Тринадцатый апостол - Сашко Орешко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Да. Хорошо. Тёпленький чаёк…
– Допивай, допивай. Крепче спать будешь.
Покараулив немного возле его кровати с пустой чашкой в руках, она выключила ночник и ушла в свою комнату.
– Я тут рядом. Зови меня, если чего захочешь. Спи, Андрюшенька. Спи…
Он безмятежно парил в воздухе подобно птице. Нет, не парил, а висел над землёй на одном месте, словно был подвешен на верёвке. Но всё равно это было невообразимо приятно. Слева простиралась пустыня с оазисами пальм и узкой полоской маленького голубого озера, справа…справа находилась его кровать на которой лежал он сам, а на его шее сидел какой-то маленький толстенький крепко сбитый человечек и сжимал свои пальцы на его шее. Внезапно он почувствовал, что задыхается. Надсадно закашляв, Андрей открыл глаза и увидел перед собой искажённое злобой лицо какого-то неизвестного ему карлика, который сидел на шее и душил. Пытаясь сбросить душегуба, он схватил его руками за плечи и оторвал свою голову от подушки… Оторвал её буквально на один сантиметр и тут же уронил обратно. Этот злобный карлик был невообразимо тяжёлым и сильным! Тяжёлым как нейтронная звезда или чёрная дыра! Тонны две, а то и все три! Он даже не мог сдвинуть его на миллиметр! С выпученными от ужаса глазами, Андрей открыл рот и позвал бабушку, точнее, безуспешно попытался её позвать потому, что из его рта не вырвалось ни звука! Никогда в жизни Андрей не испытывал подобного ужаса неотвратимо надвигающейся смерти…
Это было похоже на сон, но по его ощущениям это происходило с ним сейчас и на самом деле! Даже если это сон, то он может не проснуться. Совсем не проснуться… «Эта тварь похожа на домового. Я никогда его не видел, но это он!» – пронеслось в мозгу Андрея.
– Спроси его про меня, – внезапно услышал он голос Руламы. – Спроси его…
– Ты…убил…её? – с трудом выдавил из себя Андрей, чувствуя, что кто-то более сильный словно помогает ему произносить слова.
– Кого? – от странного вопроса домовой ослабил хватку.
– Руламу? Ты убил Руламу?! – громче спросил Андрей и, подняв свои руки, сжал пальцы на его горле. – Тва-а-а-а-р-р-рь! – громко крикнул он.
Домовой от неожиданности зашатался и Андрей, оттолкнувшись от кровати, упал вместе с ним на старый столетний потрескавшийся линолеум. Пытаясь избежать падения и не желая удариться спиной, злобный карлик ухватился левой рукой за одеяло, а правую вытянул в сторону, пытаясь нащупать ею пол и смягчить удар, но это было его ошибкой. Оказавшись на полу поверх домового, отпустившего его шею, Андрей с ещё большей силой сжал горло карлика и издал тигриный рык.
– Говори!
– Что?
– Зачем ты убил Руламу?!
Домовой протянул свою левую руку к его горлу, но Андрей, вовремя заметив это, вцепился в короткие толстые пальцы карлика зубами. Домовой жалобно взвизгнул словно поросёнок и удивлённо спросил:
– Кто ты? Откуда в тебе столько силы? Как ты смог меня…
– Говори! – он сжал горло домового ещё сильнее и стало слышно как в ночной тиши хрустнули шейные позвонки злобного карлика, который уже превратился в маленького перепуганного до смерти котёнка.
– Я не убивал её… – еле слышно выдавил из себя карлик. – Отпусти горло…и я скажу…кто…
– Не отпущу. Говори! Говори как хочешь, тварь! – заорал он, слегка разжав пальцы.
– Ты про рыбу? Рыбу с лицом человека?
– Да!
– Её убил чёрный кровосос…
– Чёрный кровосос? Клоп, таракан? Кто это?
– По вашему, это вампир. Он не из наших. Наши кровью не питаются. Он не из наших! – испуганно завизжал домовой.
– Как ты это узнал?! Го-во-ри! – три слога и три жёстких удара затылком карлика о пол.
– Не бей! Не бей! Я всё скажу! Домовые из соседних домов с другими говорили, а кто-то из них ночью на улице с лешим повстречался. Леший это видел и рассказал. Отпусти меня. Я твою рыбу не убивал. Это плохой чёрный убил её. Он плохой, а я – хороший.
– Хороший? А зачем ты меня душил? Зачем хотел меня убить в моём же доме?! Го-во-ри! – снова три слога и три ещё более сильных удара затылком домового о пол.
– Я не со зла, я просто попугать решил…Мы так играемся, – ответил домовой, изобразив подобие улыбки. – А если кого и душим до смерти, то это редко случается…
– Как найти этого плохого чёрного? Как его найти?! Говори!!!
– Приходи ночью на свою лодочную станцию и он сам найдёт тебя там. Только приходи один, чтобы не спугнуть его…Го-о-о-рло-о…бо-о-ольно..
– Какой ночью приходить: этой, следующей?
– Приходи как можно скорее, пока он ещё там рыскает, но только не затягивай.
– Откуда ты знаешь про лодочную станцию?
– Я же домовой. Я всё слышу, когда ты сам с собой говоришь или по телефону и теперь знаю кто ты…
– И кто я?
– Ты знаешь все дороги…Бо-о-о-льно-о-о…
– Какие дороги?
– Все-е-е…
И тут Андрей вспомнил, что тоже самое о его знании «всех дорог» ему говорила и Рулама.
– Про то, что я знаю все дороги, мне говорила только она. Ты откуда это знаешь?
– Ты же долго держишь меня за горло и касаешься меня, а я тебя. Теперь я знаю о тебе всё.
– И всем расскажешь?! – грозно просил он, вспомнив, что Рулама говорила то же самое про их взаимные прикосновения.
– Нет, нет, нет…Если никто не заставит…
– Скажи мне, гномик, а почему я долго касался руками её и долго касаюсь тебя, но при этом ничего не могу узнать о вас через прикосновения? Почему?!
– Ты просто заговорил себя, – прохрипел домовой.
– Когда и зачем?
– Не знаю. Наверное ты убегал от сильного врага и мог попасть к нему в плен. Вот тогда и наложил заговор на свою память…
– Но если я наложил заговор на свою память, то как же я стану снова тем, кем был до заговора?
– У тебя лишь два пути: или ты решил вечно оставаться другим неузнаваемым в облике этого мальчугана или…бо-о-о-льно-о-о…Разожми немного пальцы…
– Или? – спросил Андрей слегка ослабив свою хватку.
– Или ты раскидал по дороге сюда кучу осколков воспоминаний о себе, создав свой заговор притяжения тех, кому ты очень доверял… Когда их души притянут к себе хотя бы один такой осколок, то они устремятся к тебе в твой задрипанный городишко…и помогут тебе вспомнить…
Андрей, задумавшись над этими словами злобного карлика, вновь ослабил хватку и домовой, почувствовав это, протянул к его горлу свои когтистые волосатые руки, но Андрей молниеносно среагировал и снова вцепился зубами в пальцы левой руки домового. Правую руку он придавил к полу
