Операция «Апокалипсис» - Жерар Вилье

— Радио работает? — спросил Малко.

— Рассыпалось, — мрачно ответил пилот. — Что ж вы мне не сказали, что летим на войну: я бы хоть доспехи надел.

— Где мы? — спросил Кларк.

— В пятидесяти километрах от ближайшей деревни, — угрюмо проговорил пилот. — Пустяки! За два часа добежим...

— А радио точно не работает? — поинтересовался Фелипе. На лбу у него красовалась огромная шишка, пиджак был разорван.

Все посмотрели друг на друга. Ситуацию нельзя было назвать обнадеживающей. Через два часа наступит ночь, и Таката станет недосягаем. Если не случится чуда...

— Зачем терять время? — сказал Малко. — Пошли. Нужно добраться до места, откуда можно будет сообщить о себе.

Повернувшись к пилоту, он предложил:

— Вы можете остаться здесь, если не хотите идти. Мы за вами пришлем.

Это предложение пришлось американцу явно не по душе, но идти пешком всю ночь ему хотелось еще меньше.

— Ладно. Я остаюсь. Желаю успеха. И в следующий раз закажите себе «летающую крепость». Для того, чем вы занимаетесь, она подойдет лучше.

Малко шел впереди. За ним шагал Кларк с автоматом в руке. В это же время Таката на полной скорости ехал вершить свою миссию мщения.

Быстро сгущались сумерки. Шагали молча. Все, кроме Фелипе, уже с трудом передвигали ноги. Малко мысленно проклинал себя за то, что не сумел предугадать хитрость японца.

Часы показывали девять. К полуночи они должны были достичь ближайшей деревни. Но какую помощь они могли найти в глухом мексиканском поселке, да еще в такой час? В лучшем случае им удалось бы продолжить путь на ослах.

— Машина! — внезапно воскликнул Фелипе. В километре от них появились фары автомобиля.

— Спрячьтесь, — сказал мексиканец. — Если водитель увидит четверых, то ни за что не остановится. Трое сошли с дороги и притаились в канаве. Кларк передернул затвор автомата и с угрозой произнес:

— Дальше я пешком не пойду. Лучший вариант для шофера — остановиться.

Фелипе, стоя на дороге, махал руками. Машина приближалась. Это был грузовик.

Водитель заметил полицейского и засигналил. Фелипе стоял на месте, двигая руками вверх-вниз, что на всех языках мира означает «стоп». Кларк смотрел на грузовик сквозь прорезь прицела автомата, и если бы шофер мог видеть выражение его лица, то без колебаний надавил бы на педаль газа.

В последний момент он резко затормозил, чтобы не раздавить Фелипе. Полицейский тотчас же вскочил на подножку. Кларк, Малко и второй офицер — Филлипс — выбежали на дорогу.

Раздались испуганные голоса: в кузове ехало около двадцати крестьян. Грузовик дернулся вперед и опять остановился. Водитель выскочил из кабины и вытащил из сапога длинный нож.

— Стоять! — крикнул по-английски Кларк.

Мексиканец не понял слов, но заметил направленный на него ствол автомата и бросил нож на землю, после чего принялся поносить нападавших самыми последними словами, грозя им как минимум виселицей. Фелипе сказал, что он из полиции, но мексиканец ничего не желал слушать...

Не одна минута ушла на то, чтобы прояснить ситуацию, и когда Фелипе приказал поворачивать обратно, водитель в ярости повалился на дорогу и заявил, что скорее позволит себя задавить. Хор пассажиров горячо поддержал его. Кларку пришлось помахать автоматом. Не имея больше убедительных ответных аргументов, водитель полез в кузов, а Фелипе сел за руль. Малко и Филлипс втиснулись в кабину. Кларк остался стоять на подножке для пресечения возможного бунта. Грузовик, со скрипом развернувшись, покатил на север.

— Гоните вовсю! — сказал Малко.

— Гм, — отозвался Фелипе, — когда я еду быстрее пятидесяти, то все на пути сшибаю...

Однако он выжал из машины шестьдесят пять и старался удерживать эту скорость все время. Ни один прибор на доске не работал; правая фара светила в небо. После очередного ухаба рукоятка дверцы упала Малко на колени, и он выбросил ее в открытое окно. Сзади доносились испуганные вопли «пассажиров»; Кларк, стоя на подножке, глотал не менее сотни комаров в минуту.

Они лихо промчались по нескольким спящим деревням. Фелипе решил дотянуть до Лос-Мичоса, довольно большого города, и найти там более подходящее транспортное средство.

Они прибыли в город ровно в полночь. Появление грузовика на центральной площади имело большой успех: вокруг него тут же собралось полсотни горожан. Пассажиры кричали и плакали. Одна женщина с проклятиями вцепилась Кларку в пиджак: оказалось, что на какой-то кочке из машины выпал ее муж...

Кларк солидно ответил, что американское правительство непременно возместит ей эту потерю. Он валился с ног и не был настроен вести дискуссию.

Водитель грузовика целовал машину в капот, как родную маму. По дороге ему раз десять казалось, что грузовик, служивший единственным источником его скромных доходов, летит в кювет. Стоя на коленях, он возносил хвалу Святой Мадонне.

Фелипе куда-то пропал, но вскоре вернулся, ведя за собой сонного и недовольного парня — местного водителя такси. За тысячу песо тот согласился довезти их до границы, то есть до Мехикали. При удачном стечении обстоятельств они могли рассчитывать оказаться там к утру. Таксист подогнал свой старый «понтиак», и компания погрузилась на борт. На выезде из города располагалась работающая бензозаправочная станция. Фелипе пошел поговорить с заправщиком и, вернувшись обратно, объявил:

— Черная машина проехала часа три назад. В ней сидели три или четыре человека. Направлялись на север.

— Ладно, вперед, — скомандовал Малко.

Первые километры пути были ужасны. Водитель клевал носом, и машину бросало из стороны в сторону. Они едва не задели встречный грузовик и чудом объехали заблудившуюся корову. На каждом километре Фелипе толкал таксиста локтем, чтобы тот не заснул окончательно. Малко, сдавленный с обеих сторон американцами, тщетно пытался заснуть. Гонка за сумасшедшим японцем на мексиканском такси явно не соответствовала его аристократическим замашкам.

Вдруг машина резко остановилась, и всех швырнуло вперед: водитель не заметил поворота и вылетел в поле. К счастью, кювета в этом месте не было. На этот раз за руль сел Фелипе, и Малко облегченно закрыл глаза.

Разбудил его Кларк.

— Вот они, перед нами! — шепнул американец.

Малко протер глаза. Они стояли на обочине. В пятидесяти метрах от них, под деревом, виднелась черная машина. Уже почти рассвело, но сквозь ее запотевшие стекла ничего нельзя было разглядеть. Фелипе, Кларк и Филлипс затаились за деревьями с оружием наготове.

Пассажиры черной машины либо спали, либо давно уже скрылись. Малко приблизился к ней на расстояние десяти метров. Да, это была именно та черная машина, которая спасалась от бомбы. Его память четко запечатлела ее.

К Малко подошел Кларк:

— Ну что, подбросим гранатку?

— Похоже, они ушли, — предположил Малко. — Пальните в воздух для проверки. Все равно им уже никуда не деться... Если они здесь.

— Поглядим, — сказал Кларк.

Он встал и, держа автомат у бедра, подошел к машине. Там было тихо. Кларк резко открыл заднюю дверцу.

— Пусто! — крикнул он.

Подошли остальные. Однако в машине было не совсем пусто: на переднем сиденье лежали два трупа.

Малко наклонился над ними и перевернул одного. Сначала ему показалось, что это кто-то из братьев Майо. Мертвый был молодым усатым мексиканцем, на лице которого застыло удивленное выражение. Его ударили ножом в спину в районе сердца.

Кларк вытащил второй труп и положил его на обочину. Этого человека тоже закололи сзади. Странное дело — оба мертвеца были в нижнем белье и носках.

Малко разглядывал их, пытаясь разгадать мотивы убийства. Он сел за руль черного автомобиля. Ключ торчал в замке. Малко повернул его, мотор чихнул, но не завелся: в баке кончился бензин.

Теперь стало ясно, почему Таката и его спутники бросили машину на дороге. Что же касается одежды, то они, не зная устройства бомбы, возможно, испугались, что охранники облучены, и приказали им раздеться еще в начале пути. Наученный горьким опытом, Таката наверняка узнал по характеру взрыва, что на ферму сбросили именно атомную бомбу.

Осмотрев заднее сиденье и салон, Малко обнаружил большую полупустую коробку кукурузных хлопьев — единственную пищу японца. Тот в спешке забыл свой завтрак...

— Поехали дальше, — сказал Малко. — Нужно их догнать, пока они не успели пересечь границу.

Все снова сели в машину, и Фелипе устроился за рулем. Таксист даже не просыпался.

Наступало утро, и движение на дороге сделалось еще более оживленным. Малко ощупал поросший щетиной подбородок: он терпеть не мог быть небритым. Сердце его тревожно стучало. Хоть они и мчались со скоростью сто километров в час, японец все же опережал их на целых три часа. Если он сохранит этот разрыв, то за это время сможет вызвать настоящую катастрофу, стоит ему лишь добраться до какого-нибудь крупного города вроде Сан-Диего или Лос-Анджелеса. Но самое неприятное заключалось в том, что теперь они не знали, какую машину им следует искать.