А собаку я возьму себе - Алисия Хименес Бартлетт

– Снова эта история? Я не знаю, о чем вы говорите.

– Хватит, Павиа, у нас есть доказательства.

– Доказательства чего?

– У нас имеется запись на автоответчике в офисе Пуига, на которой слышен ваш голос, предупреждающий его о нашем визите. Это была роковая ошибка, ошибка непрофессионала. Вы не предполагали, что Пуиг подастся в бега.

Я старалась говорить спокойно и достаточно медленно, а одновременно наблюдала за ним, готовая зафиксировать даже самые слабые его реакции. Но, если не считать вполне объяснимой нервозности, ничего примечательного не заметила. Было очевидно, что он ожидал подобного развития событий и заранее решил все отрицать.

– Еще раз заявляю, что не знаю, о чем вы говорите.

– Вы не знакомы с Агусти Пуигом?

– Нет.

Не слишком надеясь, что мне удастся вывести его из равновесия, я начала рыться в своей объемистой сумке. Вынула маленький магнитофон, поставила его на стол и включила. Чей-то голос, так похожий на голос Павиа, передал целиком сообщение, обнаруженное нами на автоответчике в Rescat Dog. Пока он звучал, я не сводила глаз с француженки. Было бы полезно узнать, посвящена ли она в это дело. Она почти не моргала, стараясь контролировать себя, хотя это получалось у нее хуже, чем у мужа. Да, она была в курсе. Превосходно, вот еще одна возможность оказывать давление. Выслушав запись, Павиа ухмыльнулся. Я предположила, что он, должно быть, не помнил точно того, что наговорил, и теперь убедился, что зря опасался и беспокоиться ему особо не о чем. Он самодовольно осклабился, обнажив безупречные зубы.

– Значит, тот, кто говорит на пленке, это я?

– Именно так мы считаем.

– Это несерьезно, инспектор! Данный голос может принадлежать кому угодно.

– Но он принадлежит вам.

– Вы пытаетесь уверить меня, что хотите использовать эту никчемную пленку как доказательство, чтобы обвинить меня в убийстве? Не смешите, инспектор, даже грудные младенцы знают, что магнитофонная запись нигде не рассматривается как доказательство!

В разговор снова вмешалась его жена, на сей раз она не скрывала раздражения:

– Это возмутительно! Полный произвол! Этот голос никак не может принадлежать моему мужу. Мы честные предприниматели, сами работаем и даем работу другим, а вы заявляетесь к нам и обвиняете в знакомстве с мошенниками и чуть ли не в убийствах. Думаю, мне придется попросить защиты в консульстве моей страны.

Павиа уже не пытался ее успокоить. Я убрала магнитофон.

– Так мы можем осмотреть помещение?

– Ради бога! Авось наткнетесь на какой-нибудь труп.

– Нам нужны также копии со всех бухгалтерских документов за последние два года.

– Пожалуйста, мне нечего скрывать! Кстати, на днях нас посетил налоговый инспектор. Не думаю, что у вас могут быть более строгие требования.

Он был оскорблен в лучших чувствах. Я подмигнула Гарсону, призывая его взяться за дело. Он кивнул в ответ и начал осматривать стеллажи и ящики стола. Потом вышел в соседнее помещение и полистал там книги записи клиентов.

Разумеется, это был напрасный труд, и Гарсон это тоже понимал, судя по тому, с каким безразличием он действовал. Мы не надеялись отыскать здесь что-либо подозрительное, но речь шла об обязательной процедуре, способной оказать психологическое воздействие на подозреваемого. Впрочем, в данном случае все говорило о том, что у него огромное самообладание. Он сам принес нам компьютерную распечатку всех счетов за требуемый период.

– Не то чтобы я вам не доверяла, но поскольку у вас здесь полная компьютеризация, сюда подъедут наши эксперты, чтобы ознакомиться с вашей бухгалтерией, так сказать, in situ[14].

– Да-да, конечно, мы примем их как дорогих гостей! Даже угостим чем-нибудь. А может, кто-либо из ваших людей захочет остаться здесь на ночь? Милости просим, у нас имеются одеяла для собак.

– Нет, спасибо. За пару-другую часов они управятся.

Обмениваться шуточками с этим придурком я не собиралась. Уже в машине я сказала Гарсону:

– Все оказывается сложнее, чем мы ожидали, – он не собирается признаваться. Надо поставить на прослушку его телефоны.

– Я займусь этим.

– Нужно будет каким-то образом оказывать на него психологическое давление.

– Сделаем. А там, глядишь, наши люди загребут Пуига.

– Не будем на это рассчитывать. Вы взяли список клиентов парикмахерской? Надо будет найти среди них такого, у кого пропадала собака и была найдена с помощью Rescat Dog. Допросим его.

– Этим тоже займусь я. Возьму кого-нибудь себе в помощь.

– Хорошо. А я передам все эти счета инспектору Сангуэсе и попрошу его послать пару сотрудников в Bel Can. Вряд ли они там что-нибудь обнаружат, но какое-никакое давление мы начнем оказывать.

– Наш визит уже был для них хорошей встряской.

– Вы правда так считаете? Тогда следует признать, что эти люди умеют не поддаваться давлению.

– Рано или поздно терпение лопается, инспектор.

– Не надейтесь, вполне может оказаться, что мы первые не выдержим.

– Никогда!

– Не будьте максималистом. Ладно, увидимся позже в комиссариате.

Я недоумевала, отчего Гарсон держался так самоуверенно. Оснований для этого не было. Мы топтались на месте и никак не могли выйти на убийцу Лусены, а ему почему-то казалось, что все теперь в наших руках. Я уже не говорю о том, что он по уши увяз в своих амурных делишках. Но Гарсону все было нипочем, он разгуливал нагишом по раю, радуясь, что он единственный там Адам.

Усевшись за стол в своем кабинете, я просмотрела счета Павиа, прежде чем передать их в экономический отдел. Но даже кофе с сигаретой не помогли мне в них разобраться. Что, собственно, я искала? Совпадений со второй тетрадкой Лусены? Неужели его процент был настолько высок, что он сумел скопить такую кучу денег за год? Сколько же собак должен был похитить этот несчастный? В дверь постучали; дежурный просунул голову в кабинет.

– Инспектор, вас спрашивает какая-то женщина.

– Женщина?

– Она говорит, что ее зовут Анхела Чаморро и что вы ее знаете.

– Пропустите ее.

Это должно было случиться! Сейчас хозяйка книжного магазина попросит меня походатайствовать за нее перед моим коллегой, или как женщина женщине пожалуется на источник своей печали, или сделает что-нибудь такое, что делают влюбленные женщины, когда их любовь под угрозой. Проклятый Гарсон, он мне за это заплатит! Если бы рядом было открытое окно, я бы точно сбежала. Но, как всегда невозмутимое, выражение ее лица меня немного успокоило.

– Анхела! Ты бросила свой магазин?

– Оставила вместо себя помощника. Да я ненадолго, я знаю, что ты занята.

Она села напротив, подобрав свою зеленую клетчатую юбку. Мне показалось, что она как-то осунулась.

– Принести тебе кофе?

– Не хочу тебя беспокоить.

Я пошла за кофе, заранее готовя себя к грядущим испытаниям. А когда вернулась, Анхела встретила меня грустной улыбкой. Мы молча и напряженно размешивали сахар, пока она наконец не заговорила:

– Честно говоря, после того как мы вчера расстались, я долго не могла успокоиться.

Сердце у меня так и подпрыгнуло. Я постаралась, чтобы мой голос прозвучал естественно и непринужденно:

– Почему?

– У меня из головы не выходило большое число пропавших охранных собак в твоем списке. Оно несоразмерно количеству экземпляров этих пород, зарегистрированных в Барселоне. Понимаешь, что я хочу сказать?

Я понимала – и сразу успокоилась, увидев, что причина ее визита – наше расследование.

– Я долго раздумывала над этими данными, пока не связала их с тем, что на днях рассказал мне мой приятель Жозеп Арнау. Он содержит питомник ротвейлеров неподалеку от Манресы, в довольно пустынном месте, что вообще характерно для подобных питомников. Так вот, он сказал, что с некоторых пор у него стали воровать собак по ночам.

Выбирают взрослых животных, причем лучшие экземпляры, которые он держит для воспроизводства. Бедняга не знает, что и делать, – речь идет об очень ценных собаках.

– Ты связываешь это с нашим случаем?

– Сама не знаю, Петра, но только мой приятель еще сказал, что его коллеги-заводчики жалуются на то же самое. И все они выращивают собак-телохранителей. В конце концов, вы же расследуете похищения собак, вот я и подумала…

– Это так, однако в первую очередь мы ищем убийцу Лусены, и я не вижу, какое отношение эти заводчики могут иметь к его смерти.

Она слегка растерялась. Покивала:

– Да, наверное, ты права. Вы-то разбираетесь в таких вещах. Я глупо сделала, что пришла.

– Как раз наоборот. Более того, если ты мне дашь адрес твоего приятеля, я с удовольствием с ним побеседую. Что же касается пород собак, это любопытное совпадение, и, каким бы случайным оно ни казалось, проверить эту версию стоит.