Мечи франков - Александр Владимирович Мазин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Можешь, — Стевнир расцвел улыбкой. Хольмганг! — Так даже лучше, — подтвердил он, — ведь многие захотят поглядеть.
Кто бы сомневался.
— Я сказал — сейчас! — взревел оскорбленный «предательством» Стевнира Тангбранд.
— Вот торопыга, хотя… — Стевнир на миг задумался. — Варт, если Красавчик так торопится в Валхаллу, пусть вместо тебя встанет Дёрруд. Это будет не так интересно, но зато быстро.
— Ошибаешься, Стевнир! Будет интересно, обещаю, — пробасил Дёрруд. — И он не попадет в Валхаллу. Я отрублю ему руки. Но язык оставлю. Пусть Хель повеселится, когда он назовет себя хёвдингом.
— Ты мне руки… Да я… — И тут Тангбранд увидел руки Дёрруда, вернее, татушки на них, и поперхнулся.
— Эй! — возмутился Сергей. — Я хочу сам!
— Ты согласен на завтра, Красавчик? — спросил Стевнир.
— Согласен, — хёвдинг скис.
И, похоже, стал быстрее соображать.
— Завтра, вон там, — Тангбранд махнул рукой в сторону скал. — Хольмганг по-островному…
— Свободный! — перебил Сергей.
Соревноваться со здоровенным даном в том, кто быстрее развалит щит противника, он не намерен.
— Я настаиваю!
— Соглашайся, хёвдинг, — вмешался Дёрруд. — Я сам подержу твой щит!
Ну да. Есть же еще один вариант статичного поединка. Пара на пару.
— Решайте быстрее, — потребовал Стевнир. — Хрольв уже на берегу, а он ждать не любит.
— Свободный, раз ты так хочешь, — Красавчик глянул еще раз на Дёрруда и пошел на попятную. — Завтра. В первый отлив после восхода.
— Человек, — напомнил Сергей. — Пришли его. Не хочу опаздывать на твою смерть.
— Я пришлю человека. Он покажет, где я тебя убью.
И драккар-конкурент отошел от борта «Хродгейра».
— Пойдем, — сказал Сергей Стевниру. — Покажешь нам, где тут что.
— Он покажет, — Стевнир кивнул на Дёрруда. — Он прожил здесь семь лет, верно?
— Верно, — кивнул Убийца. — С пяти до двенадцати. У дяди.
— У тебя здесь дядя? — оживился Сергей.
— Уже нет.
Судя по выражению лица, обсуждать эту тему Дёрруд не собирался.
Что ж, его право.
— Пойдемте живее! — поторопил Стевнир. — Хрольв вот там. И Стемидсон с ним. Скажут, где вам разместиться.
— И пожрать! — заявил Грейп Гримисон.
— И девки! — имитируя хузарский выговор Машега, влез Траин.
— Эй! Воровать девок здесь нельзя! — строго произнес Стевнир. — Ярл Эйндриди не одобрит. Хотя… Главное, чтобы одобрил Хрольв. А для этого надо что?
— Поделиться! — угадал Сергей.
Над пирсом прокатился раскат хохота, а местные вольные датчане поспешили убраться с дороги.
Викинги пришли.
Ver thik, her ek kom!
А кто не спрятался, я не виноват.
— Красавчик? Заявил, что у него есть собственное место у пирса? — Эйндриди, ярл, поставленный конунгом данов Гнупой, расхохотался.
— Он из Трённелага[11], — сказал Стевнир. — Там живут отъявленные вруны. Их послушать, так они десятку белых медведей в сезон убивают.
— Белый медведь хорош! — пробасил Пешеход. — Быстрый и сильный. Я убил двоих. Потом как-нибудь расскажу.
Пир. Как и пророчил Стевнир, Эйндриди, местный ярл-градоначальник, пригласил к столу Хрольва, а Хрольв взял с собой некоторое количество спутников, в число которых вошли и Сергей с Дёррудом.
Вот только оказалось, что на этом пиру Хрольв — не самая главная шишка. Самая главная восседала сейчас во главе стола на месте, которое, надо полагать, принадлежало Эйндриди-ярлу, занявшему место пониже. Вровень с Хрольвом Пешеходом. Конунг Бьёрн Рефилсон. Личность, настолько переполненная спесью, что стоило удивляться тому, что чувство собственной важности не сочилось у конунга из ушей.
— Белых медведей частенько убивают, — процедил через губу гость номер один. — Я слышал о том немало историй.
Хрольв покосился на него недовольно. Не любил, как его достижения объявляют обычным делом. Но смолчал.
Ведь именно за этим господином они и пришли в Орхус. Тот самый союзник, с которым и на Париж можно замахнуться.
По мнению Сергея, с такими союзниками и врагов не надо. Высокомерие и самомнение зашкаливают. Вдобавок мнит себя величайшим воителем.
— Жаль, что медведи не разговаривают! — сказал Сергей достаточно громко, чтобы на него обратили внимание. — Уверен, у них славных историй было бы побольше.
— Это кто? — Бьёрн-конунг глянул на сидевшего на дальнем конце стола Сергея как на выглянувшего из яблока червяка.
— Вартислейв-хёвдинг из русов, — сообщил Хрольв. — Мой родич. Это он будет завтра драться с Красавчиком. Готов поставить на него марку серебром.
Бьёрн еще раз взглянул на Сергея, подумал и сказал:
— Принимаю. Ты что-то сказал, Вартислейв?
— Я сказал: жаль, что медведи не разговаривают. Когда охотник убивает, он приносит домой красивую медвежью шкуру и историю о том, как он убил медведя. А что может принести медведь, убивший охотника? Ни истории, ни шкуры.
— Я скажу, что он принесет тебе, Бьёрн, — Пешеход хлопнул высокомерного соседа по плечу. — Здоровенную кучу дерьма!
Пирующим шутка понравилась. Не всем. И среди этих «не всех» был Бьёрн-конунг, глянувший на Сергея недружественно. Червяк рискнул укусить хозяина яблока.
Плевать. Доброе отношение Пешехода важнее.
— Красавчик нехороший человек и удачей небогат, но воин умелый, — сказал Сергею один из местных хольдов, которого звали Гейр Опояска.
Сергей запомнил его имя, потому что он оказался полутезкой его драккара[12].
— Уверен, что справишься? — Гейр явно проникся к нему симпатией. Или он, или алкоголь у него внутри. — А то я мог бы встать за тебя. С удовольствием выпущу из него дерьмо.
— Благодарю, но хочу сделать это сам. Мой хольд, — кивок на другую сторону стола, где угощался Дёрруд, — тоже просил меня уступить, но я думаю: уступить другому поединок — все равно что уступить жену.
— Хорошо сказано, — одобрил хольд. Потом пригляделся к Дёрруду и спросил осторожно: — Мои глаза меня обманывают или Дёрруд Сиггтрюггсон?
— Не обманывают, — подтвердил Сергей. — Ты его знаешь?
— Конечно. Все знают Убийцу Берсерков Олафа-конунга!
— Убийцу берсерков? — уточнил Сергей.
Вот, значит, какое у него полное прозвище. Вспомнилось тотчас, как лихо Дёрруд прикончил берсерка Скельдума Щедрого.
— Ты не знал? — в свою очередь удивился Гейр. — У него же прозвище на руках вытатуировано.
Не знал.
