Алиса в Стране Чудесных Клёнов - Наталия Арчер

Ревность — чрезвычайно опасная штука. А какая уродливая — жуть.

Себастьян, занявший удобное красное кресло хозяина, посередине между двумя диванами, все время смотрит на меня с таким выражением лица, как будто что-то замышляет. Не могу сказать, что это что-то дружелюбное, но, безусловно, увлекающее его. Стараюсь не смотреть на него, но я чувствую этот взгляд и вижу Себа боковым зрением, подтверждая свои догадки каждый раз, если случайно поворачиваю голову в его сторону.

Забавно вспоминать, что раньше взгляд Стэна вызывал у меня беспокойство. То было похоже лишь на усиление ветра в прогнозе погоды, по сравнению с этим предупреждением о смертоносном торнадо.

— Я не считаю, что все должны следовать правилам, созданными… неизвестно кем, — говорю, чувствуя необходимость доказать свою точку зрения. — Люди отличаются друг от друга, каждый индивидуален, поэтому в любой ситуации не может быть "одного размера для всех". В наши дни к добродетели относятся как к бородавкам… или грибку в ванной… или как к чему-то похожему, но столь же отвратительному. Каждый пытается быть похожим на других, сливаясь с массами, не имея возможности решить, что хорошо для них самих, — я говорю почти так же быстро, как обычно говорит Рон.

Жар в лице никак не проходит, значит мои щёки красные, как предзакатное солнце.

“Заткнись! Заткнись!!!” — кричу в своей голове на себя же.

Мне нужно взять под контроль всё, что я говорю. Одно дело — вести неспешные вечерние беседы на любую тему с моими родными и близкими, которые любят порассуждать, но другое дело — пытаться завоевать дружбу людей, заставляя их чувствовать себя виноватыми, изображая из себя сплошное совершенство в белом пальто. Блин! Мне просто нужно заткнуться и впредь держать рот на замке.

— Ты действительно выделяешься, это легко заметить, — говорит мне Себастьян, слишком мило улыбаясь.

— Да, ты выдающаяся, Элис, как ты и говорила, — шепчет Дэннис, касаясь моего виска кончиком носа.

Я не знаю, куда спрятаться от смущения. К счастью, К.В. спасает меня.

— Сто девяносто девять, двести… — произносит он выдохшимся голосом. — Ну… какое… время?

— Две минуты сорок семь секунд. Хорошая работа! Ты сделал это! — отвечает Скотт, показывая всем экран своего телефона с секундомером.

— Фух… — умудряется произнести К.В., разваливаясь на бинбэге, который Скотт ему уступил. — Теперь моя очередь, — он зевает, обводит взглядом всех присутствующих, но останавливается на мне. — Ну что ж, Элис, Правда или Действие?

— Кто? Я? — нервно сглатываю.

Мои ладони мгновенно становятся влажными, я их незаметно оттираю о джинсы. Я рада, что на мне белая кофта, которая может хотя бы гарантировать, что у меня не выступит заметных следов пота под мышками. Есть ощущение, что я сейчас вспотею похлеще, чем толстяк на беговой дорожке.

Это было бы вдвойне неловко.

Но сейчас меня больше волнует другое — что может последовать за, казалось бы, простым вопросом — непростой вопрос. Спасибо, Кэп, за оперативность.

Я беспокойно хихикаю. Ладно, эта реакция предсказуема.

Переминаясь с ноги на ногу, я прислоняюсь к бильярдному столу, затем опять меняю позу. Дэннис убирает руку с моего плеча, чтобы не вмешиваться в этот безумный танец оголённых нервов. Но мне ничто не помогает чувствовать себя менее невротично.

— Могу я присесть на край? — спрашиваю хозяина дома, стараясь говорить небрежно.

Широкие бортики бильярдного стола выглядят прочными, как и его шесть ножек, больше похожих на опоры приличного моста, так что я уверена в надёжности этого предмета интерьера. Как и в том, что сидеть, должно быть, всяко удобнее, чем стоять, особенно когда большинство людей вокруг удобно расположились до того, как мы пришли. Иначе я ощущаю себя как на допросе.

— Конечно, валяй. Он очень прочный. Подходит для разного применения, для приятных целей в том числе, — отвечает Себ с многозначительной усмешкой, в то время как другие парни поддерживают его шутку различными звуками из мира животных.

Очень по-взрослому, мальчики.

Я стараюсь не думать о том, для чего Себ мог уже использовать этот стол, чтобы не было брезгливо, поэтому я просто запрыгиваю на бортик, опираясь на руки. Так я сразу становлюсь немного выше. Закинув ногу на ногу и скрестив руки на груди, говорю:

— Правда.

Приседаний я точно не переживу.

Дэннис стоит рядом со мной, прислонившись спиной к столу и тоже с руками в замке. Хотелось бы, чтобы он вместо этого взял меня за руку, но это я начала суетиться, вынуждая не трогать меня.

— Хороший выбор! — Кучерявый Вэ поощряет меня. — Итак, Элис, скажи нам, пожалуйста, пять ответов на вопросы, которые тебе чаще всего задают.

— Какого хрена, Штайн? Это самый тупой вопрос из миллиона возможных! Ты что, издеваешься надо мной? Ты мог спросить что угодно, но выбрал какое-то дерьмо! — вмешивается Лорен.

Она выглядит забавно. Если мы были бы в мультфильме, у нее из ушей валил бы пар. Фыркаю от смеха, представив себе картинку, но это лишь ещё больше злит этого тролля. Опять. Уф.

— Спасибо, К.В., за вопрос, — отвечаю, занимая менее зажатую позу.

Чувствую себя намного лучше. Дэннис, очевидно, тоже, потому что он выглядит спокойнее и кладет руку на стол, за мои бедра, едва касаясь меня. Так тоже неплохо.

— Я могла бы заказать футболку с готовыми ответами вместо принта. Там было бы написано:

* Да, это мой естественный цвет

* Нет, я не ведьма

* Да, скорее всего, я ответила бы то же, если была бы ею

* Да, у меня есть корни в Ирландии

* Нет, к сожалению, я не родственница Эда Ширана

* Если вы видите, что я пишу не правой рукой, значит, я определённо левша

Немного больше, но я не считала.

— Трудно нынче быть рыжей девчонкой! — смеётся К.В.

— Ничего себе, стресс-то какой! — говорит Дэн, гладя меня по колену, стараясь не рассмеяться.

— Говорила же, что она ведьма, — бормочет кто-то, и все разражаются смехом.

Все с интересом ждут кого я выберу и что будет