что ему не удалось. Если у нас это будет, мы сможем поторговаться с ними насчет обмена бумаг на Грачева. Как вам это?

– А если он уже добрался до необходимого? – предположил Алекс.

– Вряд ли. Кругляков был не дурак, знал, что за проектом охотятся, стало быть, должен был спрятать информацию как следует. Его и убили-то для того, чтобы получить возможность проникнуть в его кабинет и перетрясти там все. По крайней мере мне так кажется. Не думаю, что они нашли, что хотели. А вот мы найдем и посмотрим потом, что с этим делать.

– Возможно, ты и прав, – немного подумав, согласился Алекс. Затем перевел взгляд на Максимова.

– А что? – насторожился тот.

– Поработать придется именно тебе, – пояснил он.

– Мне? – Андрей удивился.

– Тебе. Я знаю, что у Круглякова в кабинете стоит компьютер, возможно, все необходимое именно в нем под какими-нибудь паролями. Взломать их по силам только тебе, значит, ты и пойдешь в клинику. А заодно попытаешься сдружиться там с тем, кто может что-то знать о проекте. Это уж сам решишь, на ком остановиться.

– А что взамен? – решил поторговаться Андрей.

– Уйдешь с дежурства прямо сейчас. Мы прикроем.

– Опять гулять будет, – взмахнул руками Ашот. – И почему ему только так везет?

Максимов широко растянул рот в улыбке.

– Но смотри, отмазка типа «не вышло ничего» не прокатит, – строго предупредил Величко. – Мы из-за тебя тоже рискуем. Так что уж постарайся. Вечером встретимся у меня.

– Все усек? – Ашот черканул ребром ладони по собственной шее.

Андрей только усмехнулся.

– Не боись. Справлюсь, не маленький, – и тут же исчез за дверью.

Валентина не обманули. Ровно в шесть часов, а об этом оповестил громкоговоритель, ему велели переодеться в спортивный костюм, уже лежащий у двери на газете. Костюм оказался жеваным, как называют его в народе за удобство в обращении – отсутствие необходимости в глажке и стирке. В качестве обуви предлагались кроссовки, как ни странно, тоже подошедшие по размеру. Не задаваясь глупыми вопросами, Валентин за три секунды переоблачился в это обмундирование и стал ждать дальнейших указаний. Особый интерес у него вызывал вопрос о том, чему его будут учить.

Щелкнул дверной замок, и дверь слегка приоткрылась. Все тот же голос, льющийся теперь уже не из телевизора, а откуда-то с потолка, скомандовал:

– Выходите!

Не заставляя себя упрашивать, Грачев покинул свои апартаменты, почти сразу попав в длинный коридор, в который выходили из своих комнат такие же, как и он, студенты-переростки. Некоторые, судя по всему, находились здесь не первый день, а потому уверенно направлялись вперед, нигде не задерживаясь. Новички же озирались, пугливо жались по стенам. Но никто не разговаривал – видимо, тут это было не принято.

Их уже ждали в огромном спортзале с множеством тренажеров, перекладин и брусьев. На одной из стен спортзала висели мишени, а чуть в стороне, на столике, были разложены пистолеты разных марок. Два человека в камуфляжной форме, с масками на лице, в прорези которых можно было видеть только их глаза, быстро распределили всех мужчин по тренажерам и велели начинать тренировки. Валентину достался тот самый козел, о котором он не вспоминал со школы.

Не понимая, что от него хотят, Валентин просто облокотился на четырехногий снаряд и стал наблюдать за действиями остальных. Игнорирование приказа не прошло незамеченным, и он почти сразу почувствовал зуд в области запястья своей охваченной браслетом конечности. Передернув рукой от боли, он вынужден был присоединиться к остальным. Уже первые несколько прыжков показали ему самому, что он не в форме. Перескочить через козла оказалось заданием не из легких, и Валентин, даже забыв, где, собственно, находится, так яростно стал покорять забытую вершину, что, когда браслет вновь дал о себе знать, не сразу понял, что их отзывают обратно в комнаты.

Там его уже ждал завтрак. Он состоял из чашки каши-размазни и чая, правда с прозрачной долькой лимона. Каша была на редкость неприглядна, словно ее готовили на воде, в которой кто-то предварительно помыл ноги – темные крошки на ее поверхности вызывали отвращение. С порцией тоже, видимо, пошутили, так как общая масса всего съестного спокойно умещалась в двух столовых ложках, а что это для настоящего мужчины?!

Не став даже пробовать еду на вкус, Валентин, будучи уверенным, что его услышат, громко произнес:

– Я не стану есть эту дрянь! Дайте мне что-нибудь другое. Я не муха, чтобы кидаться на отбросы.

– Ваше питание специально просчитано, и поверьте, очень калорийно, – незамедлительно ответил ровный, но уже другой голос. – В нем ровно столько всего полезного, сколько нужно для компенсации всех затрат организма. Излишки могут сделать вас сонным и лишат желания воспринимать дальнейшую программу обучения. На завтрак отводится пятнадцать минут, я бы советовал вам поторопиться.

Валентину показалось, что говорящий тип злорадствует, тем более что сам он наверняка пожирал что-нибудь более приятное и радовался своему привилегированному положению. Зло покосившись в ту сторону, откуда доносился голос, но так ничего и не заметив, Валентин отодвинул поднос к двери и уселся на кровать. Едва он сел, дверь открылась и поднос был тут же унесен прочь. Браслет вновь начал жечь руку. Сдерживая себя, чтобы не разразиться проклятьями в адрес своих мучителей, Грачев в очередной раз убедился в необходимости следовать всем желаниям хозяев. Признавать это было не слишком приятно, но иного выхода он пока не находил.