Риск просчитать невозможно - Михаил Серегин

Шлепок мачколяновской ладошки оказался настолько силен, что Андрея отбросило к стене, по которой он чуть ли не сполз вниз, удивленно протянув:

– За что?

– Он еще спрашивает. Сукин сын! Да не будь ты моим другом, я б тебе башку вовсе открутил, сопливец.

– Ну-ну, поосторожнее на поворотах, – поднимаясь на ноги, произнес Андрей. – Мне годков не меньше, чем тебе. Кстати, у меня плохие новости.

– Да плевать нам на твои новости. Отвечай, как ты посмел…

– Что ты узнал? – отодвинув Ашота в сторону и представ перед Максом, перебил всех Алекс. – Ты был у Грача?

– Пытался его найти, но все безуспешно. На хате его нет, в офисе тоже. Я по голосам через стекло всех просканировал, его там нет.

– Где же он может быть? – Алекс постепенно начинал волноваться.

– Может, уже послали на дело, – предположил успокоившийся немного Ашот.

– Рано. Днем криминалом не занимаются. Да и подготовить его должны, проинструктировать. Боюсь, как бы он в беду какую не попал. Эх, жаль, мы с него слежку сняли, надо было еще походить…

– Идиоты, – сделал всем комплимент Ашот. – И сдался он нам, этот поход по их конторам. Вот где теперь его искать? Поперся, дурень, один. И даже нас не дождался.

– Погоди панику сеять, ничего же еще не известно, – заметил Андрей. – Может, в порядке у него все, и скоро сам объявится. Вдруг мы просто не пересеклись, бывает же…

– А может, и нет его уже вовсе, – продолжил прежнюю тему Ашот. – И что я его жене скажу?

– А что, усыновишь двоих его сыновей, ты же о них так мечтал, – жестоко подколол Ашота Андрей. – Да и лишняя женщина в твоем гареме тоже не помешает, все равно ведь сам точно не знаешь, сколько их у тебя.

– За такие слова тебе бы да по роже, – пригрозил кулаком толстяк.

– Я знаю, что нам следует делать, – привлек их внимание Величко. – Через полчаса Косицин отбывает в командировку, свободных бригад на месте целых три, можно будет…

– Слинять, – обрадовался Ашот.

– Нет. Кое-что сделать. Расскажу позже, сначала переговорю с Ксюхой. Ждите меня здесь, – и он спешно покинул дежурку.

Появление в стенах фирмы с неясной сферой деятельности шикарной во всех отношениях женщины не прошло незамеченным. Причин для этого была масса: и внезапное прекращение циркуляции воздуха в помещении даже при открытой двери, в проеме которой застыла фигура совсем не Афродиты, а скорее Екатерины Второй со всеми ее прелестями и округлостями, обтянутыми насколько это возможно плотно; и помрачнение света – все по тем же причинам; и окутавший, просто обмотавший всех шлейф едкого парфюмерного запаха какой-то недорогой воды, удушливо воздействующей на носовые полости присутствующих.

Цыпленкова поистине сегодня превзошла сама себя. Она, конечно, слыла среди спасателей, которым доводилась связной – в плане передачи информации из уст руководства в уши всех остальных – девицей, помешанной на извилинах моды, но никто и подумать не мог, что она настолько в этом увязла и разучилась чувствовать меру.

Сегодня на ней было короткое, но сильно облегающее ее не такое уж и стройное тело ярко-красное платье, длинная цепочка самых разных бус несколько раз обвивала шею, на пальцах сияли кольца, причем на некоторых – даже по два сразу, мочки ушей оттягивали тяжелые длинные клипсы из какого-то металла. На ногах были туфли на невысоких каблуках, а на голове – соломенная шляпка, обвязанная яркой атласной лентой. При всем при этом она, конечно, еще и была ярко накрашена, отчего лицо казалось нарисованным поверх безликой маски.

И все же главной была та уверенность в своей сногсшибательности, которую ну просто никто и никакими силами не мог вышибить из этой глуповатой, но на редкость доброй и совершенно безобидной женщины. Ксения считала себя неподражаемой, а неотрывно уставившиеся на нее взгляды всегда принимала за взгляды восхищения, нежели ужаса, в который приходили те, кто не привык видеть подобное каждый день. До Ашота ей, конечно, было еще далеко, но все же пышность преобладала.

Скользнув туманным взглядом по окаменевшим лицам присутствовавших и с гордостью мысленно констатировав, что такой фурор произвела именно она, даже не поднимая своих пудовых ресниц, Ксения важно прошествовала к центральному столику, не утруждая себя разбирательством того, кто и за каким сидит. Логика женщины была до невероятности примитивна: раз в центре, значит, главный, и не важно, что на всех столах таблички с указанием должностей каждого сотрудника, а место секретарю выделено у двери.

Небрежно кинув сумочку прямо поверх бумажной кипы, Оксана с легким вздохом-стоном то ли усталости, то ли кокетства припечатала свою заднюю точку на край стола и, закинув ногу на ногу, стала играть туфелькой. Мужчины, а тут были только они, молча созерцали это чудо природы. Наконец, один созрел для того, чтобы возмутиться подобным поведением женщины, и даже открыл рот, чтобы издать понятные всем звуки, как тут же был остановлен небрежным жестом пухлой ручки, приказавшей молчать. После чего жутко важная особа елейно пропела:

– Ну-у-уу! И куда вы дели моего мужа?

И без того разинутые рты приоткрылись еще больше, а челюсти мужчин потянуло к полу.

– К-какого мужа? – непонимающе переспросил один.

– Что значит какого? – Ксюша глянула на него исподлобья, то ли дивясь непонятливости парня, то ли кокетничая с ним. Ее действия вообще сложно было понять, настолько противоречивыми они были. – Моего, конечно!

– Женщина, слезьте, пожалуйста, со стола, – по возможности вежливо попросил тот, кому Ксения помешала больше всего, загородив собой все свободное пространство.

– Женщина? – Цыпленкова оскорбленно вскинула брови и всплеснула руками. – Женщина? Да я… я вас, может, еще даже на несколько лет моложе, – наконец, нашлась она. – Какое неслыханное оскорбление! Какая невоспитанность! – Она даже попыталась ударить по столу кулачком.

– Не смейте бить по моим бумагам, – снова возмутился парнишка. Он был худеньким, маленького росточка, с высокими залысинами, и его попытки утихомирить гражданочку смотрелись весьма комично. – И вообще, кто вы такая и что вам тут нужно?

– Кто я? Я – жена Грачева Валентина, – гордо выдала она, едва даже и сама не поверив в это. – Он к вам приходил, и я хочу знать, куда вы его дели. Куда? – Она обиженно надула губки.

– Мы не знаем никакого Грачева, – встрял другой мужчина, постарше и посолиднее. – Вы что-то путаете, миледи.

При слове «миледи» Ксения снова расцвела и, вспомнив о том, что она, в общем-то, женщина, застреляла глазками и так и сяк, подставляя взору мужчины разные части своего тела.

– Нет-нет, путаете как раз вы, – миленько поправила она. – Мой муж был у вас вчера, приходил устраиваться на работу, по объявлению. Я точно знаю, что он к вам попал, ведь он звонил мне отсюда.

Понимая, что вот так скоро от дамочки отмазаться не удастся, мужчина попросил своего коллегу:

– Проверь по журналу, был такой или нет.

Желая поскорее избавиться от странной посетительницы, паренек торопливо стал листать журнал, водя по строкам пальцем и пытаясь найти нужную фамилию.

– Ах, да, был такой, – неожиданно наткнувшись на нужную запись, откликнулся он. – Приходил. Но, к сожалению, нам он не подошел, и ему было отказано.

– Вот видите, вашего мужа здесь нет, – натянуто улыбнулся мужчина. – А то, что он домой не вернулся, так это не наша забота. Поищите по соседкам…

– Это на что вы намекаете?! – залилась краской Ксения.

– Да ни на что, – заторопился поправить свою оплошность работник. – Просто я хотел сказать, что искать его вам следовало не у нас. Уж извините!

– Я вам не верю, – не зная, как еще добиться правды, вставила женщина. – Он ведь сказал, что был принят. Он не мог мне наврать, он никогда не врет. Вы что-то от меня скрываете. Что с ним? Куда вы его дели? – затянула она прежнюю песню.

– Господи, ну мы же вам говорим, что не знаем – нам он не подошел и мы ему отказали, – попытался еще раз все объяснить парнишка. – Идите домой, может быть, он уже давно там и ждет вас.

– Я сидела дома целый день, – Ксения почти правдоподобно всхлипнула. – А он так и не пришел. Он отсутствует уже целые сутки, не ночевал ночь. Это впервые. Может, мне в милицию обратиться? – Она вопросительно посмотрела на служащего.

– Да хоть в ФСБ, – равнодушно отозвался мужчина, передернув плечами. – Хоть в ФСБ, – повторил он, видимо, желая, чтобы в серьезности его слов никто не мог усомниться.

– Как-то она долго, – ерзая на сиденье, бурчал Андрей. – Я даже начинаю волноваться.

Ашот указал рукой в сторону офиса.

– А это случайно не она ли?

Из здания два хлипких паренька вывели за обе рученьки упирающуюся, яркую, как попугай, дамочку. Та что-то яростно кричала, возмущалась и даже пыталась ударить одного по лицу, но гостью бесцеремонно столкнули с лестницы, с которой, не удержав равновесия, она словно футбольный мячик скатилась по перилам вниз и шмякнулась на заднюю точку. Одновременно с приземлением захлопнулась дверь недоброжелательной конторы, а уже спустя несколько секунд раздался немыслимый бранный поток: